– Леха, а ты волков боишься? – испуганным голосом спросил Никита.
– Не очень. Я же волкодав, – спокойно ответил я и повернулся.
Никита застыл на месте и став совершенно белым, смотрит в бок. Причину его испуга я увидел через мгновение и ничуть не испугался. Огромный серый волк не моргая смотрит на нас. Зеленые, словно изумруды, глаза светятся в полумраке леса. Завораживают…
– Серый, не стоит! – твердо сказал я, сняв автомат с плеча. – Лишние дырки тебе ни к чему. Иди своей дорогой.
Волк зарычал и сделал шаг вперед. Короткий шаг. Просто переставил переднюю лапу.
– Не надо, серый! – рявкнул я.
Волк снова зарычал, одарил взглядом изумрудных глаз напоследок и развернувшись, пошел по лесу. Серая спина мелькнула между деревьев и исчезла.
– Он не нападет? – спросил все еще белый от страха Никита.
– Он иллюзия. – отмахнулся я. – Иллюзия может пугать. Она создана для этого.
– Не могу поверить в иллюзорность. Все кажется реальным… – пробормотал писатель, машинально приближаясь ко мне как можно ближе.
– Иди первым, трус. – сказал я. Прикрою твою спину…
Еще пол часа мы блуждали по лесу в поисках Нефилима. По сути должен быть поселок или деревня. Так сказал Люцифер. Но лес не кончается. Таких лесов в этих краях нет. Я знаю это.
Шагая следом за Никитой, я прокручивал в голове все события, начиная от знакомства с Дашей на шоссе и заканчивая сегодняшним днем. Как я умудрился проморгать исчезновение Никиты известно одному Нефилиму, если это его проделки. Но факт налицо – Никита пропал. Я бреду по лесу в гордом одиночестве и при этом не испытываю страха. Лес, пусть иллюзорный – родная стихия. А вот Никите не завидую. Бедный писатель…
Уютная поляна и сухой выкорчеванный пень. Я остановился, несколько секунд раздумывал и решил присесть отдохнуть. Знал бы – не стал этого делать.
Старушка с посохом в одной руке и корзинкой, наполненной грибами, вышла из леса, и медленно пошла ко мне. Сгорбленная и дряхлая. И как в ней жизнь держится? Но ответ прост – никак. Она иллюзия. Ее не существует.
– Бабка, тебя нет! – улыбнулся я.
Бабушка подошла ближе и больно треснула меня посохом по голове.
– Дурень! – проскрипела она. – Пошто хоронишь раньше времени?
Я задумчиво почесал ушибленное место. Если бабка иллюзия, то почему мне больно?
– Молодой и крикливый, – заговорила бабуля, буравя меня глазами, – не терял?
– Терял! – неожиданно для себя воскликнул я. – Где он?
– Туда иди. – она указала тростью в том направлении откуда пришла. – На дереве он сидит. Серого испугался…
Я кинулся спасать Никиту, но у леса замер и развернувшись, спросил:
– Бабуль, а когда спасу, что мне делать?
– Ко мне приходите. Дом подправите и дров нарубите. Глядишь, я вас накормлю… – сказала она и побрела в лес.
– Хорошо. – крикнул я и побежал искать Никиту.
Странно, но затеянная Нефилимом Деймосом игра начинает нравиться мне. Вот только он не знает – я люблю играть не по правилам…
– П-а-м-а-г-и-т-е! – в очередной раз прокричал Никита, сидя на макушке раскидистого дуба, гордо растущего в дремучем лесу. Другие деревья не подступают к исполину, словно опасаясь быть задавленными. Дуб могуч, но не высок. Сосны и ели в двое выше его, но это не мешает ему спокойно существовать и держать занятую часть леса под собственным контролем. Даже кустарник не растет рядом с исполином. В лесу его полным полно, но около дуба нет.
– П-а-м-а-г-и-т-е! – снова протянул Никита.
Я тихо выругался и потрепал колючую шерсть волка.
– Напугал ты его, Серый. – шепотом сказал я волку. – Орет так, что на весь лес слышно.
Волк посмотрел на верх и оскалил клыки. Громкий рык ушел в сторону макушки дуба. Никита не может видеть волка, но слышит его отлично.
– Интересно, долго он будет там сидеть? – вновь шепотом спросил я в пустоту.
Отыскав Никиту по громкому крику десять минут назад, я обнаружил зеленоглазого волка, спокойно сидящего в мощных корнях дуба. Боятся не стал и молча приблизившись, потрепал серому шерсть. Он посмотрел понимающе и дал понять, что кусаться не будет. Не знаю откуда во мне взялась эта слепая уверенность, но знаю – волк не опасен. Та бабуля с посохом намного страшнее безобидного зверя.
Волк словно прочитал мысли и открыв пасть, показал огромные острые зубы. Дал понять, что он тоже кое-что может и опаснее бабули минимум в десять раз. Меня это не убедило. Бабуля может держать автомат. Бабуля с автоматом гораздо опаснее волка. Хорошо, что у бабули нет автомата. Шишка на голове от посоха еще не прошла и слегка саднит. Я невольно потрогал ее и поморщился. Надо было сломать посох и выкинуть в кусты.
– Ник, ты не устал орать? – крикнул я.
– Леха?! – обрадовался Никита. – Сука ты! Спасибо тебе!
Я ожидал других благодарностей. Но Никита на другое не способен. За то не нужны проверки – уверен на сто процентов, что он это он.
– Леха, ты волка завалил? – жалобно крикнул Никита.
– Спускайся давай. – ответил я.
Никита спускался почти пять минут, постоянно ругаясь и возмущаясь. Когда до земли осталось несколько метров и его голова высунулась из листвы, он судорожно закричал:
– Лёха, рядом с тобой волк!
– Где? – удивился я, делая вид, что совершенно один. – Не вижу.
– Да вот же он! – закричал Никита, указав на волка и едва не свалившись с ветки.
– Очень странно… – пробормотал я. – По-прежнему ничего не вижу.
– Я понял! – воскликнул Никита. – Это иллюзия! Нефилим пугает меня. Он знает наши страхи.
Попытавшись перебраться на более толстую ветку, Никита замешкался и повалился в бок. Схватив за тонкий сук, с надеждой посмотрел на него, но тот сломался, и писатель полетел на землю. Упал он в аккурат рядом с волком, попав между корней. Слежавшаяся листва амортизировало падение, и Никита отделался легким испугом и вылетевшим из легких воздухом. Сев, он начал открывать рот подобно рыбе, выброшенной на сушу, пытаясь вдохнуть воздух. Когда это наконец-то получилось, закричал:
– Только не ешь меня, долбанная псина!
– Да не ори ты! – гаркнул я и схватил Никиту за грудки. – Вижу твоего волка. Не кусается он.
Волк оскалился, словно надсмехаясь.
– Он меня передразнивает? – осмелел Никита. – Вот наглая псина!
– Все, хватит! – приказал я, и поднялся. – Время не ждет. Мы идем дальше.
Волк остался сидеть у дуба, а мы пошли искать жилище старушки.
– Что это было и как ты объяснишь происходящее? – спросил Никита. – Почему не испугался волка?
– Все просто. – начал отвечать я, уверенно шагая по лесу. – Нефилим Деймос затеял одному ему известную игру. Каковы правила и цели мы не знаем. Он создал иллюзию. Весьма умелую, что я начинаю сомневаться. Возможно все происходящее реально. Но не суть. Волк – часть игры. Мы должны были убить его. Так навязываются правила. Дремучий лес, угнетающая атмосфера, хищный зверь… Я решил действовать противоположно. Волк не напал, а значит убивать его не имеет смысла. Агрессивное поведение не должно караться смертью. Иногда нужно понимать это. У волка своя жизнь. Другого поведения, кроме агрессивного он не имеет.
– Занятно. Не думал над этим. – сказал Никита и спросил: – А куда мы идем?
– К бабушке на пирожки…
Старая покосившаяся избушка. Маленькая рубленная банька. Ветхий дровяничок. Кучка нерасколотых дров и колун со сломанной ручкой. Давно в этом хозяйстве не было мужской руки.
– Пришли, сынки. – сказала бабка, появившись из-за избы. – Коль пришли – колите дрова…
Я приказал Никите наводить порядок на бабкином участке. Он с энтузиазмом отдался работе и начал собирать мусор, работая граблями как заведенный. Тем временем я при помощи топора и сухого березового бревна сделал для колуна новую ручку. Ручка получилась крайне удачно, словно я всю жизнь занимался этим.
Орудую колуном с бешенной скоростью, разнес кучу чурбаков на мелкие поленья и принялся перетаскивать их в дровяник. Сложив аккуратную поленницу, начал помогать Никите. Спустя четыре часа работа была выполнена. Участок преобразился.
