Сын ведьмы. Дилогия (СИ) - Седых В. И.

Но, несмотря на явный контраст публики, настроение у зрителей было схожим: не любили здесь русского бойца. Почти все ставки шли в пользу известного японского мастера. Сорокалетний борец не проиграл в Вакканай ни одной схватки с заморскими драчунами, которые часто клевали на золотую наживку хозяина «Шторма» и сдуру пёрли на арену. Однако сам непобедимый борец соглашался сразиться только с по – настоящему сильными противниками. Деньги интересовали мастера в последнюю очередь – сражался за честь японского боевого искусства. Благодаря победам на подпольной арене, он обрёл немалую славу и мог содержать собственную школу дзю – дзюцу. Плату за преподавание мастер брал посильную для учеников, а способных поддерживал материально сам. В поединках с незнакомыми соперниками он оттачивал мастерство, как самурай, не позволяющий ржаветь катана в ножнах. Его авторитет в кругах именитых борцов дзю – дзюцу Японии был непререкаемым, даже зазывали преподавать в Токио.

Но в столице в фаворе сейчас новомодное дзюдо, а с Кано Дзигаро и его фанатами провинциальный последователь традиционной борьбы категорически был не согласен. Особенно боевого практика коробило пренебрежение жёсткими реальными схватками. Дзюдо взяло из древнего дзю – дзюцу лучшие приёмы и саму суть мягкого искусства, но, исключив травма – опасные приёмы из соревновательных поединков, слишком уж его размягчило. Боевое искусство превратилось в забаву. Интеллигентные бойцы оттачивали дух и закаляли тело в безопасных схватках, без риска для жизни. Сигэёси Хориэ считал такой спортивный подход главным изъяном новой системы. Мастер тоже стремился избегать серьёзных травм в ходе поединков, но риск должен быть реальным – бой настоящим! Только в жарком пламени закаляется сталь смертоносного катана!

Алексей пришёл в таверну задолго до великого мастера и, с помощью Оно Юраку, успел познакомиться с послужным списком чемпиона. Переводчик рассказал казаку о правилах проведения «спортивного» поединка. Алексею понравилось, что ограничений почти не имелось, единственное – не приветствовались удары в глаза, горло и пах. По остальным частям тела разрешалось тузить без зазрения совести: руками и ногами, даже головой, а также душить соперника отворотами его же одежды, применять любые захваты и болевые приёмы. Особо нравились публике броски, когда телом противника трамбовали вздрагивающую арену.

– Широкий арсенал, – довольно потёр ладони азартный борец.

– Алексей, на этот раз, противник серьёзный попался – не играй с ним, – забеспокоился за своего поединщика Андрюха, – вали супостата сразу богатырским ударом.

– Не‑е, братья, мне охота приёмчики заморские на себе спытать, – опрометчиво решил повозиться подольше на арене казак. Алексей умел неплохо бить, но вот с бросковой техникой знаком почти не был. Отец Матвей показал, в своё время, дюжину борцовских ухваток – на том арсенал казака и ограничился. Наставник упирал в обучении на работу с оружием, рукопашка была в последнюю очередь. Да и то, большинство приёмов против вооружённого противника, а удушающие и болевые изучались только в контексте захвата вражеского «языка».

– Может, не надо задирать мастера? – болезненно прокашлявшись, предостерёг Артём. – Уж больно публика в своего драчуна верит.

– Да, ставки все делают только на япошку, – почесав затылок, тоже засомневался Фёдор. – Интересно, с чего же хозяин прибыль с тотализатора возьмёт?

– Свой процент маклеры от любых ставок поимеют, – отмахнулся казначей. – А на «тёмную лошадку» рисковые игроки тоже уповают. Я вот думаю весь наш «золотой запас» на Алексея поставить. Не уж‑то, могучий казак не сдюжит с каким‑то мелким япошкой?

– Не такой он уж и мелкий, – обернувшись на приветственные крики ликующей публики, узрел соперника казака Артём.

В таверну неспешно зашёл крепкосколоченый зрелый борец, в белом кимоно. Ростом Алексею намного уступал, но в плечах даже чуть пошире. В плавной походке чувствовалась кошачья грация тигра. На каменном лице не отражалось никаких эмоций. Сигэёси Хориэ небрежно кинул в загребущие лапы маклера кошель с деньгами и, без лишних слов, занял место на краю арены.

– Любопытный дядечка, – встретился глазами с сильным соперником Алексей.

Во взгляде японского мастера не сквозило спеси или пренебрежения к европейскому борцу. Глаза внимательно ловили каждое движение казака, оценивая скрытый потенциал опасного противника. Обыватели в порту целый день судачили о звериной реакции дикаря с Севера. Восхваляли его неутомимость и медвежью силу. Правда, знатоки посмеивались над жутко простой, «косолапой», техникой дикаря. Однако, давеча, паренёк легко уделал двух забияк с хорошо поставленной заморской техникой боя и даже не вспотел. Сигэёси Хориэ тоже, в прошлый сезон навигации, трамбовал телами этих дерзких чужаков доски пола таверны, но совсем уж слабыми соперниками их тогда не посчитал, иначе бы и на поединок не вышел. Однако узнать истинную силу врага можно только в личном единоборстве, все досужие оценки «специалистов» – пыльный мираж.

Судя по тому, как русский богатырь встал из – за стола и лёгкой поступью направился к арене, Сигэёси Хориэ сразу сделал ряд любопытных заключений. Опытного мастера удивила странная раскоординация движений борца. Очевидно, парень так силён, что очень пренебрежительно относится к законам механики движения тела в пространстве. Вставая со стула, он не придвинул ближе ступни ног – поднялся, как кукла «ванька – встанька», словно умел перемещать центр тяжести внутри тела. Но, если подъём со стула ещё и можно объяснить рывком корпуса и крепкими мышцами ног, то босые ступни парня вызывали ряд вопросов. Сигэёси Хориэ сам много ходил босым, только вот пешие переходы оставили видимый след на загрубевшей коже его ступней и пальцев. А у русского кожа выглядела, как у изнеженного интеллигента, всю жизнь не вынимающего ног из туфель. Ещё приводила в недоумение удивительная её чистота, будто только что омыли в воде. Однако морской берег далече, и пыли по пути хватает, даже в таверне пол идеальной чистотой не блещет. Странно, но, пока русский шёл к арене, ни одна соринка не пристала к его ступням, а прилипать было чему: пролитая на пол капля вина осталась на доске половицы!

Будто бесплотный призрак подплыл к краю арены. Однако никто, кроме мастера дзю – дзюцу, не оценил лёгкую поступь казака. Публика пялилась на плечи рослого атлета, не замечая парадоксов в его перемещениях. Сигэёси Хориэ не ограничился дежурным поклоном сопернику, а подошёл ближе и поприветствовал крепким рукопожатием, стремясь убедиться в осязаемости миража.

По рядам фанатов дзю – дзюцу прокатилась волна удивлённого вздоха. Таким вниманием мастер ещё не почитал на арене ни одного иностранца. Что такого особенного нашёл он в долговязом босоногом оборванце, обряженном в потёртые штаны и застиранную рубаху – косоворотку?

Алексей ответил на крепкое рукопожатие, уловив тень удивления в глазах мастера, будто тот не ожидал, что его соперник окажется материальной сущностью. Алексей отступил, ожидая сигнала к поединку. Надо бы поосторожней со столь подозрительным противником, в прищуре раскосых глаз промелькнуло что‑то странное. Уж очень серьёзно именитый мастер рассматривал неизвестного бойца. Закрадывалась мысль, что хитрый япошка с одного взгляда узрел всю суть Сына ведьмы. Неужели, враз догадался о сокрытой в его теле колдовской Силе?

Бахнул медный гонг!

Сигэёси Хориэ не дал опомниться неопытному сопернику, стремительным рывком сократил дистанцию и клещом вцепился в его длинные руки. Мастер дзю – дзюцу сразу лишил главного преимущества более рослого противника. Борец не собирался позволить тузить себя с дальней дистанции руками и ногами. Надёжно блокировав руки, он потянул парня вбок, выводя из равновесия и заставляя задействовать ноги.

Алексей сдвинулся в сторону, но, на следующем же шаге, ступня борца, ударом в щиколотку, подсекла двигающуюся ногу.

Сильным рывком, мастер заставил казака переместить центр тяжести гораздо дальше сдвинутой опоры.