Токийский полукровка. Дилогия (СИ) - Гримм Александр

– Что надумал? – возвращает меня в реальность Акихико.

– Вместе. – бросаюсь в омут с головой – хуже уже не будет, наверное…

– Тогда рассказывай. – хмурит брови потомок кэнсэя.

– Что?

– ВСЕ!

– Мне бы отлить для начала…

После того, как с меня снимают сковывающие движения тряпки, Акико приносит медицинскую утку и с гордо поднятой головой удаляется из комнаты, оставляя нас с Акихико наедине. За рассказ я принимаюсь не сразу, во мне порядком накопилось. Да и рассмотреть поближе раны не помешает. Акико не солгала, она и вправду подлатала меня на совесть: плечевая кость на месте, царапины обработаны, более глубокие раны зашиты. Во время телодвижений чувствую, как швы натягиваются, вызывая небольшой дискомфорт – могло быть и хуже. Ощущаю себя на удивление сносно и, что подозрительно, никаких болевых ощущений. Отлив и налюбовавшись работой профессионала, наконец приступаю к исповеди. При этом следую простой, но действенной стратегии, а именно юлю и недоговариваю.

Формально я рассказываю Акихико всю правду: впервые смог использовать Ки после того, как покинул пределы клиники, куда попал из‑за нападения банды босодзоку. Про Ки ничего до этого не знал. В кофейне была самозащита и вообще Акихико сам дурак – первый начал. Почему раньше не рассказал – испугался.

Чтобы как‑то перевести импровизированный допрос с моей личности на более безопасные темы пришлось даже поведать потомку кэнсэя о моей аномалии с чакрами и улучшении техники Дзики Аму. Эти сведения крайне заинтересовали Акихико и сместили вектор его внимания с истории моей жизни на более безопасные темы. Поэтому, мне все же удалось сохранить тайну собственной личности, а это уже немало в текущих условиях.

– Ты все слышала? – обращается куда‑то в сторону выхода Миямото, когда завершает свой импровизированный допрос.

– Да. – пересекает порог помещения Акико с подносом наперевес. До моих ноздрей доносится умопомрачительный запах съестного, желудок урчит. За такой подгон я готов простить ей все. – Извиняйся. – немного подразнив, эта сучка выдергивает поднос со снедью прямо у меня из‑под носа.

– Простите госпожа. – иду на попятную. Лучше быть сытым и довольным, чем гордым, но голодным.

– Хм, ничего не забыл, а как же поклон? – хлопает эта ведьма своими невинными глазками – будь ты проклята, манипуляторша хренова!

– Акико, прекращай, нам не до этого! – осаживает сестру младший Миямото. И после того, как та все‑таки отдает мне поднос, задает вопрос уже ей. – Что думаешь?

– А тебе эта ситуация с чакрами ничего не напоминает? – морщит она свой симпатичный лобик.

– Ты про врожденные чакра‑аномалии? – начинается что‑то интересное, пора навострить ушки.

– Да нет же! – импульсивно взмахивает руками девушка, отчего ее грудь высоко подпрыгивает. К таким бы сиськам да мозгов поменьше и цены бы ей не было. – Помнишь, те документы из закрытого архива отца?

– Отчеты по экспериментам с негативной Айки? Думаешь исследования возобновили и Нэдзуми использовали в качестве подопытного кролика, пока он лежал в больнице?

– Знаю, звучит бредово, но других вариантов не вижу. Природные чакра‑аномалии слишком хаотичные по своей природе, а то, что описывает хафу больше походит на дело рук человеческих. Какие шансы, что сразу две пары чакр сольются и при этом синхронизируются между собой? Миллионная доля процента?

– Может и меня просветите? – вставляю свои пять копеек, после того как разделываюсь с очередным онигири.

– Года три назад, мы с Акико кое‑что искали в архивах отца и наткнулись на любопытный исследовательский отчет Киссёмару Уэсибы, старшего сына основателя Айкидо. Суть документа сводилась к возможности подконтрольного создания чакра‑аномалий, благодаря негативной Айки. – методично отвечает на поставленный вопрос Акихико – вот всегда бы так, без этих своих идиотских шуточек.

– Негативной Айки? – я уже догадался, о чем идет речь, но все равно задаю вопрос. Будет подозрительно, если не заинтересуюсь информацией, которая касается меня лично.

