Вороны. Раньше Мгебу боялся ворон — они могли выклевать глаза, если уснёшь на жаре в поле. Теперь он очень зауважал этих мкдрых птиц.
Ведь их черепа дают ему, немощному парню, магию! Настоящую магию!
…Когда марокканец ушёл, Лиза Иванова устало вздохнула. Даже с помощью сделанных Виктором и ей черепков-передатчиков, сгрузивших с неё часть работы, на строительство дамбы уходят почти все её силы.
Но Лиза не унывала. Скоро, скоро они тут закончат — и ещё одна страна получит доступ к свежей воде!
Да, ради этого пришлось немало повоевать с местными предприимчивыми господами… это Лизе никогда не нравилось., но теперь ей было поистине хорошо — творить, создавать, облагораживать жизнь несчастных людей!
К тому же, в процессе она подружилась со столькими чудесными призраками, которых даже уговорила остаться в мире живых и поработать!
За плату, конечно — но её маны хватит на всех. Да и восполнется она здесь, в этих древних, наполненных старинными чарами землях, отлично.
— Ты стала для местных бедняков чем-то вроде богини. — раздался за спиной голос Виктора. Его прозрачные ладони легли ей на плечи, приятно холодя кожу. — Я видел, как в деревнях рисуют иконы с тобой и возводят твои статуи.
— Мы этого ожидали. — легко отмахнулась Лиза. — Это ничего. После дамбы я займусь тут школами и академиями. А образование избавит этих несчастных от нелепых суеверий. Работы тут ещё вагон!.. Кста-а-а-ати! железная дорога! Так-так, надо записать!
— Ты можешь легко сложить здесь голову. — печально произнёс призрак, пока его хозяйка черкала в любимом блокнотике. — Ты уже многим перешла дорогу.
На это Лиза лишь задорно рассмеялась.
— Да плевать! Зато я нашла здесь ещё больше друзей! да и разве Костя не учил нас, что маг, не применяющий свои силы на благо всем, пусть даже ценой собственной жизни — ничтожество, а не маг⁈
— Учил. — согласно кивнул Виктор, с гордостью глядя на госпожу.
— То-то же! Пойдём-ка. Сегодня у меня первый урок с местными юными магами. Группа некромантов всё-таки и тут набралась!
* * *
Рыцарь Эстелл фон Лейв бился с демонами как тигр! В залитом чёрной кровью доспехе, он размахивал длинным клинком с одной стороны, и хоругвью с ликом бога — с другой.
Хоругвь отгоняла тварей даже лучше меча… Но юный рыцарь понимал: это временно.
Весь его легион перебили, штаб священников-магов разгромлен ордами Пекла, а небо уже накрыли тучи Плевателей.
Похоже, их городу скоро конец. А вместе с ним — всему королевству Мирандия. Похоже, именно их стране суждено стать первой на Ордории, павшей от лап и клыков ииномирных демонов.
— Кто-нибудь! Брат Райм! брат Мессен! Сестра Алегия! — звонко кричал фон Лейф, но не слышал ответа. — Хоть кто-нибудь живой есть⁈
Очередной удар когтистой лапы Рвача! Эти твари, похожие на помесь ящериц и пауков, не щадят никого. Раз они добрались до него, значит с остальными покончено!
Похоже, это конец…
— Держись, парень! — разорвал вдруг небо лихой юношеский крик. А затем — ослепительный золотой луч.
Рвачей разметало как палочки для городков! Когда фон Лейв был ещё пажом, они с ребятами любили в них играть.
Юноша поднял очи, не надеясь уже на спасение… И не поверил своим глазам! С почерневших от Тьмы небес к нему спускался юноша! Явно человек, но… Святой⁈ Неужели, Бог снизошёл до него, простого рыцаря, и послал с небес святого⁈
Вокруг обычных смертных не бывает золотого сияния, в руках они не сжимают пылающих Светом мечей, а над их головами не проступает нимбов!
Воодушевившись, юный рыцарь принялся колоть и бить хоругвью с новой силой! Завяз в кровавом урагане боя поуши!.. И вскоре всё было кончено.
Демоны бежали, бежали от неведомого юноши с золотым мечом… И огромным сияющим котом, рвущим демонов как домашних мышей! Когда послендие твари пали, или бежали обратно в свои расщелины, парень подошёл к рыцарю.
— Доброго здравия, рыцарь. — улыбнулся он сияющей улыбкой, откидывая со лба пряди золотых кудрей. — Это Хвостик, мой кот. Скажи, не знакомо ли тебе имя Кареатуриса? Высшего Арбитра Палаты Сцены?
Конечно, это имя было фон Лейву знакомо! Кто ж не знает этого небожителя, самого весёлого и задорного из всех! Единственного, в чьи праздники надо пить и гулять, а не молиться и поститься⁈
— Конечно! Я, правда, плох в богословии… Но у нас в городе живёт отец Пайле! Он вообще всё-всё знает про Палату Сцены! Денно и нощно молится им и… э-э… не просыхает, в общем. Воздаёт почести Великому Шуту.
— Отлично, юноша. Веди меня к этому вашему Пайле. Мне надо с ним поговорить. А заодно помогу тут вам с демонами… Я частенько имел с ними дело.
— А… Позвольте спросить? А что вам до великого Кареатуриса?
— Да так… Есть подозрения, что он — мой папаня. Вот и ищу его по всем окрестным мирам. И, кажется, я близок к цели!
Алексей Ар
Плацдарм
Глава 1
— Петрович, чудак, — сказал с чувством и призадумался. На экране мобильного никаких изменений — безответная пустота. Сигнал есть, заряд есть, счет проплачен, а затяжной гудок так и не прервался привычным хриплым покашливанием напарника. Петрович на звонок не отвечал. И гадай теперь — из принципа, сука, или случилось чего.
Я вздохнул, окинул взглядом пасторальный дворик. Куцые тополя, припорошённые пылью, разбитая игровая площадка, по правую руку продуктовый магазинчик, рядом кальянная, а чуть дальше тротуарная артерия, ведущая к скудной летней жизни. Легкий шелест листвы чуть скрашивал картину. Находиться здесь не хотелось.
Я сплюнул и тряхнул мобильник.
— Чудак. Отвечай…
В метре щерился привычный серый короб спуска к техническому тоннелю. Плановая проверка кабеля и разнарядка на двух человек — как положено. В затхлый сумрак подземки полагалось спускаться вдвоем — согласно инструкции. Брат бдит за братом, жопы прикрыты… Случалось разное — коллектор место заманчивое. В прошлую ходку я выглядел иссохшую руку под грудой тряпья — отсечена чуть выше локтя, на указательном пальце дешевая цацка. Петрович тогда философски отметил: «Ну нах…», и рука вернулась под тряпье.
Спуститься одному не проблема, но легкое беспокойство за напарника царапало скромным червячком. Я развернулся к углу кальянной. У бордюра скособочено присел дедок в кургузом пиджачке. Надсадно перхал, трясся с минуту и вновь перхал. Из-за домов жирным акцентом прозвучала сирена «скорой»… и затихла в удалении.
Я прикинул варианты. Считай, пяток минут себе подарю. Набрал номер «тревожной» линии. Ответили после третьего гудка — как и обещано в прокламации больших ребят, обличенных властью.
Тусклый женский голос с изрядной толикой усталости спросил:
— Контактный или наблюдатель? — Без прелюдий и расшаркиваний на вежливость.
— Наблюдатель.
— Адрес.
— Полихинская, 12. Дед тут прям на углу.
— Спасибо за звонок. Информация передана в оперативный штаб. — И отбой. Мобильный вяло пикнул. Я кивнул — редкий случай, когда оба собеседника знали, что вероятнее всего никто не приедет за стариком. Бригады «скорой» на разрыв — весь день в седле, обед на светофоре. Пандемия стала неотъемлемой частью жизни.
Редкие прохожие торопились пройти мимо деда, отводили глаза — скорее на автомате, нежели осознанно. Болезнь и смерть изливались на них каждый день. В народе вирус, победоносно шествовавший по планете, окрестили «Эль капитано». Согласно цифровому коду в медсводках — «L–CP-004». Название прижилось, но градус безысходности не снизило. Один плюс — народ хотел до конца оставаться в информационном потоке, поэтому за исправностью коммуникаций неустанно бдели и поэтому наряд обязывал двух сотрудников «Глобал-комм» проверить исправность кабелей в техническом коллекторе. Люди болели, но без медийной жвачки чувствовали себя уже мертвыми. Что грешно и порицаемо.
Я усмехнулся куцей мысли и вновь нахмурился. Полихинская, 12. Адрес до боли знакомый — адрес родного угла, дымного сумрака и пьяного угара. Мой квартал, который я покинул с интересной историей и намерением не возвращаться. Дал зарок — дни братства остались позади, а в привычные пыльные дворики — ни ногой. Но наряд похерил правильные намерения, как и сука Петрович. Чудак…
