Повелитель. Тетралогия (СИ) - Седых Александр Иванович

– Было что-то такое. Пару дней назад из имперской канцелярии мне пришло такое сообщение, с извинением императора, что сам вручит награду мне не может, поскольку находится слишком далеко, – уже я с недоумением посмотрел на капитана. Что-то я не понимаю.

– Вот же …! А мы-то головы ломали, предполагая, кого же наградили за предотвращение путча. Видно вы воспитывались не здесь? – уставился на меня капитан.

– Да, я воспитывался очень далеко отсюда, – признался я, ничего не понимая.

– Тогда всё становится понятно, – кивнул сам себе капитан и для меня пояснил. – В сообщении о высшей награде империи говорилось, что награду получил человек, давно внедрённый в ряды заговорщиков и предотвративший покушение на императора. Служба безопасности, используя полученные от него данные, разгромила основные центры заговорщиков.

Вручение кому-то знака Империи показывает безграничное доверие императора к этому человеку. Фактически он становится как бы членом семьи императора. Соответственно он получает все привилегии члена императорской семьи. Насколько я помню, эта награда не вручалась никому уже пару поколений. Вы не могли знать особенностей этой награды, поскольку явно долгое время жили и воспитывались не здесь.

Вот же…, и приспичило императору выказывать такое доверие ко мне. Хотя, я его понимаю. Он-то знает, что мне тут фактически ничего не нужно. Сюда занёс меня случай. Вот и старается посильнее привязать меня к империи. Ладно, пока меня это устраивает. Императора можно поддерживать – нормальный правитель.

– Надеюсь, вы оставите эти размышления при себе? – внимательно посмотрел я в глаза капитану.

– Вот только не надо так на меня смотреть. Я не боюсь высказывать своё мнение, да и не испугать меня таким взглядом, – с превосходством усмехнулся капитан, не пряча взгляда.

Вот это он сказал зря. Вампиров надо опасаться. Я лишь слегка надавил на человека своим взглядом, благо ловить чужой взгляд не надо, капитан по-прежнему смотрел мне в глаза. Похоже, капитана проняло. Взгляд его вильнул в сторону, и лицо сильно побледнело, а ведь я лишь немного надавил магией крови. Ничего. Ему будет полезно повстречаться с силой крови, это может дополнительно закалить его психику.

– Что это было? – глухим голосом прохрипел он, пытаясь проглотить застрявший ком в горле.

– Небольшое контролируемое воздействие, в виде предупреждения? – чуть усмехнулся я, снимая воздействие.

– Я был на грани, – покрутил шеей капитан, глубоко вдыхая воздух. – Я понял ваше предупреждение. Боги! Да где же вы этому всему научились? В каком кошмарном месте можно разработать все эти техники воздействия. Стоп! Я понял! Вы – псион! Вот же…. Как я сразу не догадался! Конфедерация! Союз с конфедератами! В очередной раз преклоняюсь перед гением императора.

И ведь видно по ауре, что совсем не врёт, уважает императора. Мы ещё некоторое время беседовали с капитаном, расставляя все нюансы нашего дальнейшего сотрудничества. Что-то мне не давало покоя в разговоре с капитаном. Колебания его ауры постоянно вводили меня в заблуждение. Внешне закрытый человек всегда имеет беспокойную внутреннюю ауру. Если эмоциям не дают выхода наружу, они бушуют внутри. Наконец, я решился. Уже выходя от капитана, я повернулся и сказал:

– На ваш женский персонал я видов не имею. У меня есть молодая и очень ревнивая жена.

– Вы страшный человек, – тяжело выдохнул капитан, хотя я видел, как в его ауре забушевал огонь. Теперь я понял, что не давало мне покоя. Аура капитана походила на ауру девушек. Они выходцы из одного мира, и капитан явно влюбился в одну из сестёр, но, похоже, считает, что на своей должности он выказывать увлечение не должен и поэтому мучается молча.

– Плюньте вы на эти условности. Девушки вам подходят. Совместимость у вас с ними почти идеальная, – оставив открывшего рот капитана одного, я закрыл дверь.

С остальным экипажем у курсантов больше эксцессов не происходило. Под воздействием рассказов об инциденте у многих из них стали проявляться пласты подсознательной информации и встраиваться в обычную память. Обмениваясь между собой такими неожиданными сведениями, они только лавинообразно ускоряли этот процесс.

В следующий раз, толчок к пониманию подсознания надо формировать для курсантов самому. Лучше обходиться без потрясений, хотя они и полезны. Медички очень охотно проводили практические занятия с моими курсантами на своём оборудовании. Им приходилось только пояснять особенности. В моём подсознательном курсе по оборудованию имелись только основные данