Русичу стало не по себе. Кашлянул и согласился:
– Да, у меня есть такое прозвище, но зовут меня Дмитрием. А откуда ты знал, что я здесь появлюсь, дед?
Сараш проигнорировал вопрос и назидательно сказал:
– Имена никогда не открывают сути. Они для того и даются, чтобы запутать злых духов. А о твоём приходе меня предупредил наш отец, живущий в трясине.
– Что же вы своего батю так не уважаете? Или в избушке места не нашлось?
Старик захихикал, закивал: шутка пришлась по душе.
– Мой батя умер давно, когда князь Тимофей ещё не родился. А Отец – так он всем отец. И мне, и тебе, и сарашам, и булгарам – всем. У него много обличий и много имён. Люди, которые строили башню, называли его Тиамат. Другие люди, которые строили пирамиду, называли его Апопис. А прегордые, построившие храм и научившие хазарский народ верить в Бога, называли его Накхаш.
Дмитрий вспомнил: Апописом у древних египтян называли змея, пытавшегося утопить ладью бога солнца Ра. Откуда эти дикари могут знать про пирамиды? Поражённый, спросил:
– Дедушка, ты хочешь сказать, что ваш отец – змей?
– И ваш тоже, – закивал хозяин, – только мы называем его Курат. Это по-русски значит «чёрт».
– Значит, все люди – чёртовы дети? Не всем такое понравится.
– Э-эх, молодой ты ещё, – вздохнул мудрец, – не понимаешь, что без тьмы не бывает света, а не было бы хитрого водяного змея Курата – не родила бы великая мать Эма первого человека.
– Да, – вспомнил слова старика Дмитрий, – князь Тимофей погиб. А княжна Анастасия пропала, её ищут злые люди. Беда пришла в Добриш, дедушка.
Хозяин пожевал губами, кивнул:
– Я знаю. И мне вестимо, что князь передал власть над нашими землями тебе. Про княжну же скажу так: она в добром месте, и вовсе не пропала.
– Так я обещал её найти, но неизвестно, где искать…
Сараш улыбнулся:
– Однажды бурундук бежал через лес и громко рыдал. Все звери собрались, чтобы помочь ему, и спросили: «О чём ты плачешь?» «Скоро зима, – ответил бурундук, – а у меня нет тёплой одежды. Придут холода, я замёрзну и умру, нет мне спасения!» Звери засмеялись над глупым бурундуком. Ты понимаешь, над чем они смеялись?
– Нет, – озадаченно сказал Ярилов.
– Бурундук рождается в теплой шубе и всю жизнь ходит в ней. Иногда люди тоже не замечают очевидного. Того, что у них прямо под носом.
Совершенно сбитый с толку Дмитрий помотал головой:
– Я не понял, дедушка.
– Ничего. Придёт время – поймёшь. Это главное свойство времени: мы можем пытаться делать что-то или бездельничать, можем умолять прекрасное мгновение остановиться – а время не обращает внимания и идёт. Приходит. И уходит навсегда. У него – своя дорога. Счастлив тот, кто идёт той же дорогой, что и его время.
Хозяин, довольный произведённым эффектом, смотрел на растерянного русича и, кажется, едва сдерживал смех. Наконец, сжалился и продолжил:
– Чего ты хочешь спросить, Солнечный воин?
– Ну, древние египтяне… А змей Тиамат – это из вавилонских легенд, да? Ладно, потом. Как мне выгнать из Добриша Святополка? И как найти княжну Анастасию?
– Про Анастасию я уже всё объяснил, – недовольно поджал губы старик, – а про то, как спасти свою землю от захватчиков, я скажу три важных вещи. Во-первых, тебя поддержит твой народ, ведь теперь ты – законный добришский властитель. Во-вторых, за тебя будут сражаться сараши, потому что князь Тимофей был добр к нам, и мы в долгу. В-третьих, тебе поможет Курат. Но ты сам должен будешь прийти к нему и попросить. Он ждёт тебя.
– И где мне его искать?
– Не знаю, – пожал плечами старик, – сам решай. Глаза нам даны, чтобы смотреть на облака. Сердце – чтобы любить. Жизнь – чтобы мечтать. Огни – чтобы приводить к цели.
«Бред какой-то», – тоскливо подумал Дмитрий.
– А откуда тебе всё известно, дедушка? Что Тимофей погиб, что я – его законный наследник?
– Я волхв, – просто ответил хозяин, – иди отдыхать. Тебя ждёт трудный путь.
* * *
– Ты чего такой мрачный, Ярило? Аль не выспался?
