Камень. Книга 4 (СИ) - Минин Станислав

— Вертушками будем пользоваться только в крайнем случае, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Возвращаться… по ситуации. — закончил доклад дядька. — Спальные мешки не забудьте, господа. На камнях спать — мало удовольствия…

Полковник Пожарский для своего наблюдательного пункта выбрал очередную гору, и теперь, пользуясь биноклем, следил за происходящим на плато боем.

Если честно, то я так и не понял, зачем меня вообще взяли с собой на эту операцию — если братьев отправили с группами другого моего дядьки, Константина, и полковника Игнатьева, а Прохор прикрывал группу подполковника Мехренцева, то мы с Литвиненко постоянно находились с полковником Пожарским, приказавшим не отходить от него ни на шаг. Подозревал я, что взяли меня только для того, чтобы еще чего-нибудь в городке со мной не приключилось, а дядьке с Литвиненко отец приказал держать меня при себе. Вот и приходилось нам с Лешим следовать примеру дядьки Григория и пялиться на происходящее внизу через бинокли.

А там происходило то, к чему я здесь уже порядком привык — буйство стихий, уничтожающее все на своем пути. У афганцев не было никаких шансов, несмотря на все их попытки сопротивления, а уж про контратаки я вообще молчал.

— Дядька, как-то это не спортивно. — не выдержал я. — Обычная тотальная зачистка территории, никакого творчества. Могли бы и покуражиться напоследок…

Литвиненко усмехнулся, а дядька, продолжая следить за «боем», зажал микрофон гарнитуры рукой и поморщился:

— Покуражиться, говоришь?.. Ты, Лешка, не сравнивай жопу с пальцем. Там, внизу, обычные абреки, хоть и привыкшие по горам лазить, завалы из камней делать, да маковые поля от набегов соседних Родов охранять. А у меня, на секундочку, в подчинении профессиональные военные, задача которых максимально эффективно выполнить приказ и вернуться домой живыми. Вот дома они и покуражатся со своими женами. А моя обязанность сделать так, чтоб у моих бойцов такая возможность была. У тебя, Лешка, прости за резкость, детство в жопе до сих пор играет. Покуражиться ему захотелось…

— Что есть, то есть. Отрицать не буду. — кивнул я. — А как же творческий подход, отработка новейших приемов в тактике и стратегии? Или таковых нет? — и решил «добить» его. — Наконец, тренировка методов полевого допроса в боевых условиях на доступном человеческом материале? Я бы, например, с удовольствием кого-нибудь экстренно допросил… в лучших традициях Тайной канцелярии.

Улыбка Литвиненко становилась все шире и шире, он даже бросил следить за ходом боя и сосредоточил все свое внимание на нашей беседе.

— Лешка, ты начинаешь меня пугать и настораживать. — вздохнул дядька. — Прекращай подобные разговоры в моем присутствии, маньяк малолетний. Потрошения ему захотелось… В бумагах я этого нигде отражать не буду, но отцу твоему на тебя пожалуюсь. Как и твоему деду Михаилу. Все, не мешай, я на службе. И следи за происходящим внизу, тебе еще отчет писать.

— Скучный ты, дядька… — только и оставалось вздохнуть мне.

Дядька же, не обратив внимания на мои последние слова, продолжил следить за ходом боя, а мы с Литвиненко уселись рядом, прямо на камни, и тоже продолжили наблюдать за боем — отчеты, бл@дь, еще никто не отменял.

Минут через двадцать гвардейцами были подавлены последние очаги сопротивления, проведен контроль, и группы начали стягиваться в условленное место.

— Вертушку я вам вызвал. — сказал нам дядька, когда мы тоже начали спускаться с горы. — Николаич, я Александру Николаевичу коротенько доложился о выполнении поставленной задачи, но ты по прилету продублируй, будь другом. Мы сейчас начнем движение по заранее разработанному плану, а вам удачи в охоте на Никпаев.

— Тебе тоже, Михалыч.

По прилету в городок, после обеда, Прохор нам приказал ложиться спать — операция планировалась ближе к вечеру. Вот этот приказ воспитателя мы выполнили с огромным удовольствием и с готовностью улеглись в койки.

