— А, — спокойно сказал Соломон. — Так вот зачем ты пришел.
Я докурил сигарету, бросил окурок на землю, растер его кроссовком.
Достал следующую сигарету.
— Почему? — спросил я.
— Потому что я тебя ненавижу, — сказал Соломон.
— Это я понимаю, — сказал я. — Но почему ты меня ненавидишь?
— Я ненавижу землян, потому что вы ломаете баланс, — сказал Соломон. — И я ненавижу тебя, потому что ты — худший из них. Ты был зеленым нубом, когда мы встретились впервые, а потом меньше чем за год ты превратился в бога, в местную икону для оскорбленных и униженных. И, кроме того, ты мешаешь мне спокойно жить. Само твое существование отравляет мое бытие. Ведь я — главный в моей организации, и мою организацию много, кто не любит. По совершенно разным причинам. И многие молятся об отмщении. И нет никакой гарантии, что в очередной раз ты придешь за рядовым исполнителем, который просто переусердствовал, а не за мной.
— Это весомо, — согласился я, прикуривая.
— Но возможно, что мои действия были ошибкой.
— Возможно?
— Я допускаю, что поддался эмоциям, — сказал Соломон. — Мы еще можем все исправить. Перезагрузить отношения, начать с чистого листа. Моя организация может быть тебе очень полезной.
— Да, наверное, — сказал я.
— Ты можешь делегировать нам часть своих обязанностей, — предложил Соломон. — Ты же сам говорил, у тебя вал запросов, и мы могли бы снять с тебя хотя бы часть нагрузки.
— Мстители на аутсорсе?
— Вполне нормальная в цивилизованном мире практика, — сказал Соломон. — Кроме того, ты можешь воспользоваться нашей сетью информаторов. Мы можем… Я могу помочь тебе найти того, кто тебя заказал.
— Я уже знаю, — сказал я.
— Вот как?
— Да, как-то так, — сказал я. — Сначала я даже подозревал, что и ты в этом замешан. Ты бы мог, в принципе, и твои манипуляции со статуями и верующими вполне укладывались в эту схему, но потом я понял, что это твоя собственная инициатива. Что ты увидел возможность и ухватился за нее. Так что это подозрения с тебя снято.
— Видишь, я не так уж и плох, — сказал Соломон.
— Ну, это смотря с чем сравнивать, конечно, — сказал я. — ВСе мы негодяи по сравнению с какой-нибудь матерью Терезой.
— Кто это? — спросил Соломон.
— В контексте нашей беседы это не имеет большого значения, — сказал я.
— Но ты же понимаешь, что я могу быть тебе очень полезен? — спросил он.
— Да, — сказал я. — Понимаю.
— И каким будет твой ответ?
— А что ты спрашивал-то?
— Не надо так, — попросил он. — Не играй со мной.
— Ладно, — согласился я, внутренне принимая справедливость его слов. — Нет.
— Что “нет”?
— Это мой ответ, — сказал я. — Ты мог бы быть полезен, но нет. Ты перешел черту.
— Я больше никогда ее не перейду.
— И все равно, — сказал я. — Иногда одного раза достаточно, а за тобой числится уже слишком много всего. По совокупности.
— Вот, значит, как, — Соломон погладил шлем ладонью, потом нацепил его на голову. — И как это будет?
— По возможности, не слишком кроваво, — сказал я. — В память о нашем общем боевом прошлом и всякой прочей фигне. А все остальное ты можешь выбрать сам.
Он выдернул из земли меч.
И исчез.
Надо же, я ошибся. Я думал, он примет бой, хотя бы попытается сделать это достойно. Он ведь тут качался, он был на своей территории, он был в своей лучшей броне, при своих лучших пушках и оббафан по самые брови.
И все же он не рискнул.
Ну, не мне его судить.
Я дал ему некоторое время, докурил сигарету и последовал за ним.
Он как раз закрывал внутреннюю дверь своего секретного бункера. Судя по тому, сколько времени у него это заняло, там был еще добрый десяток таких дверей.
Я возник у него за спиной, прислонился к стене, подождал, пока он закончит и обернется.
Он закончил и обернулся.
— Ты с каждым разом все больше меня разочаровываешь, Сол, — сказал я. — Ты что, забыл, кто я такой?
