– Вопрос не в этом, – ответил ему Вейж, – Вопрос в том, сколько поместятся? Я все же не дракон и не обладаю таким огромным телом.
– То есть, ты можешь выдержать хоть двадцать разумных, если они уместятся?
– Двадцать человек точно смогу, но вот за всех разумных не скажу.
– Здраво.
Они продолжали полет в направлении грохочущего грома и сверкающих молний, но скоро им вновь пришлось остановиться. Перед их взорами предстал сам Баошенгдади. Бог жизни пел прекрасную песнь, находясь в центре пшеничного поля.
Глава 13 Зловещая вилла
«О силе нашего господина Уриила свидетельствует и то, что он одолел того, кого называли сильнейшим существом на континенте – исполина Вивальди. Они сражались во времена Бунта, но тогда победитель не был определен. Когда же началась Дьявольская война, и Вивальди по приказу своего гнусного предводителя напал на драконов, господин Уриил вновь сошелся с ним в схватке. Он отправил его в Бездну, из которой тот уже никогда не вернется».
«Для младших братьев» Александр Краснобаев
***
Вы могли задаться вопросом: что же это были за молнии? И кто вызвал те мощные землетрясения? Вернемся назад во времени и взглянем на Оцета и Крату. Они благополучно приземлились около величественно раскинувшейся вдоль скал виллы. Точнее будет сказать, что Оцет приземлился, держа на руках Крату.
– Красиво, – хмыкнул Крату, осматривая виллу.
Белоснежные стены виллы сияли в лучах великого Светила, отражая лазурь безоблачного неба. Окружённая пышными садами и виноградниками, вилла воплощала утончённость ее хозяина и свидетельствовала о его богатстве. Мощные колонны поддерживали своды портика, украшенного искусной резьбой и мозаикой, изображающими леса и луга. За ними виднелся просторный внутренний двор – атриум, где бил фонтан, охлаждая воздух и создавая приятную свежесть. В центре двора возвышалась деревянная, но искусно выполненная статуя Баошенгдади, держащего в руке ветвь оливы.
Сама вилла была двухэтажным и очень длинным зданием. Каждая комната служила в нем определенной цели. Это был дом для Баошенгдади и его семьи.
Пока Оцет с интересом рассматривал особняк, Крату вдруг застонал от боли и повалился на землю, искорежившись в агонии.
– Что это с тобой? – нахмурился Оцет.
Он присел рядом с Крату и прикоснулся к его лбу.
– Хм, а в твоем теле происходят занятные изменения.
– Какие еще изменения?! – взревел Крату. Его одолевал одновременно и холод и жар. Такое состояние было ужасающим для любого.
– Можно сказать, что положительные, – улыбнулся Оцет, – твое тело сейчас становится прочнее, и твои органы будет теперь не так-то просто повредить.
– Это очень больно! – сквозь зубы проговорил Крату.
– Конечно, – усмехнулся Оцет, прищуриваясь, – мир таков, что только через боль возможно развитие.
– Это из-за того газа? – пробормотал Крату.
– Скорее всего, – кивнул Оцет, сложив руки на груди, – ты не стал бездумной тварью, следовательно, твое тело имеет сопротивляемость, и сейчас оно перерабатывает и усваивает ту силу себе на пользу. Потешно, не правда ли?
– Не вижу в этом ничего потешного, – тяжело дыша, Крату медленно поднялся. Его лоб покрылся испариной, а глаза слегка покраснели.
– Как знаешь, – слегка улыбнулся Оцет, пожимая плечами, – я иду исследовать этот прекрасный дом, а ты как хочешь, если тебе плохо, то останься здесь.
– Я в порядке, – отмахнулся Крату, выдыхая, – мне уже лучше.
– Рад слышать, – добродушно усмехнулся Оцет и, подойдя к громадным воротам, надавил на них.
Уже через минуту Оцет и Крату стояли в холле таинственного дома. Перед ними раскинулась лестница, ведущая на второй этаж, на ступенях ее расстилался богатый ковер. Лестница разделялась еще на две, которые вели в разные стороны. На первом этаже было три двери. Одна вела в западное крыло, а две другие в восточное. На стенах в холле висели картины, в основном портреты Баошенгдади, но были и неизвестные мужчины и женщины, похожие на него. По всей видимости, его дети. Под картинами были надписи, разные загадки, на которые Оцет и Крату решили не обращать внимание. Зато они обратили внимание на потолок, поскольку их удивила огромная дыра в нем, кто-то пробил ее совсем недавно, с нее еще сыпались каменные крошки.
– Что это за место? – осматриваясь, прошептал Крату.
– Явно не простая вилла, – с интересом произнес Оцет, – на острове Баошенгдади такого быть не может.
– Но почему тут никого нет? Где слуги или сам хозяин дома?
Оцет уже было открыл рот, желая что-то сказать, но внезапно раздался отчаянный женский крик, полный ужаса и боли, переходящий в самый настоящий вопль.
– Он идет оттуда, – Оцет кивком указал на дверь, ведущую в западное крыло.
– Я схожу и проверю, – решительно произнес Крату.
– Один? – насмешливо улыбнулся Оцет. – Ты сейчас не в лучшей форме, пока нет. А вдруг там будет Баошенгдади? Он с легкостью убьет тебя.
– Пускай попробует, – Крату покрепче сжал свое копье.
«Меня ведь попросили присмотреть за ним», – вздохнул в своих мыслях Оцет.
– Что ж, пойдем вдвоем, – произнес он вслух.
Они направились к западной двери и, открыв ее, очутились в трапезной. Стол был накрыт на тринадцать персон. Белоснежная скатерть, золотые кубки и серебряные приборы говорили о том, что здесь живут не бедняки. Еда еще не остыла, но никого, разумеется, не было. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь постукиванием часов на одной из стен и потрескиванием дров в камине. У камина растекалась свежая лужа крови.
– Хм… – Оцет в задумчивости присел подле нее. Он обмакнул указательный палец в лужу и попробовал кровь на вкус, – человеческая, женщины на этапе Святого, возраст пятьсот тридцать два года…
Пока он изучал кровь, Крату открыл дверь, которая вела в коридор, очень необычный коридор, который постепенно сужался.
«Какой-то странный коридор…» – подумал изумленный Крату.
Очутившись в нем, он услышал какое-то чавканье из-за угла. Крату нахмурился, но пошел на этот отвратительный звук. Завернув за угол, он увидел мерзкую картину, заставившую его отшатнуться.
Крату взирал на оторванную женскую голову, и ярость начинала клокотать в сердце его. Он узнал эту женщину, это была Ксантиппа из Кровавой секты. Ее лицо застыло в гримасе ужаса, а безжизненные глаза все еще выражали страх. Рядом с головой, из которой медленно текла кровь, лежало и тело, над которым склонилось какое-то существо, поедая его. Была видна лишь спина этого существа, покрытая зеленой чешуей и желтой слизью.
– Что за мерзость?! – воскликнул Крату, скривившись.
В его нос ударил отчетливый запах протухшего мяса, а к горлу подступила тошнота, но он сдержался. Существо услышало его и повернуло свою голову. Вначале Крату увидел алые глаза, а затем и остальное лицо, с которого словно сползла кожа, с клыков капала кровь. Существо это лишь отдаленно напоминало человека, поскольку только голова и руки его казались антропоморфными. Когда же оно полностью встало и развернулось к Крату, он с отвращением заметил, что грудь существа покрыта синей шерстью, из живота его тянутся отвратительные щупальца, а ноги по форме представляют из себя нечто напоминающее курительную трубку и будто сделаны из дерева.
– Мерзкая тварь! – Крату без промедления вонзил свое копье в грудь этого существа. Копье, однако, вошло в тело лишь на сантиметр, и существо даже не пошатнулось, но, схватив своими руками копье, переломило его и бросилось в атаку.
Длинные когти на руках твари пронеслись прямо перед лицом Крату, он еле успел уйти в сторону. Скорость существа поразила его. Крату подскочил сбоку к этому чудовищу и ударил его ладонью по шее, но ощутил сильное сопротивление, будто он простой смертный, который бьет по камню. Он хотел нанести еще удар, но существо перехватило его руку и впилось в нее своими острыми клыками. Дикая боль пронзила Крату, с яростным криком он обрушил на голову твари мощный удар своего кулака. Череп врага хрустнул и существо пошатнулось. В этот миг позади него появился Оцет и одним ударом кулака пробил грудную клетку чудовища, затем вонзил в отверстие вторую руку и разорвал это существо изнутри.
