Стрелок (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

— Да ладно?

Моё предположение надо было проверить, опустив ноги на пол, нащупав тапочки, в комнате я в них ходил, они тоже сапожника прошли, под мою ногу, и выйдя в коридор прошёл дальше, заглядывая в комнату. Стучал, и когда слышал разрешение, заглядывал с одним единственным вопросом:

— Ребята, у вас гитары нет?

В первой и второй не было, а в третьей посоветовали заглянуть в седьмую комнату, там у командира эскадрильи была чёрная красавица. Самого его в комнате не оказалось, но был сосед, что дремал на армейской койке после сытного обеда, он и разрешил взять её и попробовать. Остальные лётчики, это те, к кому я заглядывал, зашли за мной, движимые любопытством, толпа набежала на шум, и я там заметил одного из тех подозрительных. Сняв гитару, я сел на стул и стал пробовать струны, слушая звук. Амулет был на ухе, так что работа шла. А сам пояснял свои действия:

— Я раньше музыкой не интересовался, никогда гитары в руках не держал. И вот хочу попробовать получится или нет. За всё что я брался, всё получалось. И получалось хорошо, вот и тут хочу проверить. А вдруг получится?

— Нет, товарищ майор, я пять лет учился пока не смог играть хорошо. Даже участвовал в концертах. Сразу ни у кого не получалось, — сказал старлей со свежим багровым шрамом на щеке.

Проверим, я уже изучал какие звуки издают струны, а она была шестиструнная, и попробовал несколько переборов. Ну да, сам чувствую фальшь и морщусь, да на ходу исправляясь. Да и тот знаток тоже морщился, видать слух музыкальный. Минут десять подготовки, и я решил проверить всё же амулет по полной. Ударив по струнам, стал достаточно жёстко играть, нагоняя игрой нужной жути. А когда убедился, что ритм держу, запел, на ходу меняя тон и интонации пока не добился идеального звучания, от которого у самого волосы дыбом встали, да и мурашки забегали. И это я, а все кто меня слушал, вообще были в нирване. Судя по отсутствующим взглядам, они были там в этом воздушном бою, переживая уставшему и измученному истребителю.

Я — «ЯК», истребитель — мотор мой звенит.

Небо — моя обитель.

Но тот, который во мне сидит.

Считает, что он — истребитель.

В этом бою мною «Юнкерс» сбит –

Я сделал с ним, что хотел.

А тот, который во мне сидит.

Изрядно мне надоел!

Я в прошлом бою навылет прошит,

Меня механик заштопал, -

А тот, который во мне сидит,

Опять заставляет — в штопор!

Из бомбардировщика бомба несет

Смерть аэродрому.

А кажется — стабилизатор поет:

«Ми-и-ир вашему дому!»

Вот сзади заходит ко мне «мессершмитт», -

Уйду — я устал от ран!..

Но тот, который во мне сидит.

Я вижу, решил — на таран!

Что делает он?! Вот сейчас будет взрыв!..

Но мне не гореть на песке.

Запреты и скорости все перекрыв.

Я выхожу из пике!

Я — главный, а сзади… Ну, чтоб я сгорел! -

Где же он, мой ведомый?!

Вот он задымился, кивнул — и запел:

«Ми-и-ир вашему дому!»

И тот, который в моем черепке,

Остался один — и влип, -

Меня в заблужденье он ввел — и в пике

Прямо из мёртвой петли.

Он рвет на себя — и нагрузки вдвойне.

Эх, тоже мне — летчик-ас!..

Но снова приходится слушаться мне, -

Но клянусь, это — в последний раз!

Резко ударив по струнам, отчего все вздрогнули, я прервал песню на середине. И с трудом разомкнув сведённые мускулы челюсти, посмотрел на знатока и сказал:

— Пять лет значит? Хэ!

Хмыкнув, я встал и повесил гитару обратно на гвоздь над кроватью, и обернувшись к молчаливым и шокированным слушателям, сказал:

— Учиться нужно и гитару иметь. Пальцы болят и горло. Тренироваться нужно. Пойду отпрошусь, может в город отпустят, съезжу и гитару куплю. Вещь. Мне понравилась играть и петь. А ты знаток тоже собирайся, поможешь гитару выбрать, чтобы мне дрянь какую не подсунули. Я не разбираюсь в них.

