"Фантастика 2025-76". Компиляция. Книги 1-35 (СИ) - Стоев Андрей

— Скажу вам больше: после графа Бернара я собираюсь лететь в Вену, к императору. И там, в частности, подпишу договор о поставке империи бронеходов и прочей боевой техники.

Брови у Скорцезе поползли вверх.

— Вы это серьёзно, барон? — с явным замешательством спросил он. — И князь Яромир об этом знает?

— Странный вопрос, ваше высокопреосвященство. Разумеется, князь одобрил эти поставки. Экспорт боевой техники не может производиться без экспортной лицензии, тем более в такое время и в таких объёмах. Но в договор мы, конечно же, включим условие, что наша техника не будет использоваться в боевых действиях против княжества.

— Однако! — пробормотал он.

— Мы — надёжные партнёры, ваше высокопреосвященство, — с лёгким нажимом сказал я. — И всегда выполняем наши обязательства вне зависимости от обстоятельств. И, кстати говоря, того же ждём от наших партнёров.

— Я понял ваш намёк, барон, — медленно кивнул он. — И раз уж мы коснулись темы войны — вам известны планы князя Яромира насчёт Ливонии?

— Мы с ним обсуждали этот вопрос, — я уверенно посмотрел кардиналу в глаза. — По моему мнению, Ливония княжеству ни к чему. Но точка зрения князя несколько отличается от моей, и, должен признать, у него есть довольно веские резоны.

— И какие же? — хмуро осведомился Скорцезе, у которого явно испортилось настроение.

— Всё говорит о том, что император в любом случае станет воевать. Если мы не упредим его, то нам придётся встречать войска империи на своей территории, и нашим землям будет причинён огромный ущерб. Перенеся войну на ливонские земли, мы, по крайней мере, сведём наши убытки к самому возможному минимуму.

— И тем самым разорите своё же баронство, — с кислым видом отметил кардинал.

— Вы полагаете, ваше высокопреосвященство? — спросил я с лёгкой иронией.

— Полагаю, что князь Яромир вам всё так или иначе компенсирует, — вздохнул Скорцезе. — Ну хорошо, я согласен, что у Яромира имеются достаточные основания для подобных планов, и что винить в происходящем следует прежде всего императора. Однако должен признаться вам, что мне не удалось убедить императора отказаться от его намерений. Он остался глух к моим увещеваниям.

Он плеснул в свой бокал вина, немного помолчал, разглядывая игру света на бокале, и продолжил:

— Как раз перед вашим визитом я говорил с Гюнтером фон Хервартом, и он сообщил мне, что достиг с вами некой договорённости…

— Это действительно так, ваше высокопреосвященство, — подтвердил я.

— Вы в самом деле способны это сделать? Князь Яромир послушает вас?

— Я в самом деле способен, — скромно признался я. — И даже способен убедить князя дать письменное обязательство о ненападении. Однако и вы должны немного пойти нам навстречу, ваше высокопреосвященство. Мы с епископом Дерптским договорились о постепенном снятии торговых ограничений, и это достаточно серьёзный довод для князя Яромира. Но нам тоже хотелось бы получить некое письменное заверение от вас и от папы Варфоломея Шестого. Ничто так не поддерживает доверие к партнёру, как письменное обязательство. Разумеется, мы намерены хранить нашу сделку в строгом секрете, и того же ожидаем от вас.

— Не скажу, что меня так уж радует ваше условие, — проворчал Скорцезе, — но чего-то подобного я и ожидал. Хорошо, как только наши представители согласуют условия договора, вы получите наши с Варфоломеем подписи. А вот скажите-ка мне ещё, барон: как вы — я имею в виду княжество, — отреагируете, если империя вдруг соберётся воевать с муслимами?

— Дитрих всё-таки решил поучаствовать в делёжке наследства Нашми Великого? — понимающе хмыкнул я. — Кстати, сколько там ещё принцев осталось? Скоро ли миру явится новый истинный султан?

— Ещё нескоро, — усмехнулся кардинал. — Их пока ещё восемнадцать, и скорость, так сказать, убывания резко уменьшилась. Тех, кто послабее, уже похоронили, остались только те, кто чего-то стоит, и от кого не так просто избавиться. Так что насчёт моего вопроса?

