«Ладно, хрен с ним… — подумал я, выпрыгивая из-за дерева, за которым прятался весь бой, и вытаскивая из ножен „разделочный“ нож Уфимцевых. — „Вепрем“ положу только „двоечек“. И подожду, пока „троечки“ задохнутся. А оставшиеся иглы сохраню на всякий случай…»
Глава 25
22 марта 2513 по ЕГК.
…Переход моей супруги в шестой ранг заставил изрядно поволноваться: если трансформация энергетики Уфимцевой длилась чуть больше трех часов и сопровождалась легким ознобом, слабеньким головокружением, и не особо сильной тянущей болью в магистральных каналах, то Олю плющило с десяти вечера до четверти шестого утра и как бы не в два раза жестче. Слава богу, все обошлось — уже минут через восемь-десять после исчезновения сумасшедшего тремора верхних конечностей и дичайшей тошноты энергетическая система новоявленного Витязя засияла заметно более ярким «светом», ближе к шести утра пропала синюшность губ, а на щечках заиграл здоровый румянец, а в пять минут седьмого моя радость выбралась из спальника, встала в центре комнаты, потянулась и заявила, что хочет помыться и сожрать слона!
Я подхватил ее на руки и закружил по крошечному помещению, а Света поймала нас на переходе между пируэтами, придержала, чмокнула Олю куда-то в область левого уха и переключилась в режим хозяйки. Со слонами у нас было неважно, зато в загашниках хватало свежего мяса и круп. Вот мелкая и засуетилась — за то время, пока я помогал жене смывать высохший пот и слизь, выступившую на коже, раскочегарила печку, сварила рис, пожарила свиную печень и навела нам по порции «коктейлей».
Потом ухаживала. За обоими. Сияя намного ярче, чем после того, как прорвалась сама. А после того, как все съестное было уничтожено, а во взгляде моей красавицы появилась осмысленность, задала Самый Главный Вопрос:
— Ну, и как ощущения⁈
Что самое забавное, Ольга слово в слово повторила ее ответ. Причем не ерничая:
— Охренеть — я чувствую себя богиней!!!
— Значит, вот-вот накроет… — предсказал я и не ошибся: буквально через пару минут супруга начала клевать носом и отключилась чуть ли не раньше, чем я уложил ее на наши лавки и накрыл спальником.
— Умоталась… — сочувствующе вздохнула Света, перевела взгляд на меня и добавила в голос требовательности: — Теперь твоя очередь!
Я пожал плечами:
— Вчера днем стрелка на определителе ранга замерла точно на границе между светло-синим и темно-зеленым секторами. Значит, по логике, я могу прорваться в любой момент.
— Упираться будешь?
— В смысле, сейчас?
— Ага.
— Да, потренируюсь часа три-четыре, а потом надо будет ложиться спать. Чтобы как следует выспаться перед обратной дорогой.
— Тогда, может, потренируемся снаружи, прямо возле бани? А то оплеуху, пресс и подпорку я более-менее раскачала, а разряд и туман все еще никакие, хотя с момента их обретения прошло уже шесть дней. Опять же, Оля дрыхнет, тебе все равно, где нагружать ядро, а все зверье в радиусе километров десяти мы благополучно истребили…
Поохотились мы действительно на славу: после того, как я грохнул всех змей-теневиков, мы всей командой еще сутки с лишним уничтожали все, что прибегало, приползало и прилетало к их тушкам. А следующие четверо суток носились по всей округе без блокировки запахов и невидимости, кошмарили все, что попадалось на пути и помогали Уфимцевой развивать новообретенные навыки в реальных боях. В общем, упираться, к примеру, из-за беспокойства на нее или за сладко спящую супругу не было никакого смысла, и я коротко кивнул:
— Не проблема. Одеваемся — и вперед.
— Ура!!! — еле слышно «заорала» Света и превратилась в маленький, но очень шустрый ураганчик.
Я тоже зашевелился, быстренько собрался, активировал жар, огляделся прозрением, первым вышел на крыльцо и с наслаждением вдохнул чистый морозный воздух.
— Градусов пять-шесть мороза? — спросила Уфимцева, нарисовавшись возле меня, дождалась подтверждающего кивка и довольно улыбнулась: — Если такая погода продержится еще хотя бы сутки, то к месту подбора мы допрыгаем задолго до прибытия «Бродяги».
— Расслабимся. В каком-нибудь мягком уютном сугробе… — усмехнулся я и вывесил на одиннадцати часах шар льда.
За мелкой не заржавело — как только сфера из ледяных игл полностью сформировалась, ее смело в сторону пока еще слабой, но точно направленной оплеухой. Та же участь постигла и две следующие. А потом девчонка стала разнообразить используемые навыки: «фиксировала» шары прессом, прятала в туман, приподнимала подпорками и разносила разрядами. Эдак минут через десять усложнила тренировку, добавив к этим атакам перемещения рывками, еще через четверть часа стала шарашить по «мишеням» в падениях, после выхода из кувырков и так далее. А я издевался над собой совсем в другом ключе — параллельно вывешиванию шаров льда с закрытыми глазами держал окрестности прозрением, восполнял резерв, вслушивался в то, что ощущал благодаря чуйке, и старался «привязать» особенности ее «поведения» к тому, что творила Уфимцева, пытался укреплять «мишени» наледью, приподнимал себя подпоркой и периодически обновлял «баффы». Чтобы загрузить себя еще сильнее.
Результат не заставил себя ждать: часа через два такого мазохизма меня, наконец, накрыло долгожданным чувством переполнения ядра, и я на какое-то время выпал из реальности, сфокусировавшись на наблюдении за новой мини-мутацией энергетической системы. Да, каждые минуты полторы-две вываливался из этого состояния, чтобы «оглядеться», но успел увидеть в разы больше интересного, чем в момент трансформации. Поэтому сразу после того, как процесс завершился, расплылся в довольной улыбке и… чудом не воткнул левый прямой, усиленный электрошоком, в подбородок Уфимцевой, радостно бросившейся мне на шею на выходе из рывка!
Желание… хм… объяснить девчонке ее неправоту умерло при первом же взгляде в ее сияющие глаза. А через пару мгновений Света выдала монолог, заставивший меня рассмеяться, и, тем самым, окончательно вымела из сознания весь негатив:
— Черт, я только что поняла, что бить Гришку Синицина было нельзя. Ведь я обязана ему по гроб жизни за то, что в тот день оказалась в Пятне и встретила вас с Олей!
— Ну да: бедняга сводил нас, регулярно рискуя жизнью! В тот день был готов убиться об медведя-«восьмерку», лишь бы найти тебе друга и подругу; в ресторане «Гетман» не побоялся завраться в присутствии глав нескольких родов, чтобы у меня появилась убедительная причина позвонить твоему батюшке…
— … а в Академии упал в моих глазах, чтобы как следует оттенить твой характер?
— Наверное… — усмехнулся я и внезапно увидел все вышеперечисленное под другим углом: — А если серьезно, то мы сошлись благодаря твоему отцу: это он помешал Синицину допрыгаться до ответной атаки, он не позволил меня оговорить и посадить, он купил тебе коттедж, привез на встречу с нами и так далее. Делай выводы.
Света на миг ушла в себя и криво усмехнулась:
— Я об этом уже думала. И обязательно воздам папе добром за добро. Но его главная слабость — привычка подчиняться деду и ставить во главу угла интересы рода, а не его отдельных представителей — никуда не делась. Вот я и решила стать достаточно сильной, чтобы вырваться из этой вертикали власти, обрести настоящую независимость и в тот момент, когда деду придет в голову насильно выдать меня замуж — а без этого точно не обойдется — послать его к этой самой матери. А еще хочу зарегистрироваться в качестве добытчика — это позволит завести отдельный банковский счет, который мои родственнички не заблокируют даже при очень большом желании, и начать зарабатывать. Что подарит толику независимости уже на этом ранге.
Она опять открывала душу, делясь самым наболевшим, и я без какого-либо внутреннего сопротивления ласково погладил этого большого ребенка по голове. А потом захотел порадовать:
