"Фантастика 2025-3". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Лазаренко Ирина

И тут вдруг кошки отстали от него, а змея перестала кидаться на ходовайку. Все три машины обернулись к хрипящему хозяину башни, которого Эблон повалил наземь и охаживал кулаками. Машины на миг будто сломались, а потом снова починились и бросились уже на Пылюгу.

Ходовайка разложилась и прыгнула на спину змее, Палбр схватил за хвост ближайшую кошку, Илидор бросился грудью на вторую, подмял её под себя. Кошка билась как бешеная, и острота её когтей оказалась суровым испытанием даже для прочной драконьей чешуи, парой особо удачных ударов она располосовала ему бедро и плечо. У Илидора окончательно пошла кругом голова, и он просто потащил тяжеленную кошку обратно к сараю, по дороге командно на неё прикрикивая и даже не заметив, как вернулся голос, а машина стала терять воинственность. Вслед за ней присмирела и вторая кошка, а змея, вырвавшись от ходовайки, напала на Эблона, но тот успел заметить её приближение, скатился с тела своего слабо дрыгающегося соперника, отвесил змее несколько пинков, получил в ответ пару мощных ударов в плечо и в живот, схватил молот и переломил машине спину. Зрелище было страшное и мерзкое: живая голова и часть тела, уходящие в землю, рассыпающиеся разбитыми пластинами, а с другой стороны – тоже разбитые пластины, собирающиеся в вяло подрагивающий хвост.

– Повезло, – Палбр отер пот со лба, – повезло нам, что в машинах лавы всего остатки, квёлые они, видишь. И его вожаком не считают. А то бы…

Илидор не слушал. Илидор ходил туда-сюда вдоль сарая и напевал. Бессловесная песня немного успокаивала, напоминала про красоту лавопадов или нечто подобное. Избитый Эблоном гном, наверное, очень это сейчас оценил.

Пылюга как раз встал над ним, уперев руки в бока и спросил:

– Ну и как это понимать, Зуг? С какой поры один прихожанин Храма бросается на другого с лопатой? Не говори, что не узнал меня, кочергу тебе под ребро!

Лежащий на земле гном с окровавленным лицом не пытался подняться и ничего не отвечал Эблону, он лежал, раскинув руки, и смеялся, пуская розовые пузыри. Несмотря на всё негодование Пылюги и его эмоциональные воззвания, старый знакомец не пожелал сказать ему ни единого слова и никак не пояснил своего поведения, появления здесь и чего бы то ни было вообще. Наконец решено было забрать его с собой в башню, чтобы хотя бы оставался на виду. С этим пришлось повозиться: идти самостоятельно Зуг не желал, сидел на заднице и делал вид, будто не понимает, чего хотят эти гномы, а волочь его оказалось тяжелее, чем представлялось при виде тощего тела и изможденного лица. Однако, когда дракон пригрозил, что сейчас доставит его наверх через окно, по пути двенадцать раз уронив, Зуг пошел сам. В верхней комнате ему при помощи Палброва пояса привязали за руки к неясного назначения трубе, как раз напротив окон и надписи «Один всё равно останется». Ходовайка отчего-то боялась этого гнома, держалась от него на большом расстоянии и почти не спускала с него внимательного и неодобрительного взгляда.

Как можно понять выражение единственного глаза машины, лицо которой подобно взорванному хранилищу стальных полос? Можно, если провести с этой машиной достаточно времени.

– Так вот, – уверенно продолжал Илидор ровно с того места, где их так неудачно прервали, и потирая расцарапанное бедро, – если я правильно понимаю эти небрежные пятна на карте, то мы можем направить башню к бывшим окрестностям Масдулага – точнее, мы попадём в пещеру, которая выведет в другую пещеру, такую огромную, с лавопадами, лавовой рекой, пропастью, кучей камней – очень красиво, должно быть. И совсем недалеко от того места, где прежде был Масдулаг. Осталось только понять, как управлять этой штукой…

– Нет! – бухнул Эблон. – Тебе нельзя к Масдулагу! Это уже так же ясно, как свет отца-солнце в моей груди! Под Масдулагом были страшные бои, там будет слишком много машин или их призраков…

– Мы потому и идём туда всё это время, ты забыл? – Илидор округлил глаза, и Палбр нервно рассмеялся.