— Мы выразим нашу безусловную солидарность жертвам неспровоцированной агрессии, — торжественно сказал я.

— Только солидарность? — остро посмотрел он на меня. — Никакой военной помощи?

— Мы готовы обсудить с вами этот вопрос в любое время, ваше высокопреосвященство, — улыбнулся ему я. — Чтобы уточнить, кто именно является агрессором, а кто жертвой агрессии.

Кардинал мгновенно уловил намёк на новую сделку, с досадой покрутил головой и встал, будучи явно не в духе для продолжения разговора.

— Благодарю за уделённое время, ваше высокопреосвященство, — я тоже встал и поклонился.

— Всё-таки достроили, — хмыкнул Клаус, аккуратно складывая «Мюнхнер рундшау», доставленную утренней почтой. — Надо бы поздравить Оттона.

— О чём ты, милый? — рассеянно спросила Лада, изящным движением украшая джемом хрустящий тост.

— Собор Всех Святых в Мюнхене. Оттон начал строить его лет тридцать назад, и денег туда ушло, как в бездонную яму. Там сменилось, наверное, с десяток подрядчиков, и каждый последующий воровал больше предыдущего. Он посадил в тюрьму кучу народа, трёх даже повесил, но ничего не помогло — как воровали, так и продолжали воровать. Последнее время Оттон об этом соборе даже слышать ничего не хотел, у него от этого сразу давление поднималось.

— Что ж тут удивительного? — заметила Лада. — Воруют все одинаково, что христиане, что язычники, особенно на стройке. Тем более, пока собор не освящён, бога там нет, а значит, воровать можно смело.

— Такая юная и такая циничная, — с ноткой осуждения заметил Клаус.

— Немного знаю жизнь, — слегка виновато ответила она.

— Что, приходилось сталкиваться? — с улыбкой спросил он.

— Меня один раз обокрали, вытащили кошелёк в лавке, — смущённо призналась Лада. — Вообще-то, я должна была сразу заметить, что ко мне в сумочку лезут, но я там сильно отвлеклась, и вору удалось его вытащить. Никому этого раньше не рассказывала, просто стыдно было. У Владеющей вытащили кошелёк — надо мной все знакомые смеялись бы, наверное.

— А дальше что было? — заинтересовался рассказом Клаус.

— Да ничего особенного, — пожала плечами Лада. — Забрала кошелёк обратно и переломала вору все пальцы на руках, вот и всё.

— И у тебя не было потом неприятностей со стражей?

— Стражники там почти сразу появились. Стояли и смотрели, как я вору пальцы ломаю. Ещё и комментировали.

— И они не стали вмешиваться? — с недоумением переспросил Клаус, от удивления забыв про чашку кофе в руке, из которой он только что собрался отхлебнуть.

— А зачем бы они стали вмешиваться? — удивилась в ответ Лада. — Вор был пойман на месте преступления, чему имелось несколько свидетелей. Я могла бы просто сдать его страже, но решила наказать его сама. Наказывала дворянка, наказание было соразмерным — с чего бы они стали за него заступаться?

— Но я же изучал ваши законы, и совершенно точно помню, что по закону ты не имела права расправиться с преступником сама!

— Да, по закону не могла, — согласно кивнула Лада. — Мы все равны перед законом, но некоторые чуть-чуть равнее, если ты понимаешь, о чём я. И не говори мне, что в империи это не так, и что герцог Оттон или, скажем, ты, так же равны перед законом, как и какой-нибудь булочник Фриц.

— Не совсем равны, — неохотно согласился Клаус.

— Вот и у нас дворяне больше руководствуются традициями, чем законами. Если дворянин оказывается жертвой преступления, то он может сам наказать преступника, при условии, что наказание будет соразмерным. Но степень соразмерности тоже сильно различается для разных личностей. Например, если вора просто убить на месте, то Кеннера Арди слегка пожурят, у Лады фон Абенсберг будут серьёзные неприятности, а для Лады Дороховой дело может кончиться и тюрьмой.

— И как определить эту степень соразмерности? — в замешательстве спросил Клаус.

— Не могу объяснить, милый, её надо просто чувствовать, — развела руками Лада. — Для тебя она довольно велика, но я всё же посоветовала бы тебе всегда идти законным путём. По крайней мере, до тех пор, пока ты сам не начнёшь эту степень ощущать.