По ту сторону границы (СИ) - Климов Виктор

Айюнар стояла у столика спиной к входу и наливала себе холодный чай из серебряного кувшина с длинным изогнутым носиком.

- Что-то случилось? – не оборачиваясь, спросила она на своём языке.

- Хотел сообщить лично, Айюнар, - остановился посреди комнаты Даут. – Мы не сможем сегодня уйти!

- Почему?! – насторожилась Айюнар.

Я испугался, что она снова впадёт в свою хандру, от которой страдала последнюю неделю, но судя по голосу и по тому, что она решила начать утро с чая, а не с вина, мои опасения были напрасны.

Даут ещё раз с нескрываемым подозрением посмотрел на меня и вновь обратился к Айюнар:

- Лучше вам всё увидеть самой. И тебе тоже не помешает, - бросил он мне.

- Что ж, пошли, - ответила Айюнар.

Мы вышли из покоев, за дверями которых я заметил хитро улыбающуюся Айну, которая окинула меня и свою госпожу оценивающим взглядом. Быстрым шагом проследовали на поверхность, где уже вовсю грело солнце, прошли через террасы, потом через плац, обошли какое-то строение, и по лестнице, устроенной внутри стены, поднялись на самый верх.

Здесь ветер дул гораздо сильнее, и не всё время давал покоя волосам Айюнар, которые она то и дело перехватывала рукой и убирала за спину. Никаких украшений, которые бы утяжелили причёску, не позволяя ей разлетаться под порывами ветра, она надеть не успела.

Зубцов у крепостной стены не было, вместо них было массивное сплошное ограждение, сложенное из кирпича или хорошо обтёсанного камня. Здесь уже собралось несколько человек из командования гарнизона, в том числе сам Сетхар, который был одет по полной форме, с оружием, и время от времени вглядывался вдаль, поднося к глазам бинокль.

Сказать, что он был озадачен - ничего не сказать. Однако, утверждать, что он был растерян, тоже было нельзя. Он был сосредоточен, и по лицу его было видно, что он умиленно размышляет.

Рядом со мной незаметно появился тот самый охранник, который решил спрыгнуть с вездехода в Красных песках. Кажется, его звали Сет.

Даже без бинокля было заметно, что на горизонте наблюдается определённое оживление, словно муравьи бегали туда-сюда по тонкой веточке.

- Что это? - Спросил я Сета, и он молча протянул мне свой бинокль.

Присмотревшись и приблизив изображение, я разглядел множество всадников, который сновали из стороны в сторону, а потом от них отделилась одна точка и направилась в нашу сторону, постепенно увеличиваясь в размерах.

Айюнар тоже смотрела в бинокль и еле слышно ругалась, проклиная всех богов, каких только могла вспомнить.

По направлению к крепости верхом на дертейе, держа в одной руке какое-то наподобие римского штандарта, ослепительно сверкающего на солнце, неспешным галопом скакал одинокий всадник. И не надо было сильно разбираться в народностях и племенах этого мира, чтобы понять – это дайхедд. И все те всадники на горизонте – тоже дайхедды.

- Переговорщик, - предположил Даут.

- Послушаем, что скажет, или сразу пристрелим? – поинтересовался у него Сетхар.

Даут недобро улыбнулся.

- Сначала послушаем, - ответил Сетхар, - а там видно будет.

- Это ненормально! – продолжала негодовать Айюнар. - Как они так быстро добрались сюда? Откуда?! У нас должно было быть ещё время!

- А нормально таскать собой пришельца с той стороны, Айюнар? Я тебя предупреждал, - с еле скрываемой досадой ответил Даут, наблюдая за приближающимся парламентёром.

Д понял я, Даут, понял, что ты бы меня давно уже прикончил, а в лучшем случае оставил бы умирать от жажды среди дюн.

Вспомнив, по всей видимости, что я проявил недюжинные успехи в изучении языка, он глянул на меня и буркнул:

- Не в обиду.

- Да что уж там, - изображая равнодушие, отозвался я и сам посмотрел в бинокль.

