Однако Даймонд просьбу проигнорировал и сел напротив. К нему тут же подскочила официантка. Бла-бла-бла, чего изволите...
— Пива, — коротко сказал Даймонд.
— И мне подсвежи, — велел я.
Девушка ускакала исполнять заказ.
— Итак, — сказал я, откинувшись на спинку стула. — Ты пришёл один, без своей драчливой подружки. А значит, разговор будет серьёзный и конфиденциальный.
Даймонд позеленел и подался вперёд.
— Именно, Мёрдок. Очень конфиденциальный. То, что произошло на твоей вечеринке...
— Давай будем называть вещи своими именами. Пидорство, случившееся на моём новоселье...
— Ничего не было! — прорычал Даймонд, сжимая кулаки.
— Не было так не было, — пожал я плечами. — Я что — говорю, будто что-то было, что ли? Я ничего такого не говорю. Я только говорю, что видел, как Мастер Ди в одних портках и с вот такенным стояком...
— Хватит! — взвизгнул на меня Даймонд и огляделся.
Но по случаю раннего часа «Апельсин» фактически пустовал. Это только я отношусь к творчеству серьёзно, а потому начинаю черпать вдохновение уже с утра. В отличие от некоторых нерадивых бас-гитаристов и барабанщиков. Не будем показывать пальцами.
Кстати да, обновление, которое накатили в конце прошлого альбома, действительно принесло много важных изменений. Например, теперь шкала «Талант» называется «Вдохновение». «Талант» остался в характеристиках. С расходом «Вдохновения» он связан какой-то хитрой математической формулой, на которую мне насрать, как и на всё остальное в этом убогом мире.
Подбежала девочка-официанточка, принесла пивасика.
— Ты ж моя хорошая! — улыбнулся я. — Люблю тебя. А платит господин Даймонд.
Даймонд заплатил, глядя на меня исподлобья. Впрочем, как только транзакция прошла успешно, у него глаза вылезли из подлобья на лоб.
— Ты сколько тут выжрал?!
— Ну, так, — скромно сказал я. — Размялся немного. Так ты чего сказать-то хотел, Большой Ди?
— Хватит меня называть... как попало!
— Как скажешь, Мастер Дилдо.
Даймонду стоило больших трудов не расхерачить мне об голову кружку. Я даже зауважал его, когда он справился. Ну а почему бы и не поуважать пацана? Я ж не гомофоб какой. Так, шуткую просто. Под**бываю народ потихонечку, чтоб не расслаблялись.
— Начну издалека, — процедил Даймонд. — Насколько я знаю, у тебя проблемы.
— Херасе, — удивился я. — Ну-ка, просвети, а то я не в теме.
— Не прикидывайся дурачком. Концерт, на который ты возлагал большие надежды, обернулся полным провалом. Твоя репутация, как и репутация твоей группы, рухнула в ноль. В «Бешеном апельсине» играть вам не позволят, Дон тоже тебя видеть не хочет. Больше в этом городе площадок нет.
— Так, — подбодрил его я. — Очень интересно. Но ты вроде как хотел про проблемы рассказать. Про проблемы. Гы. Прикольно, «про-про». Хотя тебе не прикольно, нерусь. Ты-то слышишь какой-нибудь «эбаут праблемс». Госссподи, как вы вообще живёте? А, да, прости, ты же сдох.
И я заржал. И понял, что действительно уже нахреначился. Синяя полоска алкашки ползла к серёдке, а опыт подсказывал, что после середины она может осуществить внезапный качественный скачок. Я с грустью заглянул в кружку. Не пропадать же... Ладно, растяну немного. Авось, не сопьюсь.
— Не дури, Мёрдок. Я предлагаю тебе руку помощи.
— Офигеть. Целую руку. Левую или правую?
— Скоро будут выборы. — Даймонд проигнорил моё пьяное бормотание. — Из десяти кандидатов выберут главу города. Это должен быть я!
— Всё как в пророчестве, — кивнул я.
— В каком пророчестве?
— Сейчас, вспомню дословно... Что-то из Нострадамуса... А, во: «Выборы-выборы, кандидаты — пидоры».
Такой скорости я даже от Мудайкла не видел. Бах — и я лежу на полу. А надо мной нависает весь такой в рыцарской броне Даймонд и острием меча щекочет мне кадык.
— Убью! — прорычал он.
— Умру, — икнул я. — И чё? Как там в песне поётся: «Убей меня, убей себя — ты не изменишь них*я».
А вот я мог бы кое-что изменить. Но для этого нужно залезть Сандре поглубже, чем я привык залезать. В самый-самый инвентарь, где эта зараза затаила меч, убивающий абсолютно. Я, конечно, молчу про него. Знаем только мы с Сандрой, Рома, Иствуд, да и всё. Ну, в реале ещё — Мудайкл и Доброжелатель, который мне письмо написал. И ещё там какая-то мутная история насчёт Коляна и моего брата вертится.
Даймонд овладел собой и слез с меня. Я встал, проигнорировав протянутую мне руку помощи. Вернулся за стол. Кружка была на месте, даже не разлилось ни капли. Немедленно выпил.
— С тобой вообще можно серьёзно разговаривать? — процедил Даймонд сквозь зубы. — Или ты — чёртов клоун?
— Мне неинтересно с тобой разговаривать, — зевнул я. — Вот и всё. Поэтому я пытаюсь хоть как-то себя развлечь. Ты вот с мужиками в трусах зажигаешь, а я — стебу всех подряд. У каждого свои тараканы.
Даймонд со злостью схватил свою кружку, одним глотком ополовинил и уставился на меня пылающим взглядом.
— Если ты согласишься работать на моей предвыборной кампании — я дам тебе площадку, — сказал он. — Самую лучшую площадку! Ты сможешь устраивать настоящие концерты, не придётся ни с кем делиться прибылью. Будет хорошая реклама...
— А взамен — я должен молчать о том, что видел?
— Да ты кое-что соображаешь, — грустно усмехнулся Даймонд. — Видишь ли, мир здесь устроен не самым удобным образом. Грохнуть тебя не получится, пригрозить толком нечем. Остаётся самая эффективная стратегия — выгодно дружить. Что скажешь?
— Скажу, что у меня есть одно золотое правило: никогда не заключать договорённости на пьяную голову, — сказал я и для верности ещё хлебнул.
— Разумно, — кивнул Даймонд. — А когда ты бываешь трезвым?
— А вот это уже никому не известно и никого не касается, — отрезал я. — Carpe diem, как говорится.
— Это что значит?
— Это значит, пошёл нахрен, на санскрите. Ко мне пришли.
В кабак вошли Рома и Иствуд, я махнул им рукой.
— Подумай, Мёрдок. — Даймонд встал и со значением на меня посмотрел.
Подумаю, ага. Что смешнее — отыграть здоровский концерт, или растрепать всем про тайные увлечения Даймонда? Даже не зна-а-аю...
TRACK_02
— Я ждал вас, — сказал я, когда эти два брата-акробата уселись напротив меня.
Показалось даже, будто у меня в глазах двоится. Только что сидел один Даймонд, и вдруг — два. Правда, не Даймонда. И разные. Бр-р-р! Соберись, Мёрдок! Ты нужен миру! Нахера, правда, непонятно, но ведь очевидно, что необходим.
— Ромул хотел тебе что-то сказать, — заметил Иствуд.
— Жги, Рома, — кивнул я.
— Щас. — Рома пару секунд посопел себе под нос, собираясь с духом. — Ты — мудак, Медс! Понял? Ты обещал, что мы будем зарабатывать. Что мы поднимемся. А теперь мы ваще дно пробили. И чё? Чё делать, а?!
Я откашлялся в кулак и с трудом сфокусировал взгляд на Роме.
— Это был форс-минор.
— Мажор, — поправил Рома.
— Нет, минор. Мне было грустно. Ты, может, не обратил внимания... Ну, перечитай эти, статы...
— Логи, — поправил со вздохом Иствуд.
— Да хоть ремарки Эрика и Марии, Господи, мне насрать, — отмахнулся я. — Перечитаешь — и увидишь, что репутация рухнула до нуля, когда ты выступил со своим рэпом. А вот когда я запел свою гениальную...
— Так это же ты меня заставил! — заорал Рома. От усердия он аж привстал. Как будто, среагировав на вопль, заработал притаившийся на стуле домкрат. — Ты главный! Ты грёбаный фронтмен! Я, может, и налажал, но задачу выполнил, всё как ты учил! Мне до себя при всём желании до**аться не за что! А к тебе претензии есть!
Научил, блин, на свою голову.
— Не могу не согласиться с коллегой, — сказал Иствуд. — В чём вообще дело?
— Дело, пацаны, в том, что после обновления проект, видимо, вывели на новый уровень публичности, — проворчал я. — И всякие имельцы прав поспешили протянуть лапы. Такая вот херня. Сдохнешь — и то от юридической маеты никуда не деться.