Подъем, как всегда, был неожиданным…

Перед вылетом Цесаревич устроил краткий инструктаж:

— По информации Пограничной службы, верхушка Никпаев сейчас находится в одном их своих загородных домов. Общая их численность составляет порядка тридцати человек. Более точных данных добыть не удалось, у пограничников приказ не приближаться к дому ближе, чем на три километра — есть серьезные основания считать, что среди Никпаев может быть колдун. Вот примерный план дома и остальных построек, за точность не ручаюсь. Десять минут на изучение.

Так… Вытянутое одноэтажное строение с кучей комнат… Гараж и хозяйственные постройки…

— А это что за ангар? — поинтересовался Прохор.

— Маленький заводик по производству наркоты и склад готовой продукции. — пояснил Цесаревич. — Нам все это надо будет потом сжечь, вместе с другими постройками. Ознакомились? Теперь к деталям. Все помнят, что Никпаев надо брать только живыми и все их гаджеты нужны в исправном состоянии?

— Да.

— Следующее. После высадки старшим нашей группы назначается Прохор Петрович Белобородов, когда начнем работать, старший Алексей. Приборы ночного виденья все взяли? Вопросы? Предложения? По коням!

В вертолете Прохор посадил нас с полковником Литвиненко рядом с собой:

— Леший, исходя из того, первого нашего приключения на горе, чувствительностью ты не обделен?

— Есть такое дело. — кивнул тот.

— Тогда мы не будем напрягать Камня, а всю дорогу до дома Никпаев ситуацию будешь контролировать ты.

— Без вопросов, дело-то привычное. — с готовностью кивнул Литвиненко.

На месте высадки нас ждали два пограничника из той группы, которая наблюдала за домом Никпаев. Они же и выступили проводниками.

До места добирались на темпе. Волей-неволей, я расслабился и на автомате присоединился к Лешему, тоже сканируя местность в эдаком пассивном режиме, работая только на прием. И эта расслабленность, в конце концов, дала свои результаты — пискнувшая чуйка зафиксировала на границе восприятия едва светящегося колдуна, как раз в той стороне, где и находился дом Никпаев.

— Всем стоять. — спокойно сказал я в гарнитуру.

Группа покорно остановилась и замерла, а я прямо почувствовал и без того растущее напряжение наших бойцов.

— Кеша, — обратился я к старшему из пограничников, — сколько до цели? Я имею ввиду дом.

— Чуть больше трех километров.

— Леший, чуешь колдуна? — спросил я у полковника.

— Нет.

— А он есть. — хмыкнул я.

— Он тебя почуял?

— Не думаю. И ты… расслабься, Леший, не выдавай нас раньше времени.

— Уже, Камень.

— Камень, это Тихий. Принимай командование.

— Принял, Тихий. Группа, слушать меня внимательно. — начал инструктировать я. — Ситуация осложняется наличием у противника колдуна, которого из этого места погасить не представляется возможным. Предлагаю поступить следующим образом. Продолжаем движение, я контролирую колдуна и гашу его при первой же возможности. Но… как уж там повернется, его могут охранять и поднимут тревогу. Короче, действуем по обстановке. Леший, Зверь, Тихий, ваше мнение?

— Камень, это Леший. С планом согласен, все равно других вариантов нет.

— Зверь, Тихий?

— Принято.

— Принято.

— Вперед! Кеша, вы с напарником первые, мы за вами.

С каждой сотней метров я чуял колдуна все отчётливее, но решил, для гарантии, дождаться его реакции на мое появление — для атаки было еще слишком далеко.

Мир же все больше сужался до облика колдуна, на которого я старался не смотреть.

Еще сотня метров…

И еще…

А вот и остальные абреки стали вырисовываться…

Отбросить тех, кто далеко от облика колдуна, сосредоточиться на тех четверых, кто с ним рядом…

Еще сотня метров…

И еще…

Пискнула чуйка, зафиксировав внимание со стороны колдуна.

Расслабленность в сторону, глубже в темп!

Рисковать не стал и потянулся только к колдуну.

Быстрая настройка и сознание колдуна гаснет. Слабоват оказался афганский колдун…