До Лоусвиля, возле которого проходила ежегодная Большая Ярмарка, добрались быстро и при параде.
Девушки в лёгких, обтягивающих, всё подчёркивающих и почти ничего не скрывающих лёгких летних платьях, едва доходящих до середины бёдер, мальчики - в джинсах, рубашках. Но чистых и выглаженных, так что сойдёт. И при оружии, конечно же, без него тут даже дети старше восьми лет на улицу не выходят.
Вообще, у меня сложилось впечатление, что повальное вооружение местного населения не столько необходимость, сколько показуха. Если в первые годы освоения Эдема стреляли действительно повсеместно и ежечасно, то в наше время перестрелка в населённом пункте - почти такое же ЧП, как и на Земле. Да и на дорогах хулиганят всё меньше и меньше, по крайней мере там, где живут белые. Поэтому оружие у населения сейчас скорее дань традиции и намёк зарождающейся власти, что гайки закручивать слишком уж не стоит. Регулярные армии не просто карликовые, а микроскопические, полицейские же силы обычно состоят сплошь и рядом из местных, у которых половина округи если не родственники, так друзья-приятели, так что, случись конфликт интересов, один к ста, что они выступят на стороне народа.
Ярмарка раскинулась широко, с размахом, и занимала площадь едва ли не большую, чем Джефферсон. Палатки и лотки раскинулись стройными разноцветными рядами между окраиной города и парой Верблюжьих Холмов на юге города, которые создавали естественную границу между людьми и прерией. Продавали и покупали всё и вся, от строительного инвентаря и техники до цыплят и индюшат. Оружие, одежда, еда и выпивка, запчасти и электроника, новое, старое и убитое в хлам, местного производства и “импортное, из-за ленточки”, под любой, даже самый тощий, кошелёк.
На сцене друг друга сменяли фокусники, стендаперы, музыканты, в перерывах между их выступлениями ведущие проводили конкурсы “кто больше съест сэндвичей” или “плюнь дальше всех. Вечером обещали огненное шоу. Вход - два экю с человека, двадцатка за парковку, автоматическое оружие рекомендовалось с собой не носить, за это сразу попросят вон с праздника жизни, а вот против короткоствола никто ничего против не имел.
- Окей, молодёжь, я пойду попробую толкнуть свою рухлядь, - Маршалл кивнул на “механические ряды”, где виднелись кабины различной техники и реяли многочисленные флаги с гайками, шестерёнками и прочими интернациональными знаками, дающими понять, что здесь торгуют всяким металлоломом.
- Мне надо к оружейникам, - Антон приподнял тощую брезентовую сумку.
- Я с тобой, - с готовностью откликнулась Ариэль.
- Мы, наверное, просто по Ярмарке побродим, да? - я обернулся к Хелен.
Планов что-то покупать или продавать у меня не было, если только пополнить запас патронов: тренировки в стрельбе плотно вошли в мою жизнь, очень уж увлекательное занятие. Да и девушка втянулась, былой пацифизм улетучился, словно его и не бывало.
- Да, ничего конкретного мне не надо, - кивнула француженка.
- Тогда давайте часа через три встретимся у машины и пойдём обедать, лады? - подвёл итог Маршалл.
Возражающих не нашлось, и мы разбежались.
- Интересно, здесь есть обменник или что-то типа того? - Хелен смешно закрутила головой, пытаясь высмотреть искомое. Полтора метра в прыжке, без каблуков, в плотном потоке людей, плывущем среди этого палаточного городка, она не то что обменник, меня с двух метров уже не найдёт.
- Должен быть, это же Большая Ярмарка. Маршалл говорит, что сюда и русские приезжают, и китайцы, и даже индусы со своими маслами-специями бывают.
- А они разве не пользуются экю? - удивилась девушка.
- К сожалению, не все.
- Почему “к сожалению”?
- Долго объяснять…
- Рассказывай, пока ищем обменник, - разрешила Хелен.
- Ну…. - замялся я, вспоминая обещанный на вечер “пряник”.
- Я даже не буду считать это за старческий нудёж (я правильно сказала?), - правильно поняла мою заминку девушка.
- Нет, ну раз так… Что ты знаешь об истории денег?
- Ничего, - пожала хрупкими плечиками француженка, протискиваясь через толпу в поисках заветного обменника.
- Так, давай я пойду впереди…
- Не нуди, - отмахнулась Хелен. - Я маленькая, мне удобней. Ты давай, не отставай и не отлынивай, рассказывай свою историю бабла.
И я рассказал.
В начале было слово. И слово было “бартер”. Ты мне хлеб, я тебе - утку. Или горшок. Или топор.
Торговли в те времена почти не было, обмен в основном шёл внутри общин, поселений. Товаров было минимум, поэтому составлять пропорции было нетрудно. Но постепенно география сделок ширилась, начался обмен с соседними племенами и поселениями, а то и странами. Это требовало более универсального способа. Так появились первые “деньги”.
В кавычках, потому что обычно это был один или несколько товаров, наиболее востребованных, ходовых и при этом достаточно “вместительных”, чтобы за одну единицу можно было получить много другого. Где-то это были ракушки, в других местах шкуры животных или пушнина, в третьих - рабы, быки и овцы. Меры были всем понятны, ценность их было сложно оспорить. Но вот хранить такие “деньги”, транспортировать - дело не самое простое.
Очень быстро все пришли к “золотому” стандарту. Жизнь выявила наиболее удобные “деньги”, коими являлись украшения из драгоценных металлов и камней: золото, серебро, рубины, сапфиры. И хотя практической ценности у такого средства обмена мало (его не съешь, одежду из него не сделаешь и дом не построишь), зато с точки зрения практичности и эстетики они были идеальны. От обмена украшениями был один шаг до торговли за драгметаллы сперва в слитках, а затем и в монетах. Первые монеты из золото и серебра появились примерно в 7 веке до нашей эры, в Лидии.
Кстати, одно из заблуждений, которое можно часто встретить, это то, что такие деньги (из драгметаллов) не имеют инфляци. Оно лишь верно отчасти. История знает множество примеров, когда золотые и серебряные монеты “дешевели”: во время кризисов, когда казна тратила существенно больше, чем зарабатывала, некоторые правители начинали хитрить, снижая вес платёжных средств или разбавляя их менее ценными металлами.
Ещё один интересный момент связан с ценностью того или иного средства платежа в зависимости от географии. Так, очень долго серебро на Востоке ценилось почти так же сильно, как и золото. Поэтому было очень выгодно везти его в Азию, покупать там специи, шёлк, чай, и продавать их за золото в средиземноморье, зарабатывая тысячи процентов.
Как бы то ни было, металлические деньги в качестве единственного платёжного средства существовали очень долго. Первый бумажный эквивалент появился только в 1716 году, во Франции, и очень быстро получил распространение (хотя, если быть совсем уж честным, первыми в этом вопросе были китайцы, в 800-х годах до нашей эры, но кого интересует какая-то там Азия?). Такие деньги было проще хранить и перевозить, что и обусловило их популярность. А ещё их можно было выпускать больше, чем у правителя было золота - ведь вероятность того, что все обладатели банкнот одновременно пойдут менять их на металл, нулевая. Тем не менее, печатать деньги сколько душе угодно, было всё одно невозможно, хочешь не хочешь, а пропорции с золотом будь добр соблюдать. Тем более что в международной торговле металл всё равно был популярнее.
