Диктатура Кошмаров (СИ) - Горъ Василий

Я переместился к «заготовке» прокола, вживленной в генерала, возник в помещении, в которое без его невольной помощи не попал бы с вероятностью в сто процентов, сместился в сторону, скинул с себя невидимость и вложился в короткое замыкание. Само собой, со всей дури — чтобы выжечь электронику в большей части ни разу не одноэтажного здания.

Шарашил, конечно же, под разгоном восприятия, поэтому первые иглы, похвально быстро вылетевшие из игольников то ли особо привилегированных, то ли особо доверенных сотрудников службы безопасности «Призмы», попали в мою кольчугу уже после того, как я закончил. А со вторым залпом возникли проблемы — уничтожение БИУС-ов ударило народ по мозгам. Ну, а нам было наплевать как на стрельбу, так и на ее временное прекращение. Ведь ровно через две секунды после моего появления на Китеже метрах в десяти от меня «возникла» младшенькая, огляделась по сторонам, оценила размер зала, ушла в рывок и активировала свою приблуду в его геометрическом центре. Судя по тому, что полусферическая воздушная стена накрыла не только нас, но и всех членов Совета СНС — воспользовавшись расчетными возможностями Дайны.

Третьей в зале нарисовалась Ольга, врубила самый обычный походный фонарик с мощным аккумулятором, поставила на трибуну рядом с правым локтем Мезенцева так, чтобы луч света бил в потолок и, тем самым, осветил резко потемневшее помещение, деловито извлекла из пространственного кармана четыре массивных каменных кресла и расставила полукругом. Затем поймала взгляд вояки, оклемавшегося от удара по мозгам и снова открывшего ураганный огонь, презрительно поморщилась, оперлась на мое предплечье и опустилась на сидение.

Я в том же стиле поухаживал и за Светой, и за Полиной, появившейся в помещении самой последней. Закончив с этим делом, вежливо поздоровался с Мезенцевым, очень талантливо изобразившим охренение, неспешно сел сам и уставился на ближайшего стрелка, продолжавшего палить на расплав ствола:

— Не уйметесь в течение двух секунд — положим…

Не унялись, конечно. И легли. От слабеньких оглушений. Ибо выполняли свой долг и все такое. А я величественно повернул голову влево, навелся на председателя Совета и вежливо извинился:

— Прошу прощения за визит без предварительного уведомления, но мне до смерти надоела ваша мышиная возня. Уточню: до вашей смерти. Так как именно вашими стараниями я, уроженец Китежа, разочаровался в руководстве государства, которому некогда давал присягу, и больше не вижу смысла иметь с ним ничего общего.

В этот момент министр обороны набрался храбрости и заявил, что я их неправильно понял. Я в этот момент вслушивался в доклад Дайны, успевшей пропихнуть на нашу сторону антенну «Носорога» и подключившейся к Сети. Но на глупость, естественно, отреагировал. Причем ни разу не так, как ожидал Зиновьев:

— Геннадий Ярославович, продолжите бредить — поймаете окостенение и, тем самым, похерите все труды Ксении Станиславовны прямо сейчас!

Он смертельно побледнел и прикусил язык. Зато затараторил второй борец за правду — министр просвещения. И сообщил, что они — то есть, Совет — добились возвращения моих родственников на Китеж, шестнадцатого числа организуют из встречу на орбитальном космодроме и сразу же переправят в лабораторию. Дабы передать их мне по первому требованию и без каких-либо условий!

Тут я невольно закатил глаза к потолку:

— Для начала, амеры вернули моих горе-родственничков только потому, что испугались злить меня дальше. Во-вторых, забирать на Надежду тетушку с сестренкой я не собираюсь: они вычеркнули меня из своей жизни сразу после получения вожделенных льгот, так что не заслуживают хорошего отношения. И, в-третьих, вы даже при очень большом желании не сможете выставить мне какие-либо условия, ибо доживаете последние минуты…

Мне не поверили. Зря: я уставился в точку, в которой, по словам Дайны, парил микродрон, ведущий трансляцию Воздаяния в планетарную Сеть, и криво усмехнулся:

— Дамы и господа, кластер искинов, с помощью которого я вышел в Сеть, задавят ориентировочно минут через пять-шесть. Поэтому я коротко опишу предысторию моего появления в этом зале, затем объясню суть претензий к Совету и докажу, что эти твари честно заслужили Воздаяние. Причем докажу отнюдь не на словах — порукой тому мое слово. Итак, два с половиной года тому назад я, курсант Белозерской АПД, закончил третий курс лучшим в потоке и получил право отправиться в Дальний Космос на рейдере «Ярый». Практика получилась намного сложнее, чем я рассчитывал: в так называемой «серой зоне», в которую нас отправили выяснять причину исчезновения других кораблей СДР, обнаружилась французская эскадра. И сходу атаковала. Летная и десантная секции рейдера приняли бой, благодаря чему часть экипажа смогла уйди на авизо-шках. А мне уйти не удалось: в тот момент, когда мой штурмовой бот взлетал с брони корвета лягушатников, последний ушел в гиперпрыжок и выбросил «Носорог» в мир, в котором имеется Магия…

После этих слов я выслушал и принял совет Дайны, поэтому вздохнул:

— Да, де-юре магические миры встречаются только в фантастических фильмах и соответствующей литературе. Но де-факто один из двух подобных миров был уничтожен во время конфликта государств выходцев со Старой Земли — их главы жаждали урвать силу, неуязвимость, абсолютное здоровье, вторую молодость и техническое бессмертие. Причем, что называется, в одну калитку. А конкуренты, как водится, были несогласны. Кстати, материалы, подтверждающие мои слова, можно будет скачать по ссылке, которая вот-вот появится слева от меня. Так что скачивайте, пока эти архивы не удалили, и слушайте дальше…

Свои приключения на Надежде описал предельно лаконично, но ни разу не скромно, перешел к истории появления первых «незваных гостей», заткнул недовольный ропот Совета легким «намеком» на мозголомку и рассказал, как меня пытались вернуть на родину, законопатить в лаборатории и убить. А после того, как БИУС выложил в Сеть и записи всех тех конфликтов, которые удалось записать, перечислил свои шаги навстречу переговорщикам и мрачно ухмыльнулся:

— Убедившись в том, что целители Надежды лечат даже «неизлечимые» болезни, твари, считающие себя вершителями ваших судеб, решили любой ценой подмять настолько перспективный мир. Поэтому «скормили» кластеру искинов «Мыслитель» все имеющиеся данные о срыве моего штурмового бота в гиперпространственный переход, получили нужные исходные данные и… отправили на верную смерть экипаж еще одного «Носорога». Повторю снова: отправили на верную смерть. Так как прекрасно знали, что я, надежно закрыв Надежду для незапланированных визитов, переместил точку открытия «окон» межпространственных переходов в аномалию, расположенную на дно океана. Но здоровье членов Совета СНС, их вторая молодость и бессмертие, конечно же, оказались важнее жизней рядовых граждан, поэтому ваши родственники, друзья и знакомые сошли со струны под магофон чудовищной мощности и мгновенно умерли…

После этих слов я сделал очередную паузу, сообщил зрителям, что в Амфитеатр усиленно долбятся сотрудники СБ «Призмы», но воздушная стена из моего мира им не по зубам, дал Дайне время показать желающим вспышки выстрелов и взрывов, а затем вернулся к повествованию:

— А теперь обещанное доказательство вины. Смотрите на сцену: через несколько мгновений за кафедрой появятся «Носорог» и трупы членов его экипажа, сошедших с гиперпространственной струны на глубине без малого десяти километров…

Возникли. Вернее, были выдвинуты «на нашу сторону» через большой прокол при помощи «плашек» с артефактными подпорками. Потом плоскость этого перехода исчезла, зато возникла другая — поменьше. И тогда я, встав с кресла, вырубил слабым оглушением первого попавшегося члена Совета, подхватил подпоркой, под верещание его коллег выбросил на Надежду, дал девчатам включиться в работу и толкнул заключительную часть речи: