– Ну так что? Что Арсений за человек? – спросила Марина, выпорхнув из душа. На ней был один в один такой же халат, в который была одета сама Катя. Они все были однотипные, и в шкафу в душевой комнате их было около десятка на каждый день.
– Хороший парень, – ограничилась односложным ответом Зимина. Ей не хотелось сразу рассказывать все то, что она узнала про брата. Хотелось узнать, что все-таки почувствовала Марина при первой встрече. И она не преминула незамедлительно спросить: – А ты что почувствовала? Какое первое впечатление?
– Я вообще-то первая спросила! – возмутилась Марина. – Да и точно еще у меня ничего не сформировалось. Хотя, наверное, есть одно… Он вел себя словно каменный истукан или памятник. Совершенно непроницаемое лицо. Пару раз только глаза расширились. Первый – когда он меня увидел, а второй – когда я ему документы на дом отдала. Хотя… С документами, может, и показалось. Он наклонился, чтобы прочитать, что там написано. Да и так, в принципе. Вежливый, спокойный… Властный…
– Властный? – перебила Катя Марину. Последнее ее очень удивило, если со всем остальным она так или иначе была согласна, то властности она не заметила. Арсений не гнушался ходить в столовую, хотя вполне мог питаться в комнате, в клановую школу также ходил с энтузиазмом. Глаза у него горели в процессе того, как он рассказывал, какую новую тему изучил, хотя опять же мог вполне себе сидеть в комнате и развлекаться ничегонеделанием.
Он никогда никому не приказывал, только просил, и, по мнению самой Кати, это был огромный недостаток ее брата. Подобные ему должны были приказывать – и только, а за неподчинение наказывать. Все же глава отдельной ветви, хотя в данной обстановке это будет считаться глава отдельного рода, должен быть более жестким.
– Властный, – кивнула Марина, – мне не показалось. Меня же сразу не хотели пропускать, все про пропуск какой-то говорили. Я хоть и не знала про тебя, но уже тогда стала догадываться. И он, судя по всему, тоже за тобой пришел. Да, он ведь потом сказал, что они ошиблись с сестрой, и был немного пришиблен.
– Ну, пришиблен – понятно, – перебила ее Катя. – У него вообще родственников тут не было, а теперь целых два, и эти – сестры. При чем тут властность?
– Еще раз перебьешь – пожалеешь, – спокойно сказала Марина, быстро проведя вперед-назад пальчиками, между которыми пробежала искорка. Драться Кате хотелось меньше всего, поэтому она примирительно подняла руки вверх:
– Ну извини, я же без злого умысла.
– Если бы был умысел, я бы сразу ударила, – немного подумав, сказала Марина и расслабилась, понимая, что драться с ней никто не собирается.
– Так что там с властностью? – уточнила Катя после непродолжительного молчания.
– Охрана не хотела меня пропускать, – начала Марина, – но пришел Арсений. Увидев меня, он понял, что я уж точно его сестра. Мы представились друг другу, и он предложил мне пройти с ним. Потом навстречу вышли те охранники, которые меня не пускали. И начали с ним спорить, но он просто на них посмотрел. А они вместе извинились и поклонились. Если в тебе нет стержня и тебя не уважают, кланяться никто не будет.
– Ну, не факт, а может, у них за неповиновение розги какие-нибудь или подвешивание за что-нибудь? – не согласилась Катя. – Ты еще поймешь, здесь довольно провинциальная страна. И вполне может быть, что кого-то за неповиновение клановому наказали, а он взглядом напомнил. Всякое может быть…
– Не знаю, – немного едко сказала Марина, ее зацепило то, что с ее мнением не согласились. – Это выглядело не как боязнь – это было уважение.
– С каких пор ты разбираешься в эмоциях людей? – съехидничала Катя, подобная шуточка казалась ей вполне уместной в данный момент.
– С тех пор, как некоторые читают чужие эмоции по мозговой активности, некоторым просто приходится изучать язык тела, чтобы понять очевидное, – в том же тоне ответила Марина.
