Хроноагент - Добряков Владимир Александрович

А этот мир загнал себя в экологическую катастрофу.

Желто-серое небо с сиреневыми тучами, из которых льют разноцветные дожди. Льют на поля, заросшие сорной травой, на леса, почти лишенные листвы и хвои. Дожди льют и на города, где живут изуродованные мутациями монстры, потомки тех, кто был когда-то людьми. По берегам рек и морей сплошные, километровой ширины, полосы зеленой, синей и черной пены. А трубы дымят, а в воды льются отходы… То, что когда-то было человечеством, уже смирилось со своим неизбежным концом.

А здесь темно-серое, почти черное небо. Точнее, сплошная туча. Не видно ни людей, ни зверей, ни лесов, ни морей, ни рек. Сплошная серая пелена из смеси снега пыли и пепла. Вместо лесов — неоглядные пространства обгоревших пней. Там гнездятся грандиозные стаи воронья, которые летают охотиться на крыс. Неисчислимые полчища крыс, населяющие обугленные и сплавившиеся развалины городов и сел, совершают опустошительные набеги на гнездовья ворон. Это мир ядерной зимы. Возможно, через несколько тысячелетий здесь сформируется крысиная или воронья цивилизация, смотря кто из них победит.

Следующий мир пока еще живет и дышит, но уже на ладан. Сверхпотребление сожрало все ресурсы. Золотой некогда миллиард сверхпотребителей сократился до нескольких миллионов, живущих в трех тщательно охраняемых мегаполисах. Все остальное многомиллиардное население планеты, изнемогая, трудится, обеспечивая роскошную жизнь вырождающейся “золотой” аристократии, сносную — их охранникам и нищенскую — себе.

А вот — фаза торжества коммунизма. От коммунистической идеи освободить человека от рабского труда за кусок хлеба, сделать его по-настоящему свободным не осталось даже легенд. Все сотворено по лучшим рецептам Льва Давыдовича и Мао.

Грандиозные города и села застроены однотипными зданиями, напоминающими казармы или бараки. В этих домах живут одинаково одетые люди. Этих людей, встающих утром в одно и то же время, кормят общим завтраком в большой столовой и везут в фургонах на заводы, шахты, поля, фермы, НИИ и КБ. В одно и то же время они обедают в общей столовой, после работы возвращаются домой. Вместо них заступает вторая или третья смена.

В своих бараках они ужинают, смотрят телепрограммы, пьют пиво в барах, на первых этажах казарм. Играют в шахматы, шашки, нарды и домино. Читают газеты и книги. Учатся без отрыва от производства. Семей нет. Мужчины и женщины встречаются в отдельных зданиях, дважды в неделю, при условии, что не имеют нарушений на производстве. Детей воспитывает государство.

Изнурительный труд и аскетическая жизнь подчинены одной цели: созданию мощных космических сил, способных отразить нашествие любых пришельцев. Четыре мощных флота курсируют в Солнечной системе. Но в НИИ и КБ разрабатывают все новые модели кораблей и оборонительных систем. Ими заменяют устаревшие, и так — до бесконечности.

Что меня поразило больше всего: руководители всех рангов, вплоть до верховных, избираются самым что ни на есть демократическим путем и ведут такой же образ жизни, что и все население. Одно отличие: спят они меньше других и имеют право на ежеутреннюю чашку кофе, которая другим достается только по воскресеньям. И отпуск у них на пять дней длиннее.

А вот в этой фазе от вторжения пришельцев уберечься не сумели. Земля — в их полной власти. Самих пришельцев никто и никогда не видел. Об их власти напоминают только ажурные конструкции вроде трансляционных вышек, высотой от полутора до двух тысяч метров. Эти конструкции покрывают поверхность планеты довольно густой сетью. С любой точки на горизонте видна хотя бы одна “вышка”.

Управляют всем “наместники”. Их еще в подростковом возрасте специальными тестами отбирают “наставники” и отводят в сиреневые здания у подножия “вышек”. После курса обучения они начинают четко осознавать, что в данный момент нужно “хозяевам”.

