«Любила?»
Нэш сложил крылья за спиной, отчего по комнате пробежался приятный шелест, и медленно подошел к Клэр. Внутри что-то неприятно зашевелилось, но она заставила себя остаться на месте, не поддаваясь той стороне разума, что была искажена и изуродована.
В груди Клэр словно жил червь, который пожирал органы, когда она давала себе минутную передышку и слабину. Он просыпался и начинал вгрызаться в ее сердце, будто говоря: «Вспомни, кто ты. Слабая девчонка, которая ищет защиту в каждом, кто проявляет к ней хоть каплю доброты. Дочь наркоманки и изменника, неспособная постоять за себя».
– Могу ли я… – Клэр встрепенулась, когда Нэш остановился в шаге от нее, – обнять тебя?
Пальцы сильно сжали предплечья.
– Что? – Нэш слабо улыбнулся на ее вопрос, говоря этим, что ей не послышалось.
Клэр опустила влажные ладони и провела ими по мягкой ткани платья. Один раз. Второй.
– Да, можешь.
В ту секунду, как его руки обвили ее талию, все гнетущие мысли испарились. Нэш словно был одеялом – воздушным и легким, которым укрываешься прохладной ночью. Он осторожно положил ладони на ее поясницу, затем медленно провел одной до лопаток и остановил ее там.
Глубоко вдохнув, Клэр уловила запах Нэша – мыло, свежескошенная трава и аромат после дождя. Он окутал ее, словно кокон, разрушая все стены и неосознанно выстроенные границы. Клэр крепче прижалась к его телу и положила голову на грудь.
Опустив подбородок на ее макушку, Нэш хрипло произнес:
– Ты мне нравишься, Клэри. Очень сильно нравишься. И я не знаю, смогу ли когда-нибудь избавиться от этого чувства. От желания, чтобы оно… было взаимным.
Она слышала, как громко бьется его сердце. Да и ее в эту секунду могло разорваться от эйфории, вызванной его словами.
– Тебе и не нужно от него избавляться. – Клэр слегка отстранилась и подняла на него взгляд. – Ты тоже нравишься мне, Нэш Коффман. И всегда очень нравился. Но пойми, что…
– Этот громила выломает дверь, если вы сейчас же не выйдете!
Нэш мягко обхватил ее щеки и с чувством прошептал:
– Но что? Что мне нужно понять?
– Мне нечего тебе предложить, Нэш. У меня ничего нет. Я слаба, понимаешь? Не могу постоять ни за себя, ни за дорогих мне людей. – Клэр тяжело сглотнула и перевела взгляд на расстегнутую пуговицу его рубашки. – После школы я никуда не пошла учиться, поэтому последние годы просто сидела дома. Я постоянно думаю, что мне не место в Альянсе. В кругу людей, который в несколько раз сильнее меня как физически, так и морально. Просто я… – Она крепко зажмурилась, пытаясь не обращать внимания на то, как чувствуются на коже его руки. – Вокруг тебя правда есть девушки куда лучше. Зачем тебе я?
Нэш прижался лбом к ее лбу. Он тяжело дышал, словно ему не хватало воздуха. Клэр слышала, как за дверью продолжает ворчать Леона.
– Любовь моя, ты…
Но он не успел договорить, потому что Умбра не выдержал и с грозным видом ворвался в спальню.
– Я все понимаю, но прием начинается с минуты на минуту, а нам еще ехать до Воздушного дворца!
Нэш последний раз заглянул в ее глаза и произнес тихим бархатистым голосом, от которого у Клэр подкосились колени:
– Мы не закончили.
Он вышел из комнаты, а Леона послала ему вслед убийственный взгляд.
– Чертов Коффман…
* * *
Когда они подъехали к Воздушному дворцу, Клэр распахнула рот и просидела так минут пять, пока карета не пересекла кристальный мост. Она прижалась щекой к окну, пытаясь запомнить каждую крупицу того, что представляла собой столица Асхая.
– Прикрой рот, – пробормотала Леона.
– Не могу, – прижав ладонь к губам, с придыханием ответила Клэр.
Потому что Воздушный дворец на самом деле был… сказочным.
Свет заходящего солнца отражался от витражных окон и, словно калейдоскоп, заливал внутренний двор всеми цветами радуги. По обе стороны от брусчатой дороги, растянувшейся от моста до внутренних ворот, высились сочные деревья с распустившимися почками – лиловыми, бирюзовыми, нежно-оранжевыми. Это место походило на одну большую оранжерею, словно сошедшую с картины великого художника. Светлячки, как яркие звезды, превращали вечернее небо в холст, а по воздуху, щекоча ноздри, гуляли душистые ароматы.
