Ну а с другой стороны — кто ещё? Пацаны мои? Сандра, добрая душа? Дон сменил гнев на милость? Ой, последнее вряд ли... «Моральный ущерб» — это явно он присобачил.
— Ваши вещи, — сказал стражник, когда мы оказались в ещё одном подземном помещении, которое выгодно отличалось от камеры горящими свечами, столом и стулом. На столе лежало всё то говно, что я таскал с собой, начиная от доспехов и меча и заканчивая охеренной басухой, которой я чуть не разнёс Дону кабак.
Бля, что ж я творил-то, господи... Стыдно-то как, самую капельку — стыдно... Ну вот разве Дон виноват, что у него такой друг, как я? Вовсе нет. За что ж страдает-то? Несчастный. Надо ему как-то помочь.
— Кто залог-то внёс? — спросил я, последовательно упаковывая в инвентарь своё барахло.
— Молчать.
— Сам молчать.
— Предупреждение: за оскорбление стражника при исполнении можно получить сутки ареста.
Покончив с барахлом, я повернулся к стражнику:
— С понтом, ты бываешь не при исполнении? Тебе, может, домик нарисовали, бабу, детишек?
— За отказ подчиниться требованию стражника при исполнении можно получить сутки ареста. Требование было: молчать.
— Да я всю жизнь молчу.
Стражник несколько секунд смотрел на меня, пытаясь всеми своими алгоритмами понять, что со мной делать. Потом, видать, решил, что ну его на**й, связываться, и открыл деревянную дверь.
Поднявшись вверх по ступенькам, я оказался в смутно знакомом помещении. Нахмурился, и тут в голове щёлкнуло.
— Е**ть-колотить, так мы в ратуше?!
Ну точно. Я ж здесь сто раз был. Дом заказывал, группу регистрировал, ещё какой-то хренью занимался, всего не упомнить. Тот же самый непись, что общался со мной всё это время, пододвинул ко мне книгу и протянул перо.
— Распишитесь.
— Не вопрос.
Я взял перо и поперёк страницы на**енил: «Моему самому большому поклоннику. Мёрдок, 2020».
Бросил перо на пол, повернулся к выходу, но не успел завершить маневр. Потому что раньше глаз зацепился за одиноко сидящую на скамеечке фигурку. А зацепился потому, что фигурка была симпатичной и женской. Светлые волосы сразу довели до моего сведения, что это не Сандра. А когда она встала и смущённо потупилась, я смекнул, что это и не Доротея.
Ну да, я всё ещё был частично ужрат, потому реальность воспринимал кусочками, небольшими дозами. Сообразил вот посмотреть ник. Посмотрел. Вспотел.
AxiLess
— Какого...
— Я внесла за тебя залог, Мёрдок.
Нечасто со мной такое бывает, чтобы слов не найти. А тут всё навалилось. И бухло, и внезапная отсидка, и внезапное освобождение, и подвыбесивший Грой, и грусть по утраченному Дону, и вот эта вот... существо.
Видел-то я её только ночью, да и то — пьяным. И так тогда пересрался, что забыл, как выглядит. Потому и сейчас сразу не отдуплил, кого мне нужно благодарить за освобождение.
— Нет, — сказал я, когда голосовые связки выразили вялую готовность немного поработать.
— Да, Мёрдок.
— Захрена?!
— То есть, как? — уставилась она на меня. — Ты же был в тюрьме!
— В первый раз, что ли! — фыркнул я. — Ну, отмотал бы три недели, с кем не бывает. Я же тебе уже выразил своё глубочайшее отношение, нахрена ты тратишь на меня деньги?! Во сколько тебе эта тупость обошлась?
Экси снова потупилась.
— Не важно, — с неожиданной твёрдостью сказала она. — Это мои деньги, как хочу — так и трачу.
— Я даже на пушечный выстрел не позволю тебе ко мне приблизиться.
— Знаю.
— Ну так какого?..
Покраснела. Ну, теперь, по крайней мере, это выглядит адекватно. А то раньше, когда мужиком была, со всеми этими ужимками смотрелась, как хер знает что.
— Как романтический п**дец из башки выветрится — пришли счёт, — сказал я и прошёл мимо, к двери. — Я символически вытру им жопу, и на этом всё. Тут, понимаешь, важен принцип. Если ты будешь считать, что благородно и безвозмездно меня спасла, я буду страдать и бухать, а ты знаешь, как это опасно для города. А вот если ты попытаешься с меня эти деньги получить, а я пошлю тебя нахер — вот тогда всё на своих местах. И не надо вот всякой разной по**отины тут.
