Гимн шута 16 (СИ) - Федотов Антон Сергеевич

Владелец глайдера кивнул. Он прекрасно понимал, что если бы на него обратил свой неблагосклонный взор Великий князь, то и он бы нашел о чем расспросить единственного человека, который хоть теоретически знать, что именно происходит.

— Спрашивай.

— Сколько твой клан тратит на содержание Анны Михайловны? — выдал неожиданно Павел.

Андрей застыл. Сам бы парень сейчас интересовался совершенно другими вещами.

«Полет будет долгим!» — сообщил он сам себе, внутренне приготовившись к самым каверзным вопросам.

Ожидания его не обманули.

— А что она любит есть на завтрак? — продолжил свой странный «допрос» Павел.

— Тебя совсем не волнует собственное будущее⁈ — взорвался Андрей.

Павел мысленно хмыкнул и покосился на стрелки наручных часов. Господина старосты хватило на тридцать семь минут. То есть, на весь перелет и половину извилистого маршрута по пустынным гулким коридорам Классов.

— Волнует, — признал он. — Насколько все серьезно.

— Сам посмотри! — ткнул пальцем в электронный информационный стенд Архипов.

Павел остановился возле монитора во всю стену, какие были установлены на каждом этаже.

— Могли бы и получше фото выбрать, — скривился он, изучай собственное изображение.

Архипов едва не задохнулся от возмущения. Благо свидетелей нет. А с этими двумя «масочку» можно на время и припрятать. Павел и сам себе на уме, а Катерина совершенно точно никому ничего не расскажет.

— Это все, что тебя беспокоит⁈ — выпалил он.

Вот Андрей, например, сам куда бы больше озаботился крупной красной надписью под фото: «отчислен».

— У вас есть еще семь минут, господин, — сообщила секретарь, поймав быстрый вопросительный взгляд сюзерена.

Тот кивнул, но обратился вновь к старосте:

— Присядем.

Информационные стенды были установлены в местах скопления слушателей, так что в ныне пустом просторном зале свободных кресел было более чем достаточно.

Архипов спорить не стал. Волконский умел доводить до состояния «хоть стой, хоть падай». С кресла оно как-то ниже «лететь» будет.

— Что произошло? — негромко спросил «волк».

Молодой человек за свою недолгую жизнь уже прекрасно понял одну несложную вещь: просто так в этом мире не происходить вообще ничего. Стало быть, должна быть причина тому, что шеф Классов от императорской Семьи — Великий князь Игорь Павлович Долгорукий — двоюродный брат его собственного сюзерена, зашевелился и лично озаботился успеваемостью, и, что важнее, посещаемостью одного конкретно взятого студента. Да еще и «не обратил внимания» на рекомендацию СИБ перевести некоего Волконского П. А. на «особый график».

— Не знаю, — покачал головой Андрей.

Он и сам не понял, что именно произошло. Да, Игорь Павлович был шефом учебного заведения. И делом своим горел… Правда, не очень часто. Обычно все его участие сводилось к двум речам в год перед учениками и… все.

Однако слухи твердили, что делом своим князь «горел». Своеобразно. И всеми силами желал, чтобы Классы — стали и оставались самой лучшей школой империи. Иногда его «клинило». И он вдруг бросался в кипучую деятельность в стиле «догнать и перегнать»…

Павел наблюдал такое дважды. В первый раз Долгорукий решил во что бы то ни стало повысить средний балл по Классам на десять процентов. И целых два месяца учебное заведение стояло на ушах. Однако потом он чуть к своей задумке охладел. А еще через некоторое время все вернулось на круги своя.

Второй раз он решил, что слушатели получают недостаточно витаминов. Уж какая ему тогда вожжа под хвост попала — непонятно. Однако целых полтора месяца все они питались исключительно «полезными салатами».

— Меня вызывали вчера вечером, — негромко продолжил Архипов. — Игорь Павлович затребовал твой график посещаемости. Я предоставил. На этом все.

Волконский приподнял бровь. Вопросительно. Мол, почему я только через пятнадцать часов узнаю, что с моей «папочки» кто-то влиятельный «сдул пыль».

Андрей молчаливый вопрос понял прекрасно.

