— А я-то тут причем? — возмутился я и заставил Максакова довольно хохотнуть:
— Игнат, без твоей незримой поддержки Уфимцева ни за что на свете не избила бы Гришку Синицина до полусмерти и не послала бы лесом Болеслава Куприна из страха навлечь на себя гнев главы этого рода. А с нею ей море по колено. Что радует. Ибо девчонка — достойнее некуда и вот так, с гордо поднятой головой, вызывает томление души!
— Что, даже у тебя? — полюбопытствовал я, услышав в его голосе нотки настоящего интереса.
— Даже у меня… — нисколько не ерничая, ответил он. И добавил: — Раньше я с ней толком не пересекался — она младше и крутилась в другой компании, а секреты ее рода, равно, как и любых других, мне, мягко выражаясь, побоку. Зато сейчас я увидел в ней Личность и заинтересовался. Поэтому обязательно приеду на весенние каникулы и попробую разобраться в ее характере. Само собой, если ты еще не включил Свету в сферу своих жизненных интересов.
— Не включил и не включу — в этом смысле мне за глаза хватает моей Оли! — твердо сказал я, полюбовался засиявшей супругой и продолжил в том же духе: — Характер Уфимцевой тебе однозначно понравится — я видел ее в самых разных ситуациях, успел зауважать по-настоящему, считаю близкой подругой и… не дам обидеть даже тебе…
— Не обижу. Даю слово! — пообещал он, и я, успокоившись, ответил на самый первый вопрос:
— У Светы небольшие личные проблемы, так что настроение на нуле. Мы ее хорошенечко вымотали на тренировках и помогли отключиться. Так что в данный момент она дрыхнет без задних ног. Как решит вернуться к обычной жизни и включит телефон, скину сообщение. Тогда же посоветую набрать Ольгу Максимовну. А пока передай, пожалуйста, своей бабушке нашу благодарность в комплекте с наилучшими пожеланиями.
— А что передать моей сестренке?
— Четыре огромных привета! — улыбнулся я. — И поинтересуйся, не забыла ли она, часом, о том, что мы ждем не дождемся начала ее весенних каникул…
— … мало того, выделили их в своих календарях красным цветом, чтобы, ненароком, не свалить в Пятно в эти дни! — добавила моя супруга и запоздало поздоровалась: — Привет, Паш! Рада тебя слышать. Пользуясь возможностью, передаю привет твоим друзьям и их подругам. И задаю вопрос в лоб: надеюсь, что на весенние каникулы в Бухту приедет вся ваша банда?
— Привет, Оль! Я тоже рад… — весело отозвался он и притворно вздохнул: — А по поводу приезда всей банды могу сказать следующее: Лара, Даша и Юля уже в предвкушении и ежедневно выносят мозги своим благоверным, требуя открыть и освоить пока еще неизвестные разделы магии и ускорить время. Виталя тоже приедет. Как минимум дня на четыре. А Антон с Егором смогут вырваться на службы только на выходные. Но это лучше, чем ничего, и происходит не первый раз, поэтому мы уже смирились. В общем, готовьтесь к нашествию и запасайте всякие вкусности…
Мы потрепались с ним еще минут десять, а потом его «захотел» отец, и парень, извинившись, сбросил вызов. Я отложил телефон в сторону, подтянул к себе жену, обнял, зарылся носом в густую гриву и задумчиво пробормотал:
— Если Паша сойдется со Светой, то будет здорово. Но она изведется: он живет в Новомосковске, а ей хорошо тут. И хочется мотаться в Пятно в нашей компании.
— В по-настоящему долгие рейды ее с вами не отпустят… — с намеком буркнула Дайна в наши гарнитуры. — И если все сложится, как надо, то в ваше отсутствие девочку будет веселить Максаков, а не одни Уфимцевы. Кстати, о последних: Валерий Константинович только что послал в задницу своего отца и тестя. В чрезвычайно грубой форме, но за дело: эти старые хмыри выяснили, что он уже нанял самого дорогого адвоката страны по бракоразводным делам, оплатил его услуги и подписал весь пакет документов, психанули и выкатили ему чертовски неприятный ультиматум. Как я понимаю, зря: мало того, что мужик уперся, так еще и развеселился. Поэтому в данный момент летит по трассе в нашем направлении на скорости за двести километров в час и поет. Вернее, подпевает любимой группе девяностых годов прошлого века. Благо, припев этой песни очень неплохо подходит к его ситуации:
'Я рву оковы и рвусь вперед,
за жизнью новой в водоворот
страстей кипящих и риска жар:
я — Настоящий и ваш кошмар!!!'
— И где наш кошмар находится сейчас? — улыбнулся я, представив артефактора орущим в полный голос эту дурь.
— Если не начнет тупить, то приедет к шестнадцати десяти… — предсказал БИУС и ошибся всего на шесть с половиной минут. Причем «в минус». Так что уже в пять минут пятого я впустил Уфимцева в коттедж, ответил на его приветствие, пожал протянутую руку и ответил на немой вопрос:
— Вымоталась на тренировках и спит. В гостиной второго этажа. Кулаки, локти и колени прилично сбиты, залиты биогелем и «схвачены» регенерацией, но еще не затянулись, так что осторожнее. А моральное состояние… так себе. Но ждет. В общем, дерзайте — мы мешать не будем.
Информация о сбитых ударных поверхностях заставила артефактора заиграть желваками.
А два последних предложения — прижать кулак к сердцу. Я пожал плечами и, оставив его собираться с духом, бесшумно взлетел вверх по лестнице, добрался до своей спальни, улегся рядом с супругой, сгреб ее в объятия и превратился в слух. Да-да, именно в слух, хотя мог попросить Дайну вывести на экран визора картинку с видеокамеры в гостиной или вывесить голограмму. К слову, вслушивался тоже не в происходящее за двумя стенами, а в голос БИУС-а, контролировавшего ситуацию. Ибо не хотел подслушивать настолько личный разговор. В итоге двадцать шесть минут пребывания в серьезнейшем напряжении показались вечностью. А несколько комментариев личной помощницы ни разу не успокоили. Поэтому на осторожный стук в дверь я отреагировал несколько неадекватно — выстрелил собой в ее сторону чуть ли не раньше, чем раскрыл объятия. И, сдвинув створку в сторону, встревоженно уставился в глаза заплаканной подруге.
Оля с Ирой, естественно, оказались рядом буквально через мгновение и тоже прикипели взглядами к ее личику.
Света облизала искусанные губы и… решительно тряхнула головой:
— Папа подал на развод. Дед и тесть в бешенстве, ведь он посмел пойти наперекор их воле. Выкатили ему ультиматум. А он уперся и заявил, что разведется с этой сукой даже в том случае, если ради этого придется выйти из рода. Потом сбросил звонок, выключил телефон, приехал сюда, извинился и… дал слово, что больше никогда не позволит кому бы то ни было становиться между ним и мною. Сейчас собирается в Новомосковск — личные проблемы личными проблемами, а обязательства перед его клиентами никто не отменял. Я… хотела бы поехать с ним. И поддерживать. До тех пор, пока ситуация не нормализуется… так или иначе. Вы… не обидитесь?
Я притянул ее к себе, ласково поцеловал в лоб и одурел, почувствовав, с какой силой Уфимцева сцепила руки на моей пояснице. Вот и тупил. Почти минуту. Ласково гладя спинку, то и дело сотрясаемую нервной дрожью. Потом растрепал девчонке волосы и мягко улыбнулся:
— Ты ведь уже поняла наш ответ, верно?
— Да… — еле слышно выдохнула она и вжалась в меня еще энергичнее.
— Тогда перестань меня смущать и вызывать вулканическую ревность в моей жене! — потребовал я, дождался грустного смешка и закончил прощание важным напутствием: — Но не вздумай нас забывать. А то проверим упругость твоей попы мотивирующими шлепками. Далее, как оклемаешься, позвони Паше — он второй день пытается поздравить тебя с днем рождения и извелся так, что не передать словами. И последнее: Ольга Валерьевна опосредованно затюкала главу рода Синицыных. Чтобы не вздумал обижаться на последствия твоей дуэли с Гришей. Так что набери и ее, ладно?
— Наберу. И ему, и ей. Сегодня же… — твердо пообещала она, благодарно чмокнула меня в щеку и грустно улыбнулась: — А вам я буду звонить целыми днями и еще надоем. Впрочем, моя попа в твоем распоряжении. Шлепай в свое удовольствие, пока я буду целовать девчонок…
Глава 20
20 февраля 2513 по ЕГК.