– Отве-е-ет! Отве-е-ет! – важно покивала Катя. По недавней еще привычке в общении с подругой Мариной, подобные слова звучали только в тот момент, когда учащиеся в школе подруги учились себя ставить в обществе и отвечать на вызовы других таких же девчонок. В данном же случае сказанное с определенной интонацией слово означало достойное признание ответа, прозвучавшего на претензию или пренебрежительный тон.
Марина хотела что-то ответить, но не выдержала и тихонько засмеялась, как всегда мелко тряся плечами и стараясь спрятать смех. Катя тоже засмеялась, но ее смех был громким и открытым, и она его совершенно не прятала. Тогда же она поняла, что драки между ними не будет, будет обычная подковёрная борьба. Зато в остальном с Мариной можно будет нормально общаться. Ведь как бы ни были хороши компьютер с фильмами и не такое продолжительное общение с Арсением, это совершенно не удовлетворяло Катю, да и не с кем по большому счету было проводить время. Общение с Мариной позволит узнать немного закрытой информации про клан Советниковых. И хотя цель Марины будет схожей, это ничего не меняло. К тому же жить они будут в одних апартаментах. И как говорится в известной пословице, держи друзей близко, а врагов еще ближе.
– Так, я свое мнение сказала, теперь ты мне расскажи про Арсения! – безапелляционным тоном заявила Марина.
– Хм, – задумалась Катя, что говорить подруге, а что не говорить, она не знала. – Хороший парень. Умный. Спокойный. Немного не умеет общаться с сестрами, но это как раз таки понятно. Кстати, очень усидчивый и терпеливый, когда узнал про камонтоку рода, попросил его научить…
– Наш бы препод по энергетическим структурам двойку тебе за такое поставил, – перебила Катю Марина. – Он не понимает, почему силу крови и наследственность называют камонтоку.
– Вообще-то у нас это повсеместное высказывание, – парировала Катя, совершенно не заморачиваясь от того, что ее перебили. Таких ретроградов было много, и она многих знала лично, но считала, что если все употребляют заимствованное слово, то ничего страшного в этом нет. Потому что брать из других языков слова можно и нужно, тогда и свой язык будет развиваться. А подобные предпочтения высказывают в основном те, кому делать нечего.
– Извини, продолжай, – позволяюще махнула рукой Марина.
– Спасибо, – из сидячего положения поклонилась ей Зимина. – Он активно осваивает камонтоку. Чтобы ты понимала, блокиратор создал своего рода помехи, которые мне очень сложно обойти, но брат не теряет веры в себя. У него на удивление организованный разум, полностью готовый для того, чтобы начать осваивать науку рода.
Про наличие некой ментальной защиты Катя решила не говорить, как и не решилась говорить о том, что у Арсения очень серьезные боевые навыки, хотя часть информации о его способностях пришлось рассказать.
– Он, кстати, довольно силен без подавителя, по крайней мере его энергия восстанавливается в разы быстрее моей. Я быстро выдыхаюсь, а вот он как-то раз достаточно долго потренировался, и я думала, что вечерней тренировки не будет, но нет – он пришел свежий как огурчик.
– Кстати, какой у него ранг? – не преминула уточнить Марина.
– Ветеран, – просто ответила Катя, – причем довольно сильный.
– Ого, – неподдельно удивилась Марина. – Ветеран в таком возрасте – это значит, что через пару лет он вполне может стать боевиком, а то и витязем.
– Ты при нем такое не ляпни, – со смешком сказала Катя, – а то он подумает, что ты издеваешься. Скажи – просто учителем и мастером. У него все-таки преобладает китайский этнос.
– Разберется, – отмахнулась от слов подруги Марина. – Кстати, ты с лордом сколько раз общалась?
– Один. Тогда, когда приехала. И все, – пожала плечами Катя. Встречаться с Тау Лонгом, местным князем, она не очень-то хотела – несмотря на радушный тон и приветливую улыбку, от мужчины отчетливо веяло смертью. Он не был рад ее видеть на своей земле.
– И я, получается, один, – кивнула Марина своим мыслям. – Он поприветствовал меня и сказал, что я могу жить тут столько, сколько захочу, и ни в чем себя ограничивать.