— Если бы я каждый раз дергал тебя в такие моменты, ты бы очень сильно удивился, — рассудительно ответил он.

Кроме того, Архипов полагал, что «особого разрешения» вполне достаточно, чтобы снять любые вопросы. Однако отчего-то Долгорукий «закусился». И затребовал возмутителя спокойствия к себе.

— Тогда это что? — ровно поинтересовался Павел, указывая на собственную фотографию, все также висящую на стенде.

С его точки зрения, объявлять об отчислении раньше, чем будут подписаны все бумаги.

— Не знаю, Павел, — вновь сообщил Андрей, покачав головой. — Тут уж разбираться придется тебе.

Молодой человек кивнул, бросив взгляд на пустынный коридор. В его конце находился кабинет шефа Классов. Использовался он крайне редко. Однако из уважения к монаршей Фамилии, содержался в идеальном порядке. Всегда.

— Я понял, — негромко произнес он. — Пойду разбираться сам.

С этими словами Волконский стремительно поднялся с кресла и размашисто зашагал к кабинету.

— Он всегда такой? — поинтересовался вслух Андрей.

Риторически.

Молодой человек совершенно не ожидал ответа. Однако Катерина обернулась к нему, позволила себе легкую улыбку и… снова вернулась к образу Идеального Секретаря.

Павел неожиданно остановился и обернулся к Архипову, будто бы вспомнил о чем-то важном.

— Все готово, — негромко сообщил тот. — «Игрушку» выслали. Встречай. Через три часа.

Фраза показалась Волконскому откуда-то очень знакомой, но задумываться он не стал. Просто кивнул и продолжил движение. На этот раз без остановок.

«Не соврал!» — удовлетворенно кивнул Павел.

Ему вообще нравились люди, что умели держать слово. Хотя еще полгода назад он и предположить бы не смог, что этот список пополнит имя Андрея Архипова.

Приятная неожиданность.

— Минут десять будет маневрировать, — негромко прокомментировал клановец.

Полеты над столицей — дело непростое. И казалось бы, вот уже и виден везущий «игрушку» транспорт, но автоматике посадочного стола особняка Волконского понадобится довольно много времени, чтобы посадить его. Очень уж узок ныне «коридор возможностей». Отчего-то городские власти решили сегодня почти полностью закрыть небо.

Бывает.

Катерина на замечание не ответила. Даже не шелохнулась. Но весь ее вид изображал немой вопрос.

— «У всей беды одно начало, сидела женщина, скучала…» — продекламировал клановец.

Казалось, что ни один мускул не дрогнул на лице блондиночки. Однако Павел совершенно точно почувствовал, что к неозвученному вопросу добавилась изрядная нотка «Ну-ка, поясни, сюзерен дорогой!».

— Как оказалось, это касается и князей. Даже Великих, — со вздохом объяснил свою мысль Павел.

Расклад дала Мышь. Он полностью объяснил странное, с точки зрения молодого человека, поведение Долгорукого.

— Садись, — с нескрываемым презрением и даже какой-то затаенной ненавистью в голосе бросил он, стоило клановцу войти в кабинет.

На какой-то миг парень даже остолбенел от такой «подачи».

— Добрый день, Ваше императорское высочество, — ровно произнес он.

Долгорукий скривился. Формально вежливое обращение на контрасте прозвучало образцом поведения. К которому стоит стремиться. Ему лично.

— Сядь, — вновь повторил князь.

Волконский прошел к столу и занял кресло напротив какого-то там далекого дядюшки его нынешнего начальника.

— Волконский Павел Анатольевич по вашей просьбе прибыл, — спокойно объявил молодой человек.

Вечно отсутствующий хозяин кабинета скривился. Его продолжали тыкать лицом в собственные нарушения правил этикета. Однако делали это безукоризненно вежливо. Так, что и придраться не к чему.

Кроме того, князь чувствовал себя очень неуютно. Он «остыл» уже к нынешнему утру. Однако дров успел наломать еще с вечера, получив сообщение о «пятне» на репутации подшефных ему Классов.

— Перейду к делу, — раздраженно бросил Долгорукий, глянув на лежащую перед ним бумагу. — Здесь ты учиться не будешь.