"Фантастика 2025-107". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

— И чего ты улыбаешься? — воскликнула девушка. — Думаешь, я шучу и хорошее место названо храмом Проклятого?!

— Ты такая забавная… Я минуту назад сказал, что уйти смогу, только посетив эти два места. Предлагаешь остаться здесь навечно?

— Может быть, есть какой-то другой путь? — опустив голову, обреченно произнесла Линара.

— Вы искали его три тысячи лет. И что? Нашли? — Я чуть склонил голову и вопросительно посмотрел на смущенную девушку. — Давай уже заканчивать эту комедию? Расскажи мне то, что знаешь, и возвращайся домой.

При этих словах с Линарой произошла очередная резкая метаморфоза. Место испуганной бабочки заняла хладнокровная воительница.

— Я своё решение не изменю, — отрицательно покачала головой она. Девушка посмотрела в сторону пока ещё невидимого болота и с неприкрытой злостью добавила: — Да! Мне страшно, очень страшно, но я устала бояться. Мы должны дойти до болота. Храм Вилла в четверти дня полёта на запад по его краю.

— Ты уверена, что хочешь идти?..

— Да! — Линара резко повернулась ко мне, и в её голосе прозвучал металл. — Я ата-кари второго круга посвящения! Меня готовили к этому всю жизнь! Отец, мать и тано Вилата были бы счастливы, узнай они, что их дочь и воспитанница увидела проблеск Пути! — Она посмотрела мне в глаза и усмехнулась: — Я, кажется, понимаю, князь, что значит «доверить свою судьбу». Пойдем, мы должны добраться до болота раньше полуночи, чтобы я могла построить Малый Круг Защиты.

Я кивнул и молча продолжил путь, мысленно благодаря Создателя за то, что у моей Литы настроение меняется значительно реже. Это же какой-то сумасшедший дом на маленьких крылышках!

Глава 13

Акатрас. Окрестности Великого Болота. Уровень локации 350–370.

Волшебный лес оборвался внезапно, как это и бывает при смене локаций. Лесные исполины сменились смешанным редколесьем, а яркая садовая травка уступила место грязно-зеленой поросли. В воздухе отчетливо повеяло сыростью. Резкий запах багульника, рваные заросли которого розовели среди изогнутых корявых деревьев, смешивался с ароматом хвои и распугивал мелкую кровососущую нечисть. Если в Кенарийском лесу было относительно тихо, то тут меня буквально накрыло птичьим гомоном. Пернатых — не сосчитать: они перелетали с ветки на ветку, важно прогуливались между деревьями, кружили в небе. Почему-то мне казалось, что в эльфийском лесу птиц должно жить больше, но, видимо, болото — лучшее место для их обитания.

Сам лес тоже изменился: невысокие кустики с ярко-красными ягодами уже не выглядели декоративным кустарником, разноцветные шляпки грибов торчали там, где им хочется, мягко проминался под ногами золотистый слой прошлогодней хвои. Для меня этот лес был намного роднее и выглядел привычнее любого эльфийского. У эльфов даже муравейники и бабочки казались элементами декорации, а здесь они по-настоящему жили. А вот на Линару, по ходу, свалился культурный шок. Наверное, так бы себя чувствовал какой-нибудь представитель «золотой молодежи», попади он в трущобы средневекового города. Вроде бы все то же самое, и люди живут, ага… Только вместо небоскребов, ярких билбордов и улыбающихся горожан — перекошенные дырявые курятники, потоки нечистот в сточных канавах и оборванные чумазые туземцы.

Девушка летела с отвисшей до земли челюстью и широко распахнутыми глазами и оторопело крутила головой из стороны в сторону. Вилл и страшное Драконье Кладбище за мгновение были забыты, а наружу полез махровый перфекционизм. Все разумные жители Великого Леса — поголовно перфекционисты. Толкин их создал такими. Порядок, порядок и еще раз порядок! Настоящий русский никогда не поймет европейца. Мы просто живем, а они все вокруг пытаются сделать лучше. Запусти сотню немцев в какую-нибудь захолустную деревеньку в средней полосе России, и они через пару лет превратят ее в Великий Лес. Все-таки хорошо, что я не эльф! Моя стихия — Хаос, и болото мне гораздо ближе. Поэтому при прочих равных я всегда выберу его.

— Первый раз за границей? — поинтересовался я, понимая, что, если вот прямо сейчас не вмешаться, мою спутницу точно хватит Кондратий.

— А?.. Да… — Линара часто закивала, протерла кулачками глаза и посмотрела на меня уже вполне осмысленно. — Первый раз… Непривычно… Мы редко покидаем Кенарию. Только ата-кари четвёртого круга посвящения и разведчики. Один из них и наткнулся случайно на храм Проклятого Бога.

