Двое пидоров в доспехах ломанули на меня. Бас в моих руках уныло загудел, а шкала Вдохновения грустно мигнула пустотой.
— Да чтоб вы все пообосрались! — простонал я, перехватил гитару и захерачил ближайшему рыцарю в репу.
Нулевой эффект. Гитару выдрали у меня из рук, а сам я моментально оказался мордой в землю.
— Пидарасы! — орал я. — Я требую политического у*бища! В смысле, братана моего! Я — гражданин России, вы не имеете права, идите все на**й!
Рядом повалили Дона. Мы с ним невольно переглянулись: наши рожи прижали к земле лицом друг к другу. Бля, бедный Дон, так его жалко, что п**дец. Связался не просто с идиотом, а со мной. Ну почему он меня просто на**й не послал, а? Я ж бабу его трахнул, кто такое прощает вообще?! Оно, конечно, понятно: меня на**й слать бессмысленно, я всё равно пойду вп**ду, а потом вернусь, причём, пьяный в говнину.
— Дон, прости, — сказал я. — Херня получилась...
— Это прям твоя краткая биография, Мёрдок, — грустно отозвался Дон. — А теперь и моя...
— Господин Мёрдок, вы арестованы. Полный список обвинений можете прочитать в уведомлении от Системы, — проговорил стражник сверху. — Господин Донни, вы арестованы за пособничество в побеге...
— Не тронь батю, пидарасина!!!
Матное слово застыло у меня на устах, не смогло сорваться. А миг спустя я ощутил свободу и перевернулся на спину, потом сел. Рядом со мной сел Дон.
— Тебе хорошо, — сказал он. — Тебя жизнь к такому хоть немного подготовила...
Но даже я охеревал, глядя, как Колян играючи расшвыривает в разные стороны представителей виртуальной власти. Рыцарь в доспехах, который отобрал басуху, размахивая руками и ногами, полетел по широкой дуге вниз с холма, второй покатился следом. А те недоделки, что изначально пытались нас арестовать, вовсе напоминали горошины. Они на Коляна даже взглянуть не могли, чтобы не ё**уться.
— Да будет анархия! — орал Колян. — Кропоткин! Бакунин! Троцкий!
П**дец его Вейдер накачать успел. Кажется, я опять какую-то х**ню свалял. Господи, кто ж меня остановит?! Вот посадили в тюрьму, всё правильно сделали! Нет, надо было вытащить обратно. О, люди! Долбоклюи вы...
— Иди! — толкнул меня Дон. — Мёрдок, теперь только ты сможешь всех нас спасти!
А, да, точно. На дядю Мёрдока вся надежда. Оборжаться...
Я встал и подбежал к двери во дворец. Толкнул её — не заперто. Ура, бля! Слава тебе, Господи, сейчас я всё разрулю!
TRACK_66
— Нет.
Слово отразилось от стен тронного зала, пох*йкалось немного между ними и издохло, как девственник от недиагностированного сифилиса, глупо и бессмысленно.
— Федь, ну ты же знаешь: нет — пидора ответ, — развёл я руками.
Федя в своём тошнотном костюме сидел на троне, а я, как смерд, стоял перед ним.
— Давай не будем разводить софистику, — поморщился Федя. — Я не стану никак влиять на ситуацию. Всё это сделал ты. И ты должен за это ответить.
— Я?! — Я стукнул кулаком в грудь. — Да это ты сделал! Ты включил мне этот дурацкий ограничитель Экси!
— По твоей просьбе.
— Б**дь, я не просил включать его так, чтобы её отшвырнуло с моста! Это — трагическая случайность, а не убийство! Это как если бы ты слил воду из своего бассейна, а какой-то дол**ёб пьяный с вышки прыгнул!
— Мёрдок, зачем ты мне это всё говоришь? Я не юрист. В Линтоне есть правосудие, судопроизводство. Всё это очень долго разрабатывалось и, наконец, внедрилось. Даже если бы я мог вмешаться в работу этого отдела — а я не могу! — я бы этого не сделал. Потому что каждый случай — уникален, у каждого человека свои особые обстоятельства. Но закон один для всех. И каждый должен перед ним склониться, потому что того требует общество. Общество всегда будет важнее индивида.
— Да х*й там, — сказал я и подошёл к трону. — Съ**ни-ка, дай батьке посидеть.
Федя сначала послушался, потом спохватился — по лицу видно было — но уже предпочёл сделать вид, будто ему п**уй.
— Общество — тупая инертная масса, — сказал я, закинув ногу на ногу. — Стадо. А стадо либо не приносит никому и никакой пользы, либо это стадо грамотно используют индивиды. В стаде жить легко и просто. Всегда поддержат, всегда помогут. А вот у индивидов — у тех реальные проблемы. Сигареты есть?
Федя достал из кармана пачку сигарет и спички, протянул мне.
— Подарок, — сказал он.
— Угу. — Я затянулся. — За**ись, подарочки, Федя. Я вообще ни в чём не виноват, а из-за тебя теперь мне сидеть сколько? Год? Сто лет? Тысячу?
— Из-за меня? — приподнял бровь Федя. — О... Ну, давай посмотрим. — У него в руке появился лист бумаги, неприятно напомнивший Даймонда. — Значит, я заставил тебя пьяным устроить дебош на улицах Линтона, нанести ущерб имуществу Донни, потом я заставил тебя убить жреца, избить заключённого, сбежать из тюрьмы, разрушить городскую ратушу, убить двух стражников, способствовать убийству восьми стражников, сопротивляться аресту, испортить городского и частного имущества на сумму...
— Федь, ты меня как будто первый день знаешь, — отмахнулся я. — Сегодня вторник...
— Сегодня понедельник.
— Вторник, понедельник — какая, н**уй, разница? Я тебе что — календарь, что ли?
— Пора уже научить тебя ответственности, Мёрдок. — Лист исчез из руки брата. — Я пальцем о палец не ударю. Могу только посоветовать тебе сказать своим друзьям, чтобы нашли тебе адвоката.
— Они пытались. Никто не хочет меня защищать. И что-то мне подсказывает, что я сейчас нихрена не добавил себе очков привлекательности.
— Что ж, закономерно. В таком случае, тебя будет защищать адвокат-NPC. После того, что ты сделал, без судебного разбирательства не обойтись. У тебя всё, Мёрдок? Мне нужно готовиться к свадьбе.
— И скоро свадьба? — спросил я.
— В пятницу.
— Удобно. И в субботу на работу с бодуна не надо.
— Мёрдок...
— А моё приглашение где? На почте затерялось? В принципе, запросто может быть: почтальон у нас, доложу я тебе...
— Твоё приглашение? — дёрнулся Федя.
— Ну да. Смех смехом, а п**да... Ладно, отставить прибаутки. Мой брат женится! Это ж, б**дь, событие века! Пусть я в глубине души не принимаю этой вашей гомосятины, но ты — мой брат. Можно ж там какую-нибудь вебку поставить? Я б побачил с кабака, стопарь бы поднял за здоровье молодых, всё такое.
Федя как-то криво улыбнулся.
— Знаешь, Мёрдок, я хотел устроить что-то в этом духе, — сказал он, глядя в сторону. — Но ты сделал свой выбор. Ты выбрал сидеть в тюрьме в это время.
— Так ты что, даже вот ради этого не выбьешь мне никакой отсрочки?! — воскликнул я. — Федь, да мы ж можем вам вообще концертную программу забубенить. Колонки хорошие поставь — мы жахнем! Всё круче, чем под Сердючку отплясывать.
— Благодарю, но я уже пригласил группу. Прости, Мёрдок. Я люблю тебя, но ты уже давно расставил свои приоритеты таким образом, что семья в них не входит. Ты вспоминал обо мне, о матери, только тогда, когда тебе было что-то нужно. То есть, о маме — раз в пять лет, обо мне — никогда. Вот и сейчас. Ты напрашиваешься на свадьбу, чтобы избежать тюрьмы. Тебе нужно научиться понимать, что чувствуют другие люди, когда ты ведёшь себя вот так, как комфортно тебе. Что чувствует Экси. Влюблённая девушка, от которой ты поставил защиту, как от маньяка-убийцы. Я убил её? Нет, Мёрдок, это ты её убил. И, если хочешь знать моё мнение, то ты заслужил каждую секунду из тех, что тебе присудят. Позволь Линтону вздохнуть спокойно. Позволь городу — и мне — отдохнуть от тебя.
— Я могу позволить вам всем отдыхать от меня вечно. Сотри меня.
— Конечно, почему нет, — хмыкнул Федя. — Меня вышвырнут с работы, вышвырнут из страны — это в лучшем случае. А в худшем — тоже посадят, и надолго. Но я не такой, как ты, Мёрдок. Я просчитываю последствия своих поступков. Такие последствия меня не устраивают. Ты здесь навечно. Задумайся только: навечно! Даже десять лет заключения — ничто против вечности. Смирись и постарайся научиться мыслить иначе. До встречи, брат.