— Мастер, — в восхищении выдохнул тот. — Виртуоз. Если вы товарищ майор действительно в первые гитару взяли, то вы гений. Музыкальный.

— Впервые, — показал я тому покрасневшие подушечки пальцев. — Быть совершенством, так быть лучшим во всем. Ну что столпились? Разойдись.

Лётчики отодвинулись в сторону, давая мне коридор, а один, самый такой бойкий, спросил:

— Товарищ майор, а откуда эта песня?

То, что я якобы ворую эту песню, ничего не значило, уважаемый Владимир Семёнович ещё малыш, маленький, и не написал их. Поэтому легко присвоил их, а тот надеюсь, напишет песни ещё лучше. Да и ворую я не у него, а у его прототипа из моей истории, а это разные люди. Может тут мэтр даже и на свет не появился, откуда мне знать?

— Песня? Да так, витала в мыслях. У меня даже две сформировалось, обе про один бой. Одну истребитель поёт, другую сам лётчик. Только когда гитару взял, наиграл, песня как-то легла на ней.

— А может допоёте, всю песню? — с надёжей спросил тот, а остальные загомонили, поддерживая того, но стихли, наткнувшись на мой взгляд.

— Нужно потренироваться. Опозорится не хочу. Потом и спою. Сначала гитару куплю.

Я вернулся в свою комнату, и сняв клипсу амулета с восхищением на неё посмотрел, пробормотав:

— Однако. Попаданец есть, со Сталиным общался, теперь ещё и Высоцкого пою. Магия рулит, — и тихо затрясся от молчаливого смеха.

А играть и петь, а точнее выдавать ту амброзию, то что заставляло струны души петь, мне понравилось. Этот амулет похоже самый наиценнейший из всего что у меня есть. Стать бардом, не просто бардом, а магическим, это возможно то чего мне не хватало. Это как оргазм. Ну почти. В общем, я буду играть и петь. И мне нужны инструменты. Разные. Поэтому убрав амулет в карман, я собрался, обувь сменил, и покинув общежитие, не забыв того знатока прихватить, он у входа мялся, ожидал, и отправился к командиру дивизии. Только он выдавал увольнительные. Тут проблема возникла, меня-то легко отпустили, безлошадный, болтаюсь как не знаю что в проруби, могу машину взять и скататься, если так надо, увольнительную выдали, а вот моему спутнику нет. Его эскадрилья дежурная, покидать аэродром нельзя. И ведь не сказал паршивец. Наверное, решил, что я смогу договорится об увольнительной для него. Не получилось. Машину мне дали, с водителем, так что я собрался было отъезжать, но меня остановили, ещё двое подсели, кому в город нужно, и один оказался одним из тех подозрительных лейтенантов. Я ещё не понял, это или немцы прислали убийц Кота извести, или наши работают, пытаются понять что я такое и вывести меня на чистую воду. Видимо где-то наследил. Да много где. Я особо и не маскировался, чистоплотностью в этом деле не отличаюсь.

Машина «Газ-64» была, я спереди, эти двое сдали. Второй был начфином полка, по служебным делам катил. А машину мне дали. Мы пока ехали, я так перетасовал карты. Машина с начфином остаётся и тот на ней возвещается, а я на попутке вернусь, когда всё что нужно закуплю. Увольнительная до шести вечера, четыре часа впереди, успею. Где находится магазин музыкальных инструментов, никто не знал, а я хоть и местный, но ранее не интересовался, остальные Москву не знали. Помогли прохожие. Тут остановились, там, поспрашивали, и вот так доехали. Работал, как ни странно. Хотя день будний, чего ему не работать? Я тут сошёл, а машина с обоими пассажирами укатила дальше. Я же зашёл в сам магазин, и заложив руки за спину, не обращая внимания как продавщица засматривается на награды, там и английская была, стал прогуливаться, внимательно изучая ассортимент. А он был, и нового инструмента хватало, видимо завоз был. Однако я точно знал, что некоторые фабрики музыкальных инструментов перешли на выпуск военной продукции и запасы инструментов могли быть только довоенные, но тут всё же было что выбрать. Ну как же, столица. Вот и выберем. Хм, а тот лейтенант чуть дальше сошёл и вернулся, я видел его благодаря сканеру.