— Проклятый выродок!
Похоже, не забыл.
Он зарычал и бросился на меня, обнажив меч. Я отбил лезвие ладонью, второй рукой перехватил его за запястье и сломал его. Меч упал на пол, я подобрал его и сломал об колено.
Он отпрыгнул к стене и выхватил плазмоган. Я увернулся от первого выстрела, проскользнул под вторым, и сбил его с ног ударом в колено. Он еще не успел подняться, как я схватил его голову двумя руками и повернул ее за сто восемьдесят градусов, сломав шею.
Тело Соломона растаяло прямо у меня в руках.
Не самое приятное из ощущений.
Не обращая внимания на горстку выпавшего в босса преступного мира Системы лута, я открыл портал.
***
Соломон отреспаунился в своих апартаментах в Мультиполисе. Я встал у окна и скрестив руки на груди.
Вид у Рейна был довольно затравленный.
— Сколько зарядов осталось в амулете? — спросил я.
— Восемь, — сказал он. — А разве в твоем арсенале нет абилки, убивающей последней смертью?
— Есть, — сказал я. — Но у нее откат долгий, не хочется на тебя тратить.
— А может быть, уже хватит? — спросил он. — Ты преподал мне урок, урок усвоен, я больше не буду. В конце концов, ты умер, я умер, почему это не может быть отправной точкой для перезагрузки наших отношений?
— Нет, — сказал я. — Раз уж не сложилось, так уже и не сложится. Это мне богатый жизненный опыт подсказывает.
— А если у меня есть примеры, которые это опровергают?
— Умри уже достойно, — предложил я.
— Ладно, — он вытащил из под одежды многозарядный Амулет Воскрешения и снял его с шеи.
Подержал в руке.
Бросил на пол.
— Я знал, что рано или поздно все кончится именно так, — сказал он. — Собственно говоря, это я и пытался предотвратить.
Клавдия привычной тяжестью легла в руку.
— Делай, — сказал он.
И я сделал.
***
Я не горжусь тем, что я сделал.
Не горжусь тем, как я это сделал.
Я многое в этой жизни сотворил, чем я совершенно не горжусь. Но некоторые вещи делать просто необходимо, и кто-то определенно должен этим заниматься.
Конечно, в глобальных раскладах смерть Соломона практически ничего не изменит. Организованная преступность никуда не денется, и на ее нового главаря в мой адрес будет поступать такое же количество жалоб. Ну, может быть, чуть меньше.
И я искренне надеюсь, что ее новым главарем станет не Такеши.
Если уж я столько тянул с Соломоном, то Такеши и вовсе мне может стоить моего божественного статуса. Не то, чтобы я за него сильно держался, конечно, но все же…
Что ж, я закончил с неприятным делом достаточно быстро, поэтому у меня оставалось время на дело приятное. Я открыл портал, на этот раз обычный, без свитка, потому что он не имел никакого отношения к моим служебным обязанностям, и отправился в волшебный лес.
Свежий воздух, щебетание птиц, вот это вот все…
Через пятнадцать минут я выбрался из-под сени огромных деревьев и вышел на опушку.
Она полулежала на огромном, нагретом солнцем валуне и поигрывала длинным обоюдоострым кинжалом, а на плече у нее сидел ворон.
— Ты быстро вернулся, — сказала она.
— Но я вернулся не насовсем, — сказал я. — Я вернулся, чтобы попрощаться.
— Что ж, пока, — сказала она. — Приятно было с тобой познакомиться.
И метнула кинжал в волшебное дерево. И хотя дерево было покрыто волшебной корой, из которой местные делают свои несокрушимые доспехи, кинжал вонзился в ствол почти до середины.
Ворон каркнул “невермор”.
— А ты точно дриада, Морриган? — спросил я.
— Конечно, — улыбнулась она. — А ты точно учитель физкультуры?
— Вне всякого сомнения.
— Уйдешь прямо сейчас?
— Нет, у меня есть еще пара часов в запасе.
— И как ты предлагаешь их провести?
— Ну, убивать я уже убивал, закончил вот только что, — сказал я. — Так что предпочел бы что-нибудь более приятное. Но только если ты отправишь подальше свою птичку.
