Последняя битва (СИ) - Сафина Айя "AyaS"

— Ольга, — позвал он.

— Отстань, понятно?

— Ольга…

— Я не собираюсь идти на твоем поводу! Это не выход!

— Это самый настоящий выход. Именно этого дня я ждал все эти года.

— Да ты сам не знаешь, чего ты ждешь! Ты так задолбал своим фатализмом!

— Я понимаю твой гнев…

— А по-моему нихрена ты не понимаешь! Чтоо ты предлагаешь сделать? Вырезать твое сердце и бросить в эту долбанную ракету?!

Я не знаю, почему я вдруг начала плакать. Но я кричала, а слезы стекали по щекам, как доказательство того, что внутри меня крепла убежденность в нечто, что я не хотела принимать. Во что я не хотела верить.

— У вас три минуты, ребята. Вам надо уходить, — тихо произнесла Арси.

— Ребята, нас зажарит в этой шахте. Решайте быстрее, — сказал Лосяш.

— Что решать?! Убить Буддиста или нет? — кричала я, объятая яростью на собственного майора, который позволил себе задуматься о подобном.

— Все хорошо, Ольга. Я сам все сделаю, — голос Буддиста был таким спокойным, как будто он предлагал просто поужинать или пойти прогуляться.

— Что ты собираешься делать?!

Буддист достал из кобуры Глок.

— Прекрати!

Я подбежала и толкнула его. Но он такой крепкий и жилистый устоял.

— Все хорошо, Ольга, я понимаю твой гнев.

— Нет! — рыдала я. — Нет, Ноа, ты не понимаешь…

Повторяла я.

— Когда я закончу, вырежешь сердце, — сказал он Легавому.

Тот хмуро кивнул.

— Не смей! — кричала.

— Скажи, Кристине, чтобы заботилась о Ратнабхадре, — обратился Буддист к Кейну.

Тот озадаченно смотрел на Буддиста.

— Хорошо, — ответил Кейн.

— Да что с вами такое? — заорала я. — Почему вы так хотите его убить? Вы с ума сошли?

— Я сам все сделаю.

— Заткнись, черт бы тебя побрал!

Буддист приставил дуло пистолета под подбородок. Я снова сильно ударила его.

— Прекрати! — кричала я.

— Ольга.

— Заткись, Кейн!

— Я должен спасти жену!

— Убив Буддиста?!

— Я иду на это добровольно.

Рыдая, я упала на колени, окруженная, как мне раньше казалось, моими друзьями, моими сподвижниками, но в итоге простыми стервятниками, которые рвут на части убитых, не побрезгуют питаться собственными собратьями. Я был окружена простыми падальщиками.

— Пожалуйста, Ноа. Не надо. Не оставляй меня, — я смотрела на него снизу вверх, сотрясаясь в рыданиях.

— Все хорошо, Ольга. Так должно было случиться. Помнишь? Мы с тобой уже тысячный раз совершаем это путешествие, просто ты забыла. В прошлой жизни ты пожертвовала собой. В этот раз мой черед. Скоро встретимся снова. Не плачь.

— Я не верю в это! — рыдания застряли в глотке и мешали говорить.

— Поверишь. Если не в этом путешествии. То в следующем.

— У вас две минуты, ребята!

— Я буду ждать тебя, Ольга.

— Ноа!

Его движение было стремительным, я даже не успела поймать тот момент, когда его палец нажал на спуск и пистолет выстрелил. Горячие брызги крови окропили мое лицо, тело Буддиста стало заваливаться, его подхватил Легавый.

А дальше все было как в тумане.

Я стала кидаться на ребят, которые распороли рубашку Буддиста.

— Нет! Прекрати! — кричала я и била их всех, отталкивая прочь.

— Ляха! Успокойся!

— Ему уже не помочь!

— Позволь спасти мою жену!

Они кричали на меня, а я пыталась защитить тело друга от этих мразей, которые распарывали его грудину, как заправские мясники.

— Господи! Господи! Что же выделаете? Прекратите! Не надо!

— Убери ее отсюда!

Легавый тащил меня прочь, я избивала его, что есть мочи. Перед глазами все залило слезами, я не видела ни черта в этом мраке подземелья. Сильным рывком я вырвалась из крепких объятий Легавого и бросилась назад, а потом увидела блеск металла посреди фонтанов крови.

Сердце.

Две прозрачные мембраны желудочков, между ними такой же прозрачный карман, прячущий сердцевину: два вращающихся диска с магнитом посередине, создающим левитацию. Да, оно мощное. Очень мощное.

Такое непохожее на человеческое, но такое человечное. Гораздо более человечное, чем у всех нас вместе взятых — у тех, у кого имеется настоящее сердце.

А в голове голос Буддиста все повторял «мы прокляты, мы прокляты». Да, Буддист, мы прокляты, и твоя жертва нас очернила еще больше. Нам никогда не отмыться от такого количества крови и боли.

Лосяш держал его двумя руками, осторожно засунул внутрь приборного отсека, опустил поглубже, и вдвоем с Кейном они принялись завинчивать люк обратно.

— Ребята, тридцать секунд! — кричала Арси.

Легавый уводил меня прочь из шахты, я снова вырвалась из его рук, не хотелось ничьего прикосновения. Никого из этих мерзавцев. Я побежала по коридору.

— Ляжка! — звал Легавый.

Но я продолжала бежать, завернула в другой коридор, потом в следующий и наконец добралась до лестницы, ведущей на поверхность. Шестьдесят четыре ступени, яркий свет, белизна снега вокруг, холодный ветер, атакующий заплаканное лицо.

Ледяной воздух вонзился в мозг. Разум резко выпрямился, отряхнулся от гнева, печали, слез. Больше не было неконтролируемых рыданий, соплей и гневного ора.

Справа раздался громкий хлопок, похожий на взрыв фугасной гранаты. Посреди сугробов распахнулся люк, а потом раздался приглушенный взрыв, шипение, клубы дыма вырвались из шахты, и наконец показалась ракета.

Она чуть зависла над самой землей, разгоняя свою мощь, а потом резко стартовала вверх, унося на своих крыльях пятнадцать килотонн ядерного заряда и надежду на прощение всех наших грехов.

За все наши деяния мы прокляты. И мы навсегда таковыми останемся.

27 февраля 2071 года. 15:55

Генри

— Звезда! Звезда! — закричал Лин.

Он стоял возле окна лаборатории и указывал в небо. Я бросил сепараторы с пробирками и побежал к Лину.

Вдалеке виднелся четкий белый след, идущий от земли в небо, а потом он плавно повернул к нам.

— Кристина, бежим!

— Еще минуту! — крикнула она.

— Нет минуты сейчас же!

Я подбежал к ней, сидящей за компьютером и продолжающей посылать файлы в Нойштадт.

— Ракета выпущена! — кричал Кейн из рации.

Я сорвал Кристину со стула.

— Черт, Генри! Еще немного!

Я вел ее силой к лестнице. Лин бежал впереди, его «звезда! звезда!» звучали громко и тревожно — я еще никогда не слышал подобных интонаций в его голосе.

Внезапно Кристина резко выдернула руку с криком:

— Ратнабхадра!

— Это всего лишь крыса! — крикнул я ей вдогонку.

Но Кристина побежала обратно в лабораторию, подбежала к столу и схватила клетку с крысой.

— Скорее! — кричал я.

Я перехватил клетку из рук Кристины и мы побежали по лестнице вниз.

Мы перепрыгивали через четыре ступени, я запутался, упал, Кристина подбежала и схватила меня за шкирку. А свист снаружи все нарастал, я даже не заметил момент, когда начал его слышать, он просто появился и стал суровой реалией моей нынешней жизни. с трудом верилось, что сейчас на нас сбросят бомбу. Что там вообще за изверг прячется в Нойштадте, что так желает истребить все живое?

Я не успел додумать мысль до конца, потому что в следующий момент раздался оглушительный взрыв, меня вознесло вверх и унесло в водовороте взрывной волны.

27 февраля 2071 года. 16:00

Томас

В Центре управления было тихо уже почти три минуты. Самое долгое молчание за весь день. Перед глазами так и стояла картина того, как Буддист стреляет себе в голову, как ребята вырезают из его груди сердце, как ракета возносится далеко в небо, как ее красная точка гаснет прямо над точкой с названием «Аахен». Мы понятия не имели, сработал ли план с магнитом. Точность отслеживания системы до пяти километров, ракета могла упасть прямо в лабораторию, а могла и в пяти километрах от нее, и тогда у Кристины с Генри был бы шанс выжить.

Все это потрясло нас. Снова.

Я едва верил, что жестокие многочисленные смерти так быстро стали нормой моей жизни. Ведь всего несколько месяцев назад мы мирно жили в Бадгастайне, и единственное, что мы убивали, это свое время. Не было ни взрывов, ни убийств, а единственные слезы, какие там проливались, это слезы Хайдрун, у которой не получилось сшить топ из наволочки, или слезы Свена, расстроившегося из-за очередного проваленного фламбе.