Интриган. Новый Петербург (СИ) - Чехин Сергей Николаевич

Женщина затянулась и пустила тугую струю, словно изображая драконье дыхание.

— И племя жрало мясо, пока то не протухло. Причем сырым — огня тогда не знали. Кто-то наверняка отравился и умер. На кого-то драконятина не подействовала вовсе. А организмы третьих вступили в реакцию с так называемым манородом, который и придал им доселе невиданные возможности.

Иначе говоря — магию. Возможность чувствовать, реагировать и управлять элементарными частицами, в простонародье называемыми стихиями. Так появились первые шаманы и волхвы. Точно не знаю, как именно происходит взаимодействие, но открытие радиации немного сдвинуло расследование с мертвой точки. Вполне вероятно, суть в высокочастотных вибрациях в энергетических полях, продуцируемых мозгом так же, как магнит в медной оплетке продуцирует ток.

Точнее, увы, не описать. Ведь наших познаний недостаточно, чтобы понять весь механизм взаимодействия. Но он есть — и стал единственной причиной вашего возвышения. А так как ген чародея передается по наследству только при наличии данного гена у обоих родителей, очень скоро колдуны выделились в замкнутую корпоративно-клановую военизированную структуру. Или по-простому — дворянское сословие. Которое и подмяло под себя все сферы жизни.

— И в чем же здесь несправедливость? — включил дурачка, чтобы узнать как можно больше.

— А в том, что стать волшебником может каждый. И ваша власть — не более чем узурпация. Вы хранили ваш секрет тысячи лет. Рыцарские ордена, тайные общества, масонские ложи. Вы убивали без раздумий всех, кто приближался к разгадке хоть на шаг. Вы начинали войны, лишь бы отвести пытливые умы от вашего сокровища. Вы учинили Инквизицию, чтобы жечь ученых на кострах и замедлить развитие науки. Вы сделали все, чтобы и дальше пить кровь простых людей. Которые, как оказалось, ничем не хуже вас! Просто вы не хотели делиться и толикой силы. Потому что тогда пришлось бы делиться и всем остальным.

Заговорщица не выдержала и швырнула трубкой в стену.

— Вы убили Парацельса. Затравили Ломоносова. Пристрелили Пушкина. Вы убили моих деда и прадеда, — Николь стиснула кулаки, а из глаз скатились две слезинки, но лицо оставалось хмурой зловещей маской. — А затем… затем вы расслабились. Посчитали, что проблема решена раз и навсегда. Что все, кто бились над разгадкой магии и могли добраться до истины, уничтожены, замучены или запуганы до полусмерти.

Но в век просвещения сложно жечь неугодных на кострах, не так ли? И наука вновь подняла голову. И я нашла ответ, ради которого изводили целые народы и стирали с лица Земли целые страны. А ответ, повторюсь, прост как дважды два. Стать чародеем может каждый, а вашим предкам просто повезло первыми припасть к кормушке и вовремя замести следы.

Кто успел — тот и съел: суровая правда бытия, главный базис выживания. Но теперь все изменится. Я устрою наглядный эксперимент. И докажу всем свою правоту. И все увидят, что благородные — лишь шайка зажравшихся тиранов. И стены рухнут. И оковы спадут. И мир изменится навсегда. Больше никаких классов. Никаких границ и делений. Только свобода, равенство и братство. И я ничуть не сомневаюсь в успехе. Осталось решить последний вопрос — на чьей стороне будешь ты?

— Николь… — я зажмурился и тряхнул гудящей головой. — Эволюция — это хорошо. Но революция — не выход. Если у тебя есть доказательства — покажи их миру. Но если натравить людей на дворян, ничего хорошего не выйдет. Вы просто разрушите город и зальете руины кровью. Неужели бунта было мало?

— И что изменит моя правда? — изобретательница всплеснула руками. — Манород — невероятно редкий ресурс. И чтобы использовать его, нужно сложнейшее и очень дорогое оборудование. А значит, Дар снова достанется лишь избранным. И все пойдет по кругу. Поэтому пусть это яблоко раздора не достается никому. Магия должна уйти из этого мира, Гектор. От нее никакой пользы — только смерть и разрушения. А значит, войны не избежать. В крови все началось — в крови все закончится. И больше — ни мага, ни господина.

Нездоровый блеск в глазах сразу выдал фанатика — а с таким спорить бесполезно, уж я-то знаю.

Поражало другое — как этой жестокой, расчетливой и коварной интриганке удалось так долго играть инфантильную и свихнувшуюся на почве науки изобретательницу.

И почему я при всем своем опыте ни разу ее не заподозрил, хотя повод имелся. Взять хотя бы ее суфражистские замашки и стремление к всеобщему уравнению. И все же кое-что требовалось уточнить.

— Почему ты не убила меня? Хотя могла прикончить в любой момент. А недавно и вовсе бросилась на дно, когда я дрался с каракатицей.

— Я хотела тебя убить. Еще на дирижабле. Чемодан с документами пригодился бы в дальнейшей работе, а вот свидетель мог ненароком спутать планы. Но ты выжил, хотя я все продумала так, чтобы минимизировать эту возможность. И когда прочитала свежую газету, впервые почуяла неладное.

А после того, как ты попросил сделать гидролокатор, ответ пришел сам собой. И познания в области радиации… И применение рентгена для изучения манорода… И многие подобные нюансы выдали тебя с головой. Не забывай — я тщательно изучала древние легенды. И сказание об авели читала тоже.

И не сомневаюсь, что ты явился из иного — более развитого в техническом плане измерения. Либо же из далекого и столь же богатого на знания и технологии будущего. Я ведь права, Гектор? Или как там тебя зовут на самом деле… Давай, не стесняйся — я уже сбросила пелерины тайн и секретов и сижу пред тобой в неглиже откровений и душевных излияний. Так почему бы не разоблачиться и тебе? А затем мы сольемся в экстазе чистого знания и двинем науку на сотню лет вперед! И это будет достойной заменой канувшим в Лету чародеям.

— А как же Земские? Почему согласились помочь?

— Потому что эта семейка — типичные дворяне, — Тесла усмехнулась. — Покажи им свою мощь и пообещай ею поделиться — и они тут же предадут всех, кого знали.

— Значит, я не типичный, — процедил в ответ. — Я никого предавать не собираюсь. И сотрудничать с тобой — тем более.

— Ох! — заговорщица махнула рукой. — Ты не знаешь, на что я способна.

— А ты не знаешь, через что прошел я.

— Вот скоро и поделимся своими навыками. Я ведь не только физик, но и в медицине немало смыслю… Как мог заметить из писем в чемоданчике.

— Не знаю, как ты все это провернула, но у тебя ничего не получится.

— Ошибаешься. Все продумано до мелочей. Сначала я захвачу Новый Петербург и посажу там свою марионетку. А затем пожар революции расползется по другим городам, точно огонь по бикфордовым шнурам. И пламя восстания охватит всю колонию. А если не выйдет зажечь всех разом — мои друзья из-за Фронтира помогут. И над Америкой взойдет солнце нового мира, а старый сам сгниет в огромной всепожирающей бойне. Которая начнется вскоре после того, как я велю пристрелить одного зарвавшегося и обнаглевшего эрцгерцога.

— Я остановлю тебя… — прорычал, с трудом сдерживая эмоции. — Любой ценой.

— Ну-ну… — Николь жестом подозвала троицу манородных, и те вплотную обступили меня. — Я человек науки и пустословием не интересуюсь. Нас рассудит эксперимент, который давно пора начинать. Машинисты — полный вперед!

Зашипели котлы, раскаленные колдовской силой. Серые столбы дыма и пара облизнули потолки, и тысячетонный гигант двинулся к цели, медленно, но верно набирая ход.

Но как вскоре оказалось, неспешность связана лишь с необходимостью открывать ворота, коих на пути встретилось целых четыре — в депо, в промежуточном туннеле, на входе в пещеру и на выезде из форта.

И как только состав покинул базу, выползя из логова, точно бескрылый дракон, скорость заметно увеличилась. Что неудивительно, ведь манородные напитывали металл магией, одновременно облегчая и ускоряя всю конструкцию.

И если бы на борту собралось вдвое больше искусственных колдунов, поезд наверняка воспарил бы над рельсами, как маглев. Интересно, сколько нужно чародеев, чтобы поднять в небо крейсер? Потому что он сейчас нужен как никогда.