Весь мировой океан заселен желтыми водорослями, и львиная доля населения Земли занята разведением и переработкой этих водорослей в светящуюся голубоватую пасту. Эту пасту везут к “вышкам”. Там, в сиреневых домах, ее закладывают в “реакторы”, защищенные трехметровыми бетонными стенами и толстыми плитами желтого металла. Через час пасту, потерявшую свечение, извлекают из реакторов, отвозят к океану и сбрасывают туда, как корм водорослям.

Землянам категорически запрещен выход в космос. Запрещено использовать топливо органического происхождения. Весь транспорт и вся техника — электрические или антигравитационные. Энергия подается от тех же “вышек”. Запрещено и всякое оружие.

Больше ничем власть пришельцев себя не проявляет. Незаметно, чтобы земляне были ею недовольны. За все время из повиновения вышла только одна группа переработчиков водорослей и подняла мятеж, уничтожив продукт своего труда.

Наказание транслировалось на всю планету. Мятежники, вопя от боли и ужаса, помогая друг другу, насаживали сами себя на спиралеобразные колья. Их агонию транслировали во всех подробностях через каждые полчаса. Когда кто-нибудь затихал, через спираль пропускали ток, нагревали или подключали ее к вибратору. Тогда казненный вновь оживал и снова корчился и хрипел. Последний мятежник умер на пятые сутки.

Впрочем, причины мятежа я так и не понял, как не поняло и все население планеты. Общее мнение было: “Поделом!”

И так из мира в мир, из фазы в фазу. Какую цель преследует Магистр, подбирая мне для изучения такие аномалии? Эта мысль частенько посещает меня, когда я, сидя за компьютером, пытаюсь анализировать: откуда, мол, и что это за темпографические новости?

Иногда я возмущаюсь, что эта работа с реальными или ирреальными фазами пожирает все мое свободное время. И тогда Магистр говорит мне ласково:

— Помнишь, я сказал тебе, что для хроноагента лучший отдых — это работа. Ты должен мне каждый вечер и каждое утро свечки ставить за то, что я обеспечиваю тебе такой полноценный отдых.

Мне ничего не остается ему ответить, кроме как:

— Огромное тебе мерси!

И идти ставить свечки.

Глава 13

Несмотря на все усилия Магистра, я все же умудряюсь выкраивать минуты и даже часы, чтобы встретиться с Леной, побродить по лесу, поваляться на траве у озера, глядя в небо.

В одну из таких вылазок я обнаруживаю большое болото, где гнездится множество уток. Мне приходит в голову фантазия: угостить Лену утятинкой. С ружьем проблем не было, а вот с экипировкой было не все так гладко. В ассортименте линии доставки болотные сапоги отсутствовали. Но идея, раз уже возникшая, не оставляет меня и заставляет искать выход из положения. Я вспоминаю, как Лена творила на синтезаторе платье, туфли и перчатки, и решаю попробовать сам. Надо же, в конце концов, освоить и эту бытовую технику.

Смело подхожу к синтезатору. В “каталоге” болотные сапоги тоже отсутствуют. Не беда! Набираю команду “Обувь”, сосредоточиваюсь и извлекаю из камеры сапоги. В общем-то это получились сапоги и именно болотные и даже моего размера. Правда, высотой они доходили мне почти до плеч и были тонкие, как презервативы, и почему-то нежно-розового цвета.

Еще успешней были мои опыты с продуктами питания.

Как-то Лена посетовала, что ей надоел кофе, которым я ее угощал, заказывая его по линии доставки. Понукаемый ложно понятым рыцарским чувством, я смело иду к синтезатору и с такой же отвагой, как и сапоги, “творю” две чашки кофе.

Он действительно оказался черным, но с запахом хороших чернил и вкусом рыбьего жира. Лена первая взяла в руки мое “творение”, понюхала, лизнула, удовлетворенно хмыкнула и уселась в кресло, всем своим видом показывая, как она сейчас будет наслаждаться божественным напитком. Я поспешил последовать ее примеру и даже сделал приличный глоток. Лена потом призналась, что она никак не ожидала такого эффективного результата своей шутки.