В общем, в теории у нас был мощный защищённый форт с башнями, а по факту — кривой частокол и куча планов, на которые банально не хватало рук. Постоянно в фактории находилось всего несколько десятков человек. И большинство из них были ежедневно заняты добычей мяса и шкур.
А вот этот процесс был более-менее налажен! И не только в теории, но и даже на практике.
На другом берегу реки, около озёр, было несколько «волчьих ям», на дно которых вкопали острые деревянные колья. Вся ямы расположили так, чтобы рядом имелся обрыв метра на три-четыре, с которого удобно метать тяжёлые валуны на пойманную жертву.
Если бы не такие жёсткие технические условия, ловушек бы наделали куда больше. Правда, сами собой животные в них попадали редко. Они предпочитали ходить у озёр, поедая сочную траву и листья. И редко кто забредал выше к горам.
Но эта проблема тоже была решаема! А всё благодаря человеческой вредности и изобретательности.
Обнаружив подходящую зверюгу, охотники её раззадоривали и заманивали в ловушку. И если раньше им приходилось осторожничать, чтобы людей не терять, то теперь они позволяли себе больше риска. Ну то есть, использовали как добровольную приманку тех, у кого была медицинская капсула.
Велась охота и на дичь поменьше. А этого добра здесь тоже хватало. Начиная от животных размером с козу и заканчивая габаритами крупного быка. И со всеми ними справлялись даже без «волчьих ям».
А чтобы не терять добытое непосильным трудом, обработка мяса и шкур тоже не останавливалась ни на минуту.
В результате, работами с камнем занималось всего три-четыре человека. И закончить они, видимо, планировали лет через сто…
В общем, если верить письмам от Пилигрима, в вопросе добычи мяса наша группа ушла далеко вперёд. А вот со строительством пока никак не задавалось…
— С прибытием! — Пилигрим лично встречал нас у спущенных с обрыва лестниц и подъёмника, на который скидывали груз. — Мы вас ждали на пару дней раньше. Что-то вы не спешили…
— Знаешь, тут появились некоторые сложности с перемещением! — ехидно заметил я снизу. — У вас, я гляжу, тоже с охотой тяжеловато стало?
— Ну… Мы сейчас пытаемся сделать подвесной мост на ту сторону реки! — усмехнулся Пилигрим. — По реке теперь переправиться невозможно.
— А нас ты, получается, просто из природной вредности подкалываешь? — догадался я.
— Одичал я тут! — горестно признался Пилигрим. — И — вдруг! — столько людей!..
— Щаз поднимусь и сразу верну тебя к цивилизации, шутник! — прищурив глаз, пообещала Кострома.
— О грозная валькирия! Что мне сделать, чтобы тебя задобрить⁈ — шутливо взмолился Пилигрим.
— Покормить! — отрезала девушка, бодро хватаясь за лестницу.
Отряд перебирался в факторию долго… Лестниц было мало, а подъёмник и вовсе один. Вот и пришлось потратить минут тридцать на то, чтобы все залезли.
А в это время мне и тем, у кого тоже был огнестрел, приходилось прикрывать безоружных «ползунов». Так что я вообще поднялся одним из последних.
Впрочем, Пилигрим меня всё-таки дождался, а остальных отправил размещаться. И пока мы шли от стены к навесу, где располагалась столовая, он быстренько рассказал, как обстоят дела в его временном хозяйстве:
— В последние дни сидим без вылазок! Сплели длинные и толстые канаты для подвесного моста, но пока не успели их перекинуть.
— А из чего плели-то? — удивился я.
— Так из этих новых растений и плели! Видел там такие невысокие, с тонкими листьями? Из них, если слегка проварить, а потом высушить и промыть, отличное волокно получается! Пока вы сюда шли, мы успели заготовить и сплести. Вон, видишь, бухты! — Пилигрим указал на два мотка толстого, хоть и грубого, каната.
— Не сгниёт? — поинтересовался я.
— За год сгнить не должен! А в следующем году, если что, можно новый сплести, — пожал плечами Грим.
А я в этот момент как раз уставился на кучи каменных осколков, оставшихся после обработки. И, само собой, мне стало интересно, почему их не вынесли:
— А камень чего храните? Есть идеи, куда применить?
— Да я тут подумал… Мы же сюда постоянно мотаемся, а скоро зима. Капсулы есть не у всех. Да и не все, у кого есть, захотят их переносить. Вот ты, например! И я решил, что неплохо бы соорудить какое-нибудь убежище. Только не придумал пока, чем скреплять… — пояснил мне Пилигрим.
— А уже есть хоть какие-то идеи? — спросил я.
— Ну… Мы тут нашли меловой отвал. И вроде бы из мела можно сделать негашёную известь! — ответил Пилигрим. — Мел, правда, не слишком чистый: с кучей примесей… Но нам-то что? Проблема больше в печи. Её нужно разогреть до тысячи градусов. А для этого нужен хороший поддув. Вот пока и страдаем…
— В Алтарном, между прочим, тоже мел искали… Чего не сказал, что тут есть? — уточнил я.
— Да я подумал, что Алтарное себе и так мел найдёт, а у нас тут слой тонкий… Самим бы на всё хватило, понимаешь? — объяснил Пилигрим. — Нам и на стену пригодится, и на другие постройки. Вот и не стал сообщать.
— Ну сейчас уже и не будем! — кивнул я. — Теперь нам тут надо основательно укрепляться.
— Что там за история с японцами, кстати? К чему всё идёт? — вспыхнул живым интересом Грим.
— После того, как я и Иваныч кроваво порешили всё посольство? — ответил я вопросом на вопрос. — Сам догадайся…
— На тебя непохоже! — Пилигрим неодобрительно покачал головой. Причём непонятно было, что он не одобряет, мой гуманизм или, наоборот, дипломатию револьверов. — Иваныч постарался?
— Ага… Ему главный японец, который привёл посольство, брякнул, чтобы мы освобождали жизненное пространство и сваливали. В леса, где нам, обезьянам, самое место. Ну и вспылил слегка наш Иваныч… В общем, посольство положили… Полностью… — я поёжился, вспоминая эту жуткую бойню. — Не в сторонке же мне было стоять! Помог, само собой…
— Ну, если так дело обстоит, то, конечно, он прав! — одобрительно покивал Пилигрим. — И что решили?
Я, как мог, пересказал ему план по обороне. А в это время мы как раз вошли под навес, где уже сидели остальные мои товарищи, перекусывая чем-то зелёным с мясом.
Побыстрее закончив рассказ, я присмотрелся к блюду и тихо спросил:
— Грим, а это что?
— Это каша с витаминными и белковыми добавками! — усмехнувшись в бороду, ответил тот. — По вкусу неплохо, кстати!..
— Ну про витаминные и белковые добавки не спрашиваю, уже догадался… — кивнул я. — А что за основа у этой вашей каши?
— Главное открытие последних дней! Не успел отправить в Алтарное сообщение, а потом вы уже в пути были, — Пилигрим прошёл за прилавок кухни и, взяв с разделочного стола горшок, сунул его мне. — Местный злак… Или какой-то бобовый. Мы, короче, так и не определились. Что-то среднее между чечевицей и пшёнкой.
В горшке обнаружились шарики миллиметра в полтора диаметром. Цвет у них был невнятный, жёлто-серый: в общем, я бы в жизни такое пробовать не стал. Разве что совсем с голодухи… Поэтому и задал вполне закономерный вопрос:
— И кто обнаружил, что это вообще съедобно?
— Хромая показала! — гордо ответил Пилигрим, явно хвастаясь своей питомицей.
— А ты не забыл, что мне Русый однажды насоветовал пожевать? — вздёрнул бровь я. — Может, не стоит бестиям в вопросах диеты доверять?
— Хромая — это тебе не Русый. Посознательнее будет! — почти не оскорбился Пилигрим. — Да и выглядит это растение безобидно… Его местные травоядные уплетают за милую душу! Растёт между Страшной Пущей и горами. Может, помнишь, там такая трава была… Летом по колено, а из стебля усики, к земле загнутые?
— Ну да, было что-то такое… — напряг я память. — Это её семена?
— Да. Недели три назад на усиках появились тонкие утолщения. И оказалось, что это стручки, — кивнул Грим. — А внутри — вот эта крупа! Если стручок сдавить с одного конца пальцами и к другому концу, сплющивая, потянуть, эта крупа легко высыпается.
— Вы руками всё это собирали, что ли? — удивился я.
— Ну а как ещё? — в свою очередь, удивился Пилигрим. — Комбайны где-нибудь видишь? Собрали аж пять десятков горшков. С тех полян, которые поближе.