— А почему случайно? Ты ведь говорила, что храм тут где-то рядом?

— Он полностью экранирован, точно так же, как и ты, князь. Мы можем увидеть его только глазами. Ты ведь, наверное, заметил, что познание и восприятие мира для моего народа происходят через изучение эмоционального фона?

— Это поэтому тебя бросает из крайности в крайность?

— Невозможно читать эмоции, не пропуская их сквозь себя. Мне сложно тебе объяснить… «Ата-кари» на понятном тебе языке означает «Идущая по пути созидания». Только женщина может ею быть: созидание заложено в нас природой. На четвертом круге посвящения жрицы умеют полностью закрывать свои эмоции, чувствуя при этом происходящее вокруг на несколько часов своего полета…

— …и могут пересекать границу? — продолжил я за княжну, внимательно вглядываясь в стоящие впереди деревья.

— Да, так и есть, — кивнула Линара. — Разведчики же летают во внешний Акатрас со специальными амулетами и «видят» не так далеко, но к болоту приближаться небезопасно даже для них. К тому же Храм появился совсем недавно — словно кто-то его сюда перенес.

— А с чего ваш разведчик решил, что это храм Проклятого? На нем табличку кто-то повесил?

— Отец рассказывал, что Феортис Зеленая Тень неделю наблюдал за входом в храм и видел, как отрекшиеся затаскивали внутрь несчастных болотников, — не обратив внимания на иронию в моих словах, спокойно пояснила Линара. — Поверь, князь, мы умеем отличать отрекшихся от кого бы то ни было.

Я аккуратно переступил растущий на дороге мухомор и перевёл взгляд на девушку:

— А кто такие эти болотники?

— Разумные обитатели болота, — пояснила Линара. — В эмоциональном плане практически не отличаются от остальных рас: чувствуют боль, испытывают страдания. Их там пытали и убивали, понимаешь?..

В глазах у девушки блеснули слезы.

— Да хватит уже! — рявкнул я, как только ярость заблокировала волну чёрной беспросветной тоски. — Мне-то на хрена эти страдания?! Я болотников не убивал!

— Прости, — всхлипнула Линара, — я пока плохо контролирую свои эмоции. На наших такое не действует, я думала, и на тебя тоже. Ты же для меня закрыт, а по внешним признакам не заметно, чувствуешь ты что-то или нет. Видно только, что злишься, но демоны же все злые…

Ну, то, что на них не действует — это понятно, а то ведь соберутся три такие подруги поплакать — да и передохнут от несусветного горя. Демоны злые, ага… Расистка, блин, малолетняя…

— Если бы не злость — рыдал бы тут вместе с тобой, — я с сомнением огляделся и добавил: — Дойдём до храма, разрушу алтарь, и никто никогда больше не будет пытать этих твоих болотников.

— Они не мои, — снова всхлипнула девушка. — И ты так говоришь, словно лишить алтарь силы — такое простое занятие. Это может сделать только жрец другого бога. Ты жрец? Ты не побоишься вызвать ненависть Вилла?

— Да он и так всех ненавидит, — хмыкнул я, обходя глубокую чёрную лужу. — Чуть больше, чуть меньше — какая разница? А с алтарем…что-нибудь да придумаю.

Говорить Линаре о том, что Вилл, в общем-то, сдох, я не стал, поскольку пришлось бы рассказывать все остальное, а учитывая некоторые особенности её психики, этого мне делать категорически не хотелось. Пусть себе полетает до поры в неведении.

— Ладно, геройский герой, доберёмся до храма и посмотрим, что ты будешь говорить там, — сквозь слезы улыбнулась Линара, вздохнула и замолчала.

К вечеру болото затянул белесый непроглядный туман. Его густые липкие клочья повисли на растущих по берегу деревцах, медленно потянулись в сторону нашего лагеря, но с появлением на небе луны истаяли в ее серебристом призрачном свете. Взору открылось темное пространство, где поросшие травой кочки, перемежаясь с участками открытой воды, тянулись до самого горизонта. Ночь жила непривычными и не похожими друг на друга звуками и шорохами. Тяжело и мощно хлопали крылья припозднившихся птиц, над водой появлялись и тут же исчезали неясные туманные силуэты, вспыхивали вдали тускло-оранжевые огни. Утробно булькали поднимающиеся из трясины пузыри, впереди кто-то низко и устало дышал, и всякий раз от этого дыхания по спине пробегал легкий озноб. Страшно не было. Наоборот, было жутко интересно, так же, как в детстве у деда в деревне, когда, сидя ночью возле дома на лавке, я смотрел на далекий лес и представлял, какие в нем скрываются чудовища. Но тут-то чудовища обязательно есть, как их может не быть в таком огромном болоте? И они очень похожи на тех, из детства, потому как им тоже нет до меня абсолютно никакого дела.