– Да, Айки делится на два типа. Позитивная влияет на физический баланс, а негативная на духовный. Проблема в том, что духовное тело тесно связано с ментальной составляющей человека. Поэтому негативная Айки, меняя баланс духовного тела, корежила психику испытуемых. Из‑за этого исследовательскую программу прикрыли, а на практику «темной» Айки был наложен запрет со стороны Министерства боевых искусств. – прерывает он свой рассказ, словно что‑то обдумывая. – Когда ты лежал в больнице не замечал ничего подозрительного? Может, необычное поведение медперсонала, перепады настроения или навязчивые идеи? Например, что‑то параноидального характера?

– Вроде нет, я вообще был не в том состоянии, чтобы следить за окружающими. – пожимаю плечами, отчего шов на спине вызывает дискомфорт.

– Ладно, нам все равно пока не до этого. Есть проблемы посерьезней, но, если что‑то вспомнишь, любые подозрительные детали, дай мне знать. – он подходит к встроенному в стену шкафу и начинает выкидывать оттуда шмотки, прямо на кровать. В это же время Акико ловко избавляет мои предплечья от катетеров. – Одевайся. Твои вещи я сжег.

Беру в руки первую попавшуюся рубашку и тут же ее натягиваю. Тоже самое проделываю со штанами.

– Великоваты. – зеркала рядом нет, но уверен, что в таком виде я похож на деревенское пугало.

– Давай, я вызову своего личного портного и он все подгонит. – предлагает младший Миямото с каменным лицом.

– Было бы неплохо. – ничего себе, личный портной! А засранец неплохо устроился!

– Нэдзуми, ты идиот? Какой нахрен портной, кто я, по‑твоему, сынишка Императора под прикрытием? Надевай, что дают и не ной. – заводится он с пол‑оборота – узнаю старого‑доброго Акихико. Агрессия так и прет из парня. – Вокруг творится какая‑то чертовщина еще и ты тупишь!

– Чертовщина?

– А как это по‑другому назвать? Сначала массовые беспорядки в Осаке, теперь побоище прямо посреди Акихабары. Мутный шиноби с какого‑то хера нападающий на гражданских. Еще и этот ублюдок Нодзу!

– Ты знаешь этого здоровяка? – так вот почему Акихико так завороженно следил за мечником‑гигантом – старый знакомый, значит?

– Ага, этот урод бывший глава банды Неосамурай. Кучки безродных идиотов, которые наивно полагают, что, заметив их успехи в будо, Император снизойдет до них и даст разрешение на образование новых самурайских кланов.

Про запрет на создание новых самурайских кланов в Японии знают все, от мало до велика. Неважно насколько ты хороший и доблестный воин. Если ты не родился в клане, то так и останешься безродным ронином. Чьим единственным шансом на возвышение будет брак с кем‑то из дочерей самурайского клана. Раньше с этим было проще. Шли войны и любой желающий мог прославить свое имя в бою, заработав самурайский эдо‑комон. А теперь добраться до заветного звания можно только через постель. Не удивительно, что у молодых и горячих парней пригорает пониже спины от такого отношения.

– Ну подумаешь сменил банду, с кем не бывает?

– С тем, кто обязан отбывать наказание за массовые убийства. Нодзу Цугимити должен сидеть в данный момент за решеткой, а не рубить людей в центре Токио!

– Постой! – подозрительно это все. – А откуда ты вообще знаешь этого психа?

– До создания собственной банды, я пару месяцев состоял в Неосамураях, пока не понял, что мне с ними не по пути. – вот это поворот!

– Это на тебя так не похоже. Подчиняться кому‑то – не твой конек.

– Все просто. – он показывает мне свою ладонь. – Сколько пальцев ты видишь?

– Эммм, пять? – опять какой‑то подвох?

– Верно, мне никогда не достичь высот в Нитэн Ити без шестого пальца. А члены Неосамурай не просто наивные идиоты. Для того, чтобы получить признание они стремятся к созданию собственных стилей. Например, Нодзу Цугимити доработал Нодати Дзигэн‑рю*. Правда, для этого ему пришлось изуродовать собственное тело при помощи Кэкки и Сиокэ*, чтобы добиться нужных размеров и физических кондиций. В Неосамурай состоят психи с идеей фикс, но они талантливы. Этого у них не отнять. Я пришел к ним, чтобы создать собственный стиль, но быстро понял, что их методы слишком экстремальны.