Хорь пребывал с утра в отличном настроении – будто и не прощался с жизнью всего лишь сутки назад, когда тонул в трясине.
Дмитрий промолчал. Он действительно почти не спал, и не душная полуизбушка-полуземлянка была тому виной. Всю ночь ломал голову над словами старика-волхва, пытаясь разгадать многочисленные загадки.
– Эх, жаль, сабелька моя в деревне осталась. Самое время сейчас сабелькой-то помахать! А то кровь молодецкая застоялась. Так, Анрюха?
Франк согласился:
– Да, мой брат, ежедневные упражнения с мечом позволяют воину всегда быть готовым к сражению, укрепляют члены и дух.
Бродник рассмеялся, внезапно схватил тамплиера за поясную верёвку и бросил через бедро.
– Можно и побороться, коль оружия нет! Только с тебя толку мало, не соперник ты мне.
Анри поднялся, оправдываясь:
– Так нечестно, ты же не предупредил меня о поединке. А в моей родной Бургундии знают толк в борцовских состязаниях, и я готов это тебе доказать!
– Ха, можно подумать, лихой тать тебя предупреждать будет. Надо всегда готовым быть к нападению, раззява. Ну-ка, Антон, ты парнишка резвый, попробуем?
Расшалившийся бродник обхватил было отрока за талию, но княжий библиотекарь ловко вывернулся и отскочил, почему-то покраснев.
– Не, дядя Хорь, неохота мне бороться.
Подошедший сарашонок с ворохом вещей стоял, открыв рот, и смотрел на происходящее.
– А тебе чего, мальчонка? Чего пялишься?
– Я, это. Одежду вам принёс. Хозяин сказал, чтобы переоделись, а то ходите в своих рясах, народ смешите.
– И то дело, – согласился Хорь, живо сбросил чёрный балахон и остался голышом. Анри осуждающе заметил:
– Брат, во-первых, негоже воину щеголять в наряде Адама среди землепашцев, это не добавляет к нему уважения. К тому же в селении есть дамы. А, во-вторых, чего же ты будешь облачаться в чистую одежду, даже не смыв вчерашнюю грязь, коей ты в достатке измазался, когда тонул в болоте?
– Тю, – засмеялся бродник, – во-первых, во-вторых. Вот ведь чёрт нерусский! Во-первых, какие они тебе землепашцы? Болотники дикие, одними грибами да клюквой спасаются. А, во-вторых, ты и сам вчера чуть не потонул. Но в чём ты прав, так в том, что окунуться бы не помешало. Эй, мальчонка! Есть тут у вас где искупаться? Или одна ряска да тина кругом?
Сарашонок кивнул и проводил гостей до небольшого озерка. Хорь сразу бросился в воду, с наслаждением фыркая. Дмитрий стянул через голову разодранное монашеское облачение, кивнул Антону:
– А ты чего в сторонке?
– Да я того. Не хочу, – пробормотал паренёк, – пойду, ягоды пособираю, тут черники – пропасть.
Ярилов про себя отметил этот странный отказ. А раньше – как Антон зарделся и отвернулся, когда Хорь обнажился при всей честной компании. Хотя, может, ничего странного и нет – наверное, юноша просто стеснительный по натуре.
Поплескались, вылезли. С наслаждением натянули чистые рубахи и портки из некрашеной холстины – тут и Антон подоспел с полной войлочной шапкой тёмно-синих крупных ягод.
– Тебя кто так постриг, вкривь да вкось? – рассмеялся Хорь. – Руки такому умельцу оторвать.
Антон застенчиво улыбнулся, промолчал.
Дмитрий предложил друзьям присесть на берегу и пересказал вчерашний разговор с волхвом.
– Такие вот дела. Помощь сарашей у нас будет, а вот что с остальным делать – пока не знаю, – резюмировал Ярилов.
– Странно, почему хозяин уверен, что с Анастасией всё в порядке? – задумчиво произнёс Хорь.
– Да тут всё странное. Откуда он прознал, что мы в трясине погибаем? Помощь очень вовремя подоспела. И про смерть князя, и про то, что я теперь наследник стола, – ответил Дмитрий, – да и про прозвище – Солнечный Витязь.
– Чему удивляться, – рассудил Анри, – если этот старик – колдун. Я вам скажу, братья, что даже в моей христианской стране до сих пор ходят легенды про друидов и их чудесные способности. И я рад, что с принцессой Добриша всё хорошо. Расскажи нам, Антуан, какая она, Анастасия?
