Камень. Книга 4 (СИ) - Минин Станислав

— Сашка, — вмешался Прохор, — я тебе сам экскурсию по злачным местам столицы проведу. Вместе с Ведьмой. — та с готовностью кивнула. — Лишь бы это никоим образом не сказалось на качестве написания портрета… сам знаешь кого.

— Договорились. — с довольным видом кивнул Петров.

В спальне мы с Викой оказались только в первом часу ночи. Выйдя из душа, обнаружил девушку в красивом белом кружевном белье, лежащую на кровати в соблазнительной позе.

— Викуся, пояс с чулками просто улет! — оценил я. — Да и весь ансамбль зачетный! Щас я тебя…

— Не спеши, Романов… — промурлыкала она и похлопала ладошкой по кровати. — Присядь-ка рядышком, похотливый ты мой, и подробно отчитайся за свои подвиги, которые без меня на границе успел насовершать.

И новая завлекательная поза.

— Ви-и-и-ка…

— Ручонки, Романов! Я сказала, ручонки свои похотливые убрал, кобелина! Сначала отчет, а потом сладенькое!..

— Заходи, Лешка, располагайся. — дед Михаил наконец разомкнул свои крепкие «стариковские» объятия.

До особняка Пожарских я добрался только к обеду, предварительно созвонившись с дедом. На машине, как настаивал Михеев, ехать категорически отказался и решил пройтись по свежему снежку. Ротмистр вздохнул и выслал двух своих людей вперед, двоим указал следовать сзади, а сам пристроился рядом:

— Белобородов приказал мне все время быть рядом, мол, у вас там что-то случилось. Есть основания?..

— Не знаю, Владимир Иванович. — пожал я плечами. — Прохору виднее. Но я там серьезно накосячил, так что можете оставаться все время рядом, сбегать не буду. А то Государь на отца и полковника Пожарского так орал… — я не удержался от улыбки. — Не хочу, чтобы и вы испытывали подобное на своей шкуре, тем более по вине излишне свободолюбивого молодого человека. Это, если что, я себя имею ввиду, Владимир Иванович.

— Я понял. — кивнул он.

Ротмистр и не подумал улыбаться, видимо прикидывая про себя, насколько страшен Император в гневе.

Утром, когда я спустился из спальни в столовую, то застал там довольно бодрых Николая с Александром, которые и сообщили мне, что Прохор уже уехал по каким-то там своим делам. Сами братья как раз собирались навестить своих родителей, но к вечеру обещались обязательно быть. Вот я и последовал их примеру, позвонил деду Михаилу и договорился с ним о встрече. Принимал меня князь Пожарский в своем рабочем кабинете.

— Ну, давай, внучок, рассказывай о своих приключениях. — дед устроился в кресле напротив меня. — А потом обедать пойдем.

Рассказал все, в том числе и о нападении той группы наемников. В отличие от «ночного отчета» Вике, от деда ничего скрывать не стал.

— Да, мне Коля уже рассказал про эту группу, как и о проведенных мероприятиях по поиску заказчика. Обещал и дальше держать меня в курсе новой информации. То, что ты хотя бы одного там живым не взял, это, Лешка, грубый прокол с твоей стороны. — князь покивал головой. — Даже два непростительных прокола сразу — то, что кинулся на гору этих тварей брать, и то, что в результате не взял. А Сашка молодец, хоть в таком возрасте тебя, паршивца, воспитывать начал, уму-разуму учить. Плохо, что Прохора там рядом не оказалось. Мне вообще иногда кажется, Лешка, что единственный человек, мнение которого тебя волнует, это твой любимый воспитатель. Ну, еще чуть-чуть мое. Я прав?

— Прав, деда. — опустил голову я. — Но я исправляюсь. Все же понимаю и стараюсь подстраиваться.

— Да, Саша твои старания уже отметил. — хмыкнул дед. — Как и Прохор, кстати. Ладно, что там еще интересного было?

— Вчера Государь дядьку Григория похвалил, сказав, что тот с успехом поддерживает славные традиции Рода Пожарских. — дед гордо выпрямился. — А Прохор пророчит дядьке генеральские погоны…

— Григорий действительно показал себя только с хорошей стороны. — кивнул князь. — Но на все воля Государя, Алексей. Ты мне лучше свои впечатления от Гришки, как командира, опиши.

Описал только в превосходных выражениях, ни сколько при этом не покривив душой, но отметив, что в этих делах у меня опыта мало.

— И вообще, деда, ты же сам знаешь про мою традицию бить командиров. — улыбался я. — Дядьку, правда, я не бил, как ты помнишь, а просто погасил… Нечего в воспитательный процесс вмешиваться. Да и Гвардию он хоть как-то объединил, надо отдать ему должное, вчера, вон, они все вместе в какой-то кабак поехали. Но про это объединение полков я вам с дедом Колей уже говорил.

— Говорил. — кивнул князь и усмехнулся. — Лешка, а почему мне на тебя Григорий жаловался, мол, ты семимильными шагами идешь по стопам своего одиозного воспитателя? Он имел ввиду все эти… зверства. — дед хитро улыбался.

— Великий князь Константин Владимирович тоже сомневался в моей адекватности и способности на должном уровне участвовать в операциях. — улыбался я. — Но я такое его поведение списываю на обычную вредность после последнего Совета Рода. У отца же никаких сомнений не возникло. А вот Григорий Михайлович играет в благородство… В отличии от вас с Прохором и отцом.

— Есть за Гришкой такой грешок. — продолжал улыбаться дед. — Он на той войне с Китаем хоть и повоевал, но ужасов всяких, в отличие от Прохора и Сашки, недостаточно насмотрелся. Но ничего, может оно и к лучшему, должен же кто-то нормальный нам, душегубам, на границы дозволенного указывать. — князь смотрел на меня серьезно. — Не обижаешься на Гришку за то, что вложил?

— Да нет, деда. — так же серьезно ответил я. — Он же меня об этом честно предупредил. И еще, мне кажется, что тут еще свою роль сыграла та видеозапись, где я троим Никпаям грудаки пробиваю. Дядька же не знает всей подоплеки. Как и все остальные…

— Не без этого. — кивнул он. — Ладно, будем считать, воспитательная беседа проведена. Какие у тебя ближайшие планы?

— Волкодавов надо править. — пожал плечами я. — А так, образовались тут кое-какие срочные дела внутри Рода Романовых. И вообще, деда, я могу и дядьев, за компанию, в Ясенево поправить, от меня не убудет.

— Ты чего, Лешка? С ума сошел? — замахал князь руками. — Поссорить меня с Романовыми хочешь? Пожарских тогда даже Коля от гнева остальных твоих родичей не спасет! Давай ты своим Родом пока займешься? А мы уж как-нибудь подождем.

— Хорошо. — вздохнул я. — Виноват, деда, опять не подумал. Но я всегда помню, какой именно Род меня воспитал.

— Вот и помни это про себя, а не вслух. — он опять был серьезен. — И лишний раз это знание открыто не демонстрируй. Понял меня, Лешка?

— Понял, деда. — хмыкнул я. — Говорю же, исправляюсь и подстраиваюсь.

— Хорошо, пойдем обедать, а то заговорились мы тут с тобой…

За обедом обсудили другого моего дядьку, Константина. Моим отзывом о поведении и действиях младшего сына дед остался доволен тоже:

— Похоже, я правильно сделал, когда Костину кандидатуру для участия в этой войнушке пробивал. Может у него вся дурь и выйдет? — задумчиво протянул князь

— Деда, еще раз повторяю, дядька Костя вел себя достойно. Почитай отчеты, отец с дядькой Гришей ничего не приукрашивали. И Прохор на его счет молчал, а ты знаешь, как они с дядькой Костей друг друга «любят».

— Это да… И слава богу!

К себе в особняк я вернулся только к четырем часам дня. Подготовка к визиту родовитой молодежи шла полным ходом — еще раз вытиралась пыль, мылись полы, с кухни был слышен звон посуды и нервные крики поваров, а официанты уже начали двигать на втором этаже столы и стулья.

— Леха, привет! — поприветствовал меня Сашка Петров, скромно расположившийся в уголке гостиной с планшетом. — Мне Дворцовые сказали, ты к Пожарским ходил?

— Ага, деда навещал. А ты почему к другому моему деду не поехал?

— Я к нему с понедельника по среду езжу. Мария с Варварой так с Государем договорились. Сам понимаешь, — он улыбнулся, — по четвергам и пятницам у нас эти тусовки, да и время мне на учебу надо выделять.

— Понял. Как Варвара себя ведет?

— Нормально. — Сашка перекрестился.