"Фантастика 2024-98". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Горохов Александр Викторович

Это «потом» растянулось до следующего утра. Полковник с генералом закрылись в кают-компании на несколько часов, после чего разбежались, но оба ходили с таким видом, что расспрашивать их, в чём дело, смельчаков не нашлось. Тем не менее, за ужином Воздвиженский сообщил, что завтра в 8:00 ждёт весь экипаж, кроме штурвального и моториста, на палубе.

Но поскольку проблемы высокого местного начальства ещё не стали нашими проблемами, а мне опять выпала «собачья вахта», мы с Наташей в кои-то веке отправились спать в одно время. Я уже приготовился к отбою, а она, приняв душ, всё торчала в закутке, по недоразумению именуемом «сантехнический блок». В конце концов, я не выдержал и заглянул в полуоткрытую дверь. Моя ненаглядная, стоя вполоборота, разглядывала себя в крошечное настенное зеркало.

— Налюбоваться не можешь? — съехидничал я.

Наталья вздохнула и развернулась на выход.

— Да всё представляю, как я буду выглядеть с огромным животом. Кошмарно, наверное!

— Ты у меня всегда будешь красавицей! Даже с животом! — чмокнул я её в щёчку.

— Ага! — снова вздохнула она. — И будем мы с тобой гулять по тихим улочкам какого-нибудь небольшого городка: я, такая из себя красавица, и ты, чудовище!

Наташа тихонько коснулась пальцами моей заклеенной пластырем раны на лице. На мои попытки сдержать смех она надула губки, и мне пришлось рассказать ей историю, связанную с красавицей и чудовищем.

Я уже как-то вспоминал, что перебравшись в Москву, каждый год обязательно старался вырваться в Миасс. А поскольку в такие приезды частенько встречался со старыми друзьями, в одной из компаний меня познакомили с необычной парочкой. Молодых женщин. Нет, вы неправильно поняли. Ориентация у них была нормальная.

Первая, довольно неглупая и симпатичная, была замужем и имела свой бизнес. Звали её Лена, но она почему-то предпочитала, чтобы её называли Лесей. При этом ею крутила, как хотела, вторая барышня, тоже Елена. Кто-то её звал Леной, кто-то Элен. В конце концов, устаканилось то, что её стали называть совмещённым именем — ЛенЭлен. Представьте себе мелкую, кривоногую, прыщавую и страшную, аки смерть, брюнетку.

Ну да, встречаются женщины, которых природа не наградила привлекательностью. И, как ни удивительно, обычно такие находят себе неплохих мужиков, живут с ними счастливо всю жизнь. Чем они их берут? Да прежде всего, характером: добротой, лаской, умом, талантом… ЛенЭлен не повезло и с этим. Пережив несчастный то ли брак, то ли роман, она окончательно озлобилась, видя в мужиках исключительно либо кошелёк, либо, если не знала ничего о содержимом их карманов или очередная жертва была занята, тело, обязанное удовлетворить её похоть.

Свои природные недостатки ЛенЭлен пыталась компенсировать нарядами. Благо, её работа позволяла менять их достаточно часто: трудилась она приёмщицей в ломбарде рядом с местным злачным заведением, которое не единожды поменяло название, но с самой постройки было известно миассцам как «Поганка». Так окрестили архитектурный изыск в виде круглого ресторанного зала, опирающегося на значительно меньшее по диаметру основание-цоколь.

Одевалась ЛенЭлен дорого и богато, но совершенно безвкусно. Так обычно наряжаются провинциальные цыганки-попрошайки, когда не на «работе»: каждая вещь сама по себе хороша, а вот надетые вместе — просто кошмар какой-то! Даже её подруга-бизнесвумен Леся носила вещи поскромнее, но просто несравнимо более стильные.

Всё это предпринималось труженицей ломбарда с единственной целью: подчеркнуть то, что ей хронически не хватает мужика. Своей озабоченности она не просто не стеснялась, она ею бахвалилась, открыто рассказывая, кто, когда, на какой машине возил её в лес или на пляж «отдохнуть», с кем она уже договорилась об этом. А поскольку этому ничтожеству для самоутверждения было мало того, что некоторые мужики ценили её как безотказную давалку, ЛенЭлен сколотила вокруг себя целую компанию молодых небедных девиц и женщин, готовых поддакивать каждой благоглупости, сказанной своей предводительницей.