Да, это были дайхедды. Много-много дайхеддов. Признаюсь, ещё одна встреча с ними никак не входила в мои планы. Больше всего они мне напоминали Дарта Мола из Звёздных Войн, вот только у них не было лазерных мечей, и рогов на черепушке, и обвешаны они были золотыми украшениями и элементами доспехов, что не отменяло использования стандартного бронежилета. А вот по характеру они были гораздо, гораздо хуже, чем тот же киношный ситх. При этом своими повадками они более всего походили на отмороженных сирийских игиловцев, особенно, что касается отношения к другим племенам и народам. Разве что выглядели они гораздо опрятнее и вычурнее одновременно, чем их земной прототип, если в данном случае это будет уместно отметить.

Сетхар, наблюдая, как татуированный лысый дайхедд с причёской в виде длинного хвоста приближается, произнёс слово, которое в приличном обществе не следует упоминать при дамах.

Наконец, всадник рысцой прошел оборонительную линию из бетонных дотов и траншей и приблизился непосредственно к стенам крепости. Он показушно прогарцевал на дертейе под стеной, глядя на людей, собравшихся на стене. Ветер развевал его светло-коричневый плащ. В какой-то момент, видимо решив, что он достаточно показал свою молодецкую удаль, дайхедд заставил животное остановиться, как копанное.

- Я буду говорить на языке сайхетов! – ехидно объявил парламентёр. – Чтобы вам, недостойным собакам, было понятно!

Ясно, что он упомянул вовсе не собак, но я не нашёл другого подходящего перевода для названия животного, с которым он нас сравнил.

- Что ты здесь забыл, дайхедд?! – выкрикнул Сетхар в ответ, оперившись локтями на край стены, в то время как его охрана держала посланника на мушке.

Дайхедд заметно разозлился, заставив дертейя встать на дыбы, и прокричав явно не слова приветствия на своём «шершавом» наречии. Ну да, ну да, Айюнар как-то рассказывала, что «дайхедды» - это не самоназвание, а то, как их называют сайхеты и некоторые другие народы, и дайхеддов очень сильно бесит, когда их так называют.

- Вы можете сохранить свои никчёмные жизни, собаки! Если выполните одно условие! Всего лишь одно! – кричал дайхедд.

- Какое же? – не менее ехидно вопрошал Сетхар. – Посвяти же нас, о, посланник!

Как по мне, то Сетхар откровенно нарывался, по-моему, так переговоры не ведут. Если только не считают их заранее обречёнными на провал.

Дертей под седлом дайхедда бил трёхпалым копытом по песку.

- Комендант! Ты выдашь нам эту нечистую с@ку, что стоит рядом с тобой, а заодно чужемирца, - кочевник ткнул в моём направлении своим штандартом, - которого она подобрала в пустыне! И даю слово, мы уйдём, и не будем трогать ваши селения и караваны целый год!

- Щедрое предложение! – произнёс Сетхар. – Действительно щедрое! А главное – оно подтверждено словом дайхедда!

Последние слова он, не скупясь, приправил здоровенной долей сарказма, заставив кочевника зарычать от злобы.

- Я сделаю вид, что не слышал твоего ответа! – выкрикнул посланник дайхеддов. – Подумай ещё раз и прими правильное решение!

Сетхар отошёл от края стены, посмотрел на бледную от злости Айюнар, а она на него. Повернулся ко мне и спросил:

- Хочешь дать ответ, которого заслуживает этот заносчивый кочевник?

- Вы поручаете мне вести переговоры?

- Переговоров не будет, они закончены, - развёл руками Сетхар. – Ты просто можешь их завершить. Прошу!

Он предложил мне подойти к краю стены, отчего в голове у меня родилась картина, как меня за ноги хватают его офицеры и скидывают вниз на потеху кочевнику, и можно будет ещё поторговаться. Только вот он же ясно дал понять, что хочет получить нас живыми.

Подойдя к краю, я смерил взглядом дайхедда и довольно громко произнёс на языке сайхетов:

- Пошёл в ср@ку! – и откуда у меня только всплыло в памяти это слово! – Вот наш ответ!

Сетхар был явно доволен таким исходом. Вот только мне чем-то это напоминало озорство приговорённого, которого ведут на эшафот, где уже стоит палач с заточенным топором.

- Шаррх хатт этуа джаррш! – прокричал взбешённый дайхедд, плюнул, и с размаху вонзил свой штандарт острым концом в песок, развернулся, заставив дертейя закусить поводья, и галопом рванул к своим, оставляя за собой клубы пыли.