Мир вечного ливня - Янковский Дмитрий Валентинович

Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120

– В воду! – крикнул Андрей, первым ныряя в омут,

Я, сделав глубокий вдох, прыгнул за ним. С тяжеленной винтовкой в руках и с рюкзаком за плечами легко было пойти на дно – без всяких усилий. А под водой это важно – не тратить силы. Потому что никогда не известно точно, как долго придется просидеть без дыхания. У Андрея рюкзак тоже был набит хорошо, там ведь и добрая часть моего боезапаса хранилась.

Глаза я закрыл, – терпеть не могу открывать их в пресной воде, – но даже через плотно сжатые веки были видны сполохи плазмы, бушующие наверху. По ушам ударило басовитым гудением – вскипела вода на поверхности. Но это лишь тонкий слой, всему омуту и до пятидесяти градусов не прогреться. Хотя теплом кожу все же обдало – не сильно, примерно так как при выходе из холодного течения в обычную воду. Всем телом ощущалось содрогание почвы. Да, тяжелые плазмоганы – это вам не шутки. Я представил, каково под броней танкистам, когда сгустки плазмы рвут воздух в непосредственной близости. Не позавидуешь… Они там глухие, наверно, уже, непонятно, как на рацию отзываются.

Сполохи померкли раньше, чем мне стало не хватать воздуха. Сотрясения почвы еще ощущались, но я понял, что можно вынырнуть и продышаться. Оставив винтовку и выскользнув из лямок рюкзака, я оттолкнулся ногами, задев коленкой Андрея, и вынырнул по шею из омута.

Первые мгновения не увидел я ничего, поскольку надымили мизеры – хоть топор вешай. Да и дышать было, если честно, удовольствия мало, я закашлялся и ухватился руками за скользкий глинистый край ямы. Рядом показалась голова Андрея. Он чертыхнулся и тоже закашлялся.

– Хорошо прошлись, – огляделся он, отдышавшись.

Едва ощутимый ветер медленно сносил клубы дыма, но уже было видно, что от деревьев в округе осталось мало – от толстых лишь обугленные пни, а от тонких вообще ничего, насколько можно было пока разглядеть, образовалась черная выжженная пустыня, испускающая пар под потоками ливня. Я прикинул, что если вымазаться в саже, то замаскироваться тут можно так, что противник не заметит, даже если перешагнет через тебя. Ну, в смысле человеческий противник. Насчет мизеров полной уверенности не было, хотя, по большому счету, человеческие принципы маскировки годились и в этом мире.

Рев танковых двигателей, а вместе с ним и ухающие содрогания плазменных взрывов перестали удаляться и начали смещаться вперед, в ту сторону, где на карте был обозначен Мост. Похоже, танкисты, обеспечив нам расчистку местности, решили не тратить топливо понапрасну, а предпринять очередную атаку на укрепления. В подтверждение этой мысли раздался беглый орудийный огнь. Пелена дыма между тем становилась все жиже, лишь впереди серое марево не желало истончаться, словно там, километрах в двух, оказалась локальная полоса абсолютного штиля. Я невольно зацепился взглядом за это аномальное уплотнение и вдруг поймал себя на том, что у меня разыгралось воображение – уплотнение, скорее всего под действием ветра, начало принимать причудливые очертания. Это было похоже на угадывание в облаках знакомых образов – собак, лошадей, волшебных замков. Да, замков. На этот раз густые клубы дыма впереди определенно напомнили мне исполинские башни, фрагменты акведуков, кубы цитаделей…

– Черт побери! – вырвалось у меня в следующую секунду.

Андрей фыркнул рядом.

– Проняло? – спросил он. – Да, от фотографий эффект слабее.

– Это что там, Мост за пеленой дыма? – испуганно прошептал я, прикинув реальные размеры сооружения, пока еще частично скрытого от наших глаз.

Но уже было ясно – это не мираж, не галлюцинация, не разгул фантазии. Впереди действительно возвышалось, подпирая небо, нечто до умопомрачения исполинское, пронизывающее башнями тучи, теряющееся в замутненной ливнем и дымом перспективе. Пожалуй, Мостом, пусть и с заглавной буквы, колоссальную систему боевых укреплений можно было назвать с огромной натяжкой. Средневековый замок-переросток? Нет, слишком далекая ассоциация, хотя и приходящая в голову. Скорее огражденное пустынное поселение, какие иногда встречаются на севере Африки, – в архитектуре преобладают кубы и параллелепипеды, а не цилиндры, крыши плоские, а не остроконечные. Только все в масштабе десять тысяч к одному. Сооружение, неуместное не то что в реальности, а даже в дурном сне, в состоянии которого я в данный момент находился.

– И как это взрывать? – негромко спросил я. – Это же и атомной бомбы не хватит!

– Хватит, – успокоил меня Андрей. – Должно хватить, по крайней мере.

– Ты хочешь сказать…

– А ты думаешь, мы аммонитные шашки пришли сюда заклыдывать? Конечно, поручик выдал Цуцыку кое-что помощнее банальной химии. Иначе о чем бы они так долго беседовали, пока мы снаряжались?

– Да откуда тут бомба? – спросил я, но тут же понял, что сморозил глупость.

Уж где-где, а тут водородная бомба просто обязана была быть. Сюда ведь попадает все использованное оружие. Все! А сколько ядерных и термоядерных боеприпасов израсходовали на испытаниях за полвека? Уйму! Вот только был ли среди них носимый образец, умещающийся в рюкзаке? Вроде опыты по созданию таких штуковин велись. А раз были опыты, то были и испытания. Логично, конечно, да только очень уж неожиданно. Никогда бы не подумал, что мне придется, пусть и во сне, вести бой в условиях применения термоядерного фугаса. Это вам не под минометный обстрел попасть.

– Надо работать, – вывел меня из шокового состояния Андрей. – А то мизеры сейчас начнут выводить легкую авиацию, и нашим бронированным друзьям станет не до шуток.

Пришлось снова нырять в яму и доставать оружие со снаряжением. Выбравшись из омута, мы для верности хорошенько извалялись в жирной черной грязи, чтобы ни сканеры, ни чужие глаза не имели возможности засечь наше местоположение. От ямы с водой удаляться было глупо, на случай применения «ежей» или плазменных бомб. В общем, позиция для стрельбы выбралась как бы сама собой. Хорошая, кстати, позиция, во всех смыслах. Интересно, а как Ирина устроилась? Я постучал пальцем по микрофону.

– Искорка… На связь.

– Ну? – раздался голос в наушниках.

– Как устроилась?

– По высшему разряду. Прикинь, дупло нашла, точнехонько на Мост смотрит. Ствол такой толстый, что о «ежовых» иглах можно не беспокоиться. Разве что плазмой долбанут… Но тут какое-то озерцо метрах в десяти. А вы как?

– Как на ладони, – ответил за меня Андрей. – Правду писал Эдгар По насчет того, что, если хочешь что-нибудь спрятать, надо оставить на самом видном месте.

– В поле залегли? – хмыкнула Искорка.

– Ага. Причем возле глубоченной ямы с водой. Армагеддон можно пережить, не то что плазменную бомбежку.

– Базарить хватит в эфире! – вклинился Цуцык в наш разговор. – На вас, зоркие вы мои, вражеская легкая авиация. Если хоть один рейдер со «штырями» пропустите, танкисты будут расстроены.

– Да готовы мы! – ответил я, включая прицел, внутри зашелестел жесткий диск, загружая операционку, управляющую электронными мозгами устройства. Наконец на экране прицела проявилось изображение с четкой паутинкой наложенной сетки. Я устроился поудобнее и усилил увеличение – хотелось получше разглядеть Мост. Через мощную двенадцатикратную оптику сооружение выглядело еще более жутко – видны были узенькие бойницы, похожие на окна нашей Базы, какие-то окаймленные прямоугольными колоннами порталы… Ворота, кстати, тоже похожие на ворота Базы. Чувствовался стиль одного и того же архитектора, только Базу он проектировал в состоянии здравого рассудка, а Мост ему, по всей видимости, пригрезился во сне, причем в состоянии тяжелой формы гигантомании.

– Мост люди строили? – спросил я Андрея.

– А хрен знает, кто тут что строил, – ответил он. – Мне кажется, что наоборот – Базу тоже строили мизеры. Я думаю, они здесь аборигены.

– В смысле?

– Ну, мы пришельцы. Заснули, попали сюда. А они в этом мире бодрствуют.

– А спят где?

– Откуда я знаю?

– Понятно, – вздохнул я, снова прильнув к прицелу.

Идея с аборигенами сна мне понравилась, мне представились разные миры, в которые люди попадают, уснув. Что, если это действительно миры, по которым путешествует ментальная часть тел? Что, если сны – не просто бред парализованного сознания? Да, это и впрямь забавно. Допустим, снится кому-то, что он бредет по пустыне, и данная пустыня не плод воображения спящего, а некий параллельный мир или другая планета, где пустыня существует постоянно и объективно, вне зависимости от воли спящего, вне зависимости от того, спит он вообще или нет. Просто когда ему снится пустыня – он в этом параллельном мире, а если горы – в другом, и поскольку Вселенная наша бесконечна во всех своих проявлениях, если в ней бесконечное разнообразие мест, то и разнообразие снов бесконечно, что вписывается в общую картину мира.

Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120