Чем она их привлекла? Возможностью покупать неплохие драгоценности, принятые ушлой приёмщицей за бесценок в обход кассы. Девочки радостно «шестерили» перед «благодетельницей» за право первыми примчаться за дорогой безделушкой, а также узнать от ЛенЭлен, какие продукты и напитки с подошедшим к концу сроком реализации в соседнем с ломбардом супермаркете будут распродаваться со скидкой. Ну как же управляющая, тоже пользующаяся услугами приёмщицы ювелирных обносков, могла отказать ей в такой малости, как информация о распродаже залежалого товара?

Я попал в эту компанию, «заседавшую» в «Поганке», совершенно случайно, придя вместе с другом. Разумеется, увидев новое «мясо», ещё и приехавшее из Москвы, ЛенЭлен сделала стойку. Но пронюхав, что прибыл я всего-навсего на «уазике» (откуда ей было знать, что и УАЗ не простой, и в Москве моего возвращения ждёт «Хонда-Аккорд», не говоря уже о растущей фирме?), пить не собираюсь, поскольку за рулём, а после «Поганки» еду к родственникам, одарила меня презрительным взглядом и принялась рассказывать, на какой крутой тачке её возили в лес на прошлой неделе.

Пара моих язвительных комментариев вызвала настоящую бурю возмущения со стороны хора подпевал. Помимо всеобщего осуждения звучали и попытки успокоить «оскорблённую»:

— Ленка, не обращай внимания, он просто завидует твоим парням!

— Напьются тут всякие, а потом хороших людей обижают!

— Ты с твоими перспективами, Ленусик, можешь с высокой колокольни чихать на таких!

Но больше всего меня удивила Леся, о которой я задолго до этого слышал от её бывшей институтской преподавательницы, что она — «умненькая девочка, умница». Леся, громче всех защищавшая глупость своей подружки, едва ли не из трусов выпрыгивала от восторга, когда ЛенЭлен в завершение «беседы» «наградила» меня презрительной фразой:

— Да такие, как ты, должны дрочить на одно моё имя!

Ну, да! Всё остальное в ней ничего, кроме импотенции, у уважающего себя мужика не вызовет!

Секрет дружбы «красавицы и чудовища», как я прозвал эту парочку, раскрылся мне где-то через год. Она растаяла ровно в тот день, когда о художествах ЛенЭлен с «левыми» сделками прознал хозяин сети ломбардов и вышиб её с волчьим билетом. Растаяла, как и дружба с прочими дамочками-«шестёрками».

— Это называется «полезная скотинка». Очень даже жизненно! — подтвердила Наташа. — Совершенно как в тосте про настоящую женскую дружбу.

— Это в каком же?

— Есть такой! Во время страшного наводнения плывёт Черепаха по затопленному лесу и видит, на тонкой веточке примостилась Змея. Вода всё поднимается, и веточка вот-вот скроется под водой. Взмолилась Змея: «Черепаха, прояви милосердие! Отвези меня на своей спине на берег». Сжалилась Черепаха, Змея улеглась ей на спину, и они поплыли к берегу. Лежит Змея  и думает: «Укусить бы её, да ведь она умрёт, и вместе с ней я утону». В это время Черепаха тоже думает: «Утопить бы её, да когда я нырять буду, она меня успеет укусить, и я тоже умру». Так давайте же выпьем за настоящую женскую дружбу!

Наташа подумала ещё немного.

— Знаешь, Коль, я так рада, что нас с Софи никакая взаимная выгода не связывала. Найдётся ли у меня на новом месте ещё такая подруга, с которой мы будем дружить просто как люди, а не из-за того, что кто-то из нас кому-нибудь нужен?

— А это уж, родная, как мы того с тобой захотим! — чмокнул я жену и отправился отсыпаться перед «собачьей вахтой».

Утреннее собрание на палубе меня озадачило.

Наш заход в бухту возле мыса Селитренный был вызван событиями в Советске, начавшимися после прилёта помощника спикера в столицу и доклада своему шефу. Нет, не о нападении беглых заключённых на пограничный пункт. Это, конечно, было ЧП. И нападение, и сам массовый побег: предыдущий был зафиксирован лет пять назад. Но такие явления уже случались раньше, а вот прибытие посланцев с другого континента и из другого мира ломало уже сложившуюся систему. Да, медленно деградирующую из-за своей изоляции. Да, далёкую от идеала и, возможно, устаревшую. Но такую привычную. А слова Воздвиженского о том, что в Советской Республике придётся многое менять, чтобы хоть как-то вписаться в новые реалии, вызвали настоящую панику среди некоторых высокопоставленных лиц. В первую очередь — у местного «всесоюзного старосты», спикера парламента, даже внешне похожего на Михаила Ивановича Калинина.