Я толкнул дверь, вывалился наружу и тут же чуть не упал. Ноги подкосились, свежий воздух ударил по лёгким, свет резанул по глазам. Я, держась рукой за стеночку, медленно и очень аккуратно осел на землю и глубоко задышал.
Бля, да я в жопе. Здоровья — болт, силёнок — болт. Даже вдохновения — болт, но всё-таки чуть побольше, чем здоровья.
Двигаться не получалось категорически. Поэтому я достал акустику и затянул печальным голосом:
— Не жди меня, мама,
Хорошего сына
Твой сын не такой, как был вчера.
Меня засосала
Опасная трясина,
И жизнь моя — вечная игра...
На последнем слове не выдержал и заржал. Истерически так, с всхлипами. По-алкоголически. Поплачу-поплачу, потом скажу: «Игра!» — и опять смеюсь. А потом: «Мама...» — и сызнова рыдать.
Что-то шлёпнулось передо мной. Я с трудом сфокусировал взгляд, увидел золотую монетку. Проследил её гипотетический путь и увидел Экси. Она стояла напротив и кривенько так улыбалась:
— Извини, не удержалась.
— Ха-б**дь-ха, — прокомментировал я. — А у пидоров, оказывается, бывает чувство юмора.
Монетку я забрал. Как это я говорю: «Если можно что-то сп**дить — значит, нужно это сп**дить». Да и вообще, всё честно. Она секунд тридцать слушала величайшего рок-музыканта в мире. Чё, бесплатно, что ли? Да х*й-то там.
— Послушай, Мёрдок, — вдруг горячо, со страшной страстью заговорила Экси, — я — девушка. Я всю жизнь была девушкой! Ты не воспринимаешь всерьёз виртуальную реальность, так почему для тебя такое значение имеет то, что я пользовалась мужским аватаром?! Ты противоречишь сам себе! В реальности, если бы ты встретил в игре мужского персонажа, узнал, что за него играет девушка, встретился бы с этой девушкой — ты уложил бы её в постель в тот же вечер!
— Ты не путай понятия, — возразил я.
— Что, — презрительно сощурилась Экси, — для тебя всё-таки этот мир — полноценная замена реальному? Сдался? Весь твой протест — только на словах?
— Слышь, заткнись, башка болит, — поморщился я и прикрыл глаза. — По пунктам. Весь мой протест даже не на словах. Я — нарисованный у**ок в нарисованном мире. Какой тут, нахер, протест может быть? Так, подговнить чутка, в пределах допустимых значений — не более. Х*ли мне, армию мобов собрать и пойти разработчикам предъявлять за всю х**ню? Куда запихали — там и барахтаюсь, выхода не вижу. Ну, почти...
Я вспомнил про мега-меч, который скоммуниздила Сандра, и запечалился ещё сильнее. А заговорил ещё мрачнее:
— Следующий пункт. Первое впечатление — самое сильное. Я тебя впервые мужиком увидел. Тут же этот мужик сказал мне, что он — девушка. А потом переобулся — и на тебе, жрите с маслом. Сама-то отдупляешь? Мне откуда понять, что ты в принципе не п**дишь? Что ты в реале именно девушка, а не пидор? Базару нет, встреть я тебя в реале, я б сразу понял, а тут — извините.
Я откашлялся, инвентаризировал гитару и попытался встать.
— А в-четвёртых и в главных, если бы в реале я, играя в игрушку, познакомился с мужиком и пришёл к нему на свиданку, чтобы убедиться, что это девчонка, это был бы совершенно точно не я, а мой задрот-братан. Легко спутать, рожи одинаковые, но истинный дух содержится только во мне одном. Игры, блин!
— А что ты имеешь против РПГ?
— Ничего. Против ручного противотанкового гранатомёта х*й чё поимеешь. Мы как-то с пацанами на полигоне ух**рились...
— Я про компьютерные ролевые игры, — нетерпеливо сказала Экси и поддержала меня под руку.
— Ролевые игры, Экси, это когда ты — сексуальная училка, а я — папа ученика, который пришёл отъ**ать тебя в задницу за то, что мой сын опять получил двойку. Сына, кстати, Коляном зовут. Всё, отвали от меня, а то я чувствую голубое излучение. Как радиация, б**дь, так и жжётся, сука, скоро сам светиться начну, это ж никакой водярой не смоешь...