– Я не забыл. Я говорю, что всем нам нужно поворачивать назад, дракон. Эта башня может вывести нас в средние подземья?

Зуг в своём углу захихикал. Никто не удостоил его взглядом.

– Может, – решил Илидор, еще немного побормотав над графиками. – Немного западнее того места, где мы расстались с Кьярумом, недалеко от бегунных туннелей, по которым он собирался выбраться к вратам. Если желаете – я заброшу вас туда, я бы даже очень хотел забросить вас туда, но сам пойду дальше.

– Дракон, ты спятил. Ты не выживешь там, где будет много машин. Ты сейчас ничего не смог сделать с пятью машинами!

– Я почти смог.

– «Почти» не считается! – отрезал Эблон.

– Считается! – огрызнулся Илидор и топнул ногой. – Несколько месяцев назад я не мог сопротивляться даже обычной машине, не гномской! А теперь я стою внутри башни, которой управляет машина, я почти победил свой страх, я сумею найти бегуна и… навсегда перестать трястись при виде этих живых штуковин из стали! Я смогу! Мы все меняемся, когда вляпываем себя в особенные обстоятельства, или когда они вляпываются в нас…

– Слушай, ты, умник, – Эблон пошел на Илидора, наставив на него палец, – будь всё так просто, никто бы не погибал в подземьях! Никто! Никогда! Нигде бы не погибал, а только подлаживался под мир вокруг и жирел! Будь это просто, твои сородичи одолели бы наши машины двести лет назад!

– Да нет же! – вскричал Илидор, тоже сделал два шага навстречу Эблону, и свет его глаз почти ослепил гнома. – Они не могли! Те машины были созданы против драконов, в самом деле забирали у них магию, а сами драконы…

Он умолк.

– Что? – встревожился Палбр.

Механист-недоучка никак не мог решить, чью сторону ему принять в этом споре. Босонога разрывало между желаниями увидеть своими глазами бегуна (вид: транспортная; тип – одноместная; конструкция – предположительно, статичная; размерность: предположительно, средняя) и не только бегуна, а еще множество других машин… и стремлением просто выжить. При этом Палбр, хотя и не был храбрецом, понимал, что едва ли с ним когда-нибудь в будущем случится нечто хоть вполовину столь же увлекательное, как путешествие с драконом по глубинным подземьям Такарона, и у Палбра не хватало духу просто взять и сказать: «Ну ладно, а теперь домой».

– Что сами драконы? – повторил Босоног.

Драконы были слабее меня. Они все слабее меня, потому они боятся меня и потому я ничей, и чем дальше иду по этому пути – тем больше я ничей, но даже если я вернусь в самое начало, то не сделаюсь менее другим, чем сейчас. Наверное, зря я этого не понимал до того, как подошел к вратам Гимбла, а впрочем, и тогда бы…

Илидор медленно покачал головой:

– Не важно. Словом, давайте вы пойдете туда, к бегунным тоннелям и Гимблу, а я…

Палбр зажал уши руками:

– Перестань! Мы уже говорили это говорню, и ты знаешь, что мы никуда не пойдём!

– Ладно, я пытался, – Илидор развёл руками. – Тогда давай запускай эту штуку, а я попробую задать направление, где у неё все эти рычаги и… Что?

Палбр таращился на дракона так, словно тот принялся ходить колесом по комнате.

Зуг уже катался по полу от смеха, наверное, очень стараясь, поскольку с разбитым лицом смеяться больно, но на него по-прежнему подчеркнуто не обращали внимания.

– Я понятия не имею, как её запустить, – пролепетал Палбр.

Миг они с Илидором сердито смотрели друг на друга, а потом одновременно воскликнули:

– А кто тут механист, я, что ли?

– Но ты же сказал, что разберешься, как ею управлять!

Эблон издал рык раздосадованного медведя, подошел к Зугу, доставая из-за спины свой молот.

– Кончай заливаться. Говори.

Обиженно сопя и постанывая, Зуг выровнялся, уселся под стенкой и отвернулся.

– Говори, говори, говори! – повышая голос и краснея лицом, требовал Эблон, качнул молотом. – Что смешного, твою кочергу? Что с этим местом не так, помимо всего? Почему ты здесь трёшься? Зачем тебе машины? Отчего заливаешься, словно это ты нас связал?!