– Волшебный, – слетел с губ Клэр шепот восхищения. – Удивительный. Невероятный…
– Ты мне льстишь, Клэри. Давай оставим это до дверей спальни, – широко улыбнулся Нэш, на что она фыркнула:
– Мечтай.
Его победная ухмылка принесла с собой осознание.
Поддразнивания, наигранная легкость, расслабленная поза… Все это – его способ привести Клэр в чувство. Нэш хотел, чтобы она вновь дала ему отпор.
Уголки губ неосознанно потянулись вверх. Она мысленно поблагодарила его за приложенные усилия – даже если они не возымеют должного успеха.
Карета остановилась, и их компания, выйдя на теплый воздух, двинулась пешим ходом ко дворцу.
– Так много гостей, – отметила Клэр, обведя взглядом придворцовую площадь, где было не протолкнуться. – Фейцы такие… другие.
– Их также называют воздушным народцем. – Леона показала пальцем на девушку и парня, что пролетели над их головами в замок. – Каждый асхаец примыкает к одному из четырех дворов: в зависимости от стихии, которой обладает. Может показаться, что главенствует двор воздуха, но это не так. Каждый из них как отдельное, равное другому государство.
Нэш схватил ее за палец и проворчал:
– Это неприлично, Лайонкор.
– Ой, давай, расскажи мне о приличиях!
– Еще одно слово…
– Каждый из них как отдельное, равное другому государство! – громко повторила Клэр, привлекая к себе внимание.
Однако она привлекла внимание не только Леоны и Нэша, но и компании спешащих на прием фейцев. Они повернулись на ее голос и… застыли на месте. Их взгляды путешествовали по черным и белым крыльям Нэша и Леоны, затем переместились к Клэр и тамплиеру, который шел позади, наблюдая за обстановкой.
Их позы выдавали настороженность. Сейчас, когда на континенте началась война – а точнее, массовое истребление, под которое попали и асхайцы, – было сложно доверять чужакам. Учитывая, что один из командиров Альянса сражается на стороне Дафны…
Да, они имели на это полное право.
Клэр тяжело сглотнула. Если бы ей сказали, что она может доверить свою жизнь одному человеку, она выбрала бы Илая. Клэр преподнесла бы ему на ладонях свое сердце – и не потому, что Нэш, Эстелла, Аарон или Астра этого не заслуживают.
Просто она знала, что Аттерес погиб бы с ее сердцем в руках. Потому что верность – отражение его души.
– Все в порядке, – вывел ее из размышлений спокойный голос Нэша. Он положил руку ей на поясницу и совсем немного подтолкнул. – Они не жаждут крови. Просто опасаются.
Леона пожала плечами.
– Хоть кто-то.
Они обошли широкий фонтан, украшенный всевозможными цветами, и поднялись по лестнице к входу во дворец.
Клэр снова открыла от изумления рот.
Огромный, просто невероятных размеров зал был полностью выполнен в небесно-голубом цвете. С высокого потолка свисали кристальные люстры, заливающие пространство мягким светом. От них во все стороны струились ленты голубой ткани, благодаря которым зал и впрямь становился воздушным. Колонны с витиеватыми узорами уводили прямо к высоким окнам, с которых открывался вид на цветущий сад.
Обзор загородила чья-то высокая фигура.
– Любовь моя, не стой посреди прохода.
Командир обхватил ее подбородок большим и указательным пальцами, заставив закрыть рот. У Клэр снова сбилось дыхание, когда он наклонился чуть ближе… Еще ближе… И еще… А затем Нэш мягко поцеловал ее в кончик носа и, схватив за руку, потянул в центр зала.
Клэр не скоро привыкнет к проявлению его чувств.
Они пробирались сквозь компании фейцев, следуя за Леоной и Умброй. Услышав его имя, Лайонкор подавилась воздухом и кое-как сдержала смех.
Клэр оглядывалась по сторонам, скрывая улыбку. Фейцы на самом деле излучали тепло и спокойствие, граничащее с некой безмятежностью. Они колоссально отличались от рондданцев: и более мягкой внешностью, и изящными движениями, и голосами, напоминающими пение птиц. Клэр задерживала взгляд на их заостренных ушах и трепещущих крыльях, представляя, что бы она делала, имея возможность летать.
