Начало (СИ) - Лосев Владимир

Но как меня учил мой дед, в жизни происходит многое, и тот, кто помнит и видит хорошее, живет в хорошем мире, а тот, кто видит вокруг только дерьмо и помнит лишь дерьмо, тот и живет в дерьме. Так что можно все представить немного иначе. Многие мечтали во времена Гагарина стать космонавтами, и если бы им довелось оказаться в космосе, они, наверное, были бы счастливы и считали, что их жизнь удалась. А я вот хоть и не мечтал, а стал космонавтом, и кораблик, на котором я прилетел на эту планету, по своим возможностям превосходит все, что делают на Земле.  И мы и американцы пыжимся друг перед другом, а сделать звездолет, который смог бы долететь хотя бы до Марса с человеком, не можем, что уж говорить о полете на другие планеты нашей звёздной системы – Марс то совсем рядом, с точки зрения ампов, да и других рас, летающих по вселенной.

Так что можно сказать, что я повидал другие миры, поработал шахтером, а сейчас сижу на чужой планете и жарю себе мясо – ну разве это плохо? Вон сейчас на Земле готовят экспедицию на Марс, причем тех, кого отбирают в эту экспедицию, предупреждают сразу, что это полет в один конец. С точки зрения ампов они самоубийцы. Ну, прилетят они на красную планету, а обратно как? Да никак. Смогут что-то там построить, что-то там добыть, что-то сделать для своего выживания – будут жить. Нет –сдохнут и очень скоро, и это самый вероятный исход событий. И никому даже в голову не приходит, что Марс создан не для людей, на нем мы долго не проживем, поскольку не приспособлены ни к тому космическому излучению, что пробивается через разреженную атмосферу, ни к той воде, ни той гравитации. Но ведь нашлись желающие, и их полно, так что с точки зрения этих самоубийц, я счастливчик, поскольку они только мечтают куда-то полететь, а я уже здесь. Ко мне подсела Дара, обняла меня, уткнулась в плечо, глядя в огонь, и спросила:

– Мы пойдем сегодня к храму?

– Нет, -покачал я головой. –Возможно сегодня это наш последний день жизни, и завтра нас уже не будет, поэтому я хочу, чтобы он прошел в тишине и покое.

– Откуда в тебе такой пессимизм? – Вика села с другой стороны и облюбовала другое плечо. – Если бы мы должны были погибнуть на этой планете, то уже бы погибли, но боги милосердны к нам, значит, у нас есть шанс.

– Пессимизм мой оттуда! – я ткнул в сторону храма. – Мне говорит мое внутреннее чутье, что завтра все будет очень скверно, а оно меня редко подводит.

-Что ж, раз так, – Дашка встала. –Тогда надо поймать еще какую-нибудь зверюшку, набрать сучьев для костра и травы для лежанки, ночь будет длинной.

– И тебе не беспокоит твоя смерть? –задал я давно мучивший меня вопрос.

– Неужели ты не понимаешь, что погибнешь безвозвратно, что все, конец? Что больше никогда ты не возродишься? Почему ты так спокойна?

– Нет, меня не беспокоит моя смерть, – пожала плечами Дара. – А чего о ней беспокоиться? Королева меня помнит, и если захочет, то снова меня возродит, и я опять стану жить. А если не возродит, то я все равно останусь в памяти роя. Моя смерть не конечна, это не то что у вас, людей. После того, как вы умираете, память о вас стирается уже у следующих поколений, меняв отличие от вас будут помнить всегда, и в любое время смогут возродить. Мы другие, Макс, поэтому по большому счету не боимся смерти ни я, ни вика, только она в этом не признается, поскольку все еще думает, что она земная женщина.

– А почему ты, насекомое, считаешь, что это не так? –угрожающе пробурчала Вика, приподнимаясь. – Я помню себя с младенчества, с детского сада, со школы, университета и так далее.

– Скажи, когда ты родилась, ты вылезла из яйца? –спросила с усмешкой

Дара. – Ты рвала его оболочку зубами или когтями?

– Я родилась, как все человеческие дети, – ответила Вика. – Из чрева матери.

-Тогда почему, ты сейчас возрождаешься из яйца?

– Не знаю, – растерянно произнесла девушка и мольбой посмотрела на меня, мол, помоги, на что я лишь пожал плечами –Наверное, я немного другая.

– Да… – протянул я. – Даже не думал, что у вас, насекомых, другой подход к смерти.

– Смерть не конечна, милый, – Вика поцеловала меня в щеку. – Всегда что-то остаётся, даже если ты в это не веришь. Индусы говорил о реинкарнации, когда ты рождаешься заново через несколько веков и видишь, как все глупо было в твое время.

– И тебе спасибо за утешение, – сказал я. –Но кто сказал, что я хочу снова обратно в этот мир?

– Не хочешь в этот, – улыбнулась Дашка, уже успев сбегать и принести кучу сухих сучьев и охапку травы, на которую я тут же улегся. –Появишься в другом…

И я замолчал. А действительно, чего это я? Вот возьму и возрожусь крутым олигархом в супертехнологическом мире, где все будут делать роботы, а я буду только давать им команды. Представил, и мне не понравилось. Скучно как-то. Нет уж, мне бы что-то повеселее. Я посмотрел на девчонок и понял. Ведь была у меня мечта, чтобы сразу две девчонки меня любили, но вот же оно исполнилось, а я сижу и грущу непонятно, о чем.

А что будет завтра, то будет завтра. Все равно же оно будет вне зависимости от моих желаний. А сегодня у меня уже есть все, что мне нужно: и еда, и любовь двух чудесных женщин, хоть и не земных. Я притянул к себе Дашку, она меня поцеловала, потом с другой стороны меня обняла Вика, затем я как-то оказался без одежды, и мне стало вообще все равно в каком я мире. Какая разница? Главное, что я здесь и не один! А значит, жизнь продолжается. Возможно, она будет опасной, возможно скверной, но она будет. А жизнь тем и хороша, что непредсказуема. Никто не знает, что будет завтра. А вдруг мне опять повезет? И я смогу добыть артефакт, а потом улететь с этой планеты.И королева мне подарит звездолёт, вернет Вику, и я смогу летать от одной планеты к другой и наслаждаться тем неведомым, что меня ждет…

Глава 28

Я проснулся от того, что меня растолкала Дашка.

— Вставай, командир. Нам надо идти.

– Куда надо? —спросил я, приподнимаясь на локтях. Утро было серым, мокрый промозглый туман поднимался от болота, заволакивая дорогу и закрывая все вокруг. Не видно было ни зги. –Кому надо? Зачем надо?

– Да просыпайся ты соня,– с другого бока меня толкнула Вика. — Была команда -подъем, служивый, время на одевание и построение сорок секунд. Время пошло.

— Время на что? — я окончательно проснулся и даже посмотрел на себя, спал я одетым, поэтому последней шутки как-то не понял. —Чего это вы в такую рань поднялись?

— Время на оправление и на завтрак пошло, — ответила Вика, напряженно вслушиваясь. – Нам надо идти, и чем быстрее, тем лучше.

– Да почему вы спешите? –спросил я. –Чего вам не спится?

— Этот туман продлится еще полтора часа, а потом рассеется, — ответила мне Дашка, которая так же настороженно вслушивалась в предрассветную тишину. – Не тупи, Макс, пожалуйста. Надо идти. Все очень серьёзно. Не забывай, мы на чужой планете. Здесь лучше вести себя адекватно

– Надо, так надо, – я вскочил, сходил в кустики, закусил куском мяса, запил водой из фляжки. – Вперед так вперед. Мы – русичи, народ простой, если чего не так, то сразу не причем. И слово «адекватно» ко мне, ну вот никак не относится.

-Готов, командир? –спросила Дашка, улыбаясь. Ничего лишнего и полезного в кустах не оставил? Нет, тогда вперед! Бегом! Времени нет. Мы у храма должны оказаться рано утром, пока все еще спят, тогда у нас появится шанс.

И мы побежали, девчонки были настроены решительно, и что было странно, они между собой даже не переругивались, просто мчались впереди, изредка шипя на меня, что я отстаю. А я все еще не мог отойти от своего сна, в котором меня убивали какие-то непонятные твари, они вскрыли мне живот и засунули в него золотистую каменную сферу, потом поволокли куда-то. Страшно было до ужаса, да и вид этих тварей поражал воображение, огромные фасеточные коричневые глаза, маленькие головы на длинной тонкой шее, длинные руки и ноги, оснащенные острыми когтями, и небольшое туловище, которое чем-то походило на человеческое, может тем, что на нем были две аккуратные человеческие груди третьего размера – такие же, как у Вики с Дашей. Вот что значит перетрах, уже снится непонятно что. Нет, умереннее нужно быть в своих желаниях, лишнее к добру не приводит, наоборот. Интересно, чтобы на счет этого сна психолог бы сказал? Больше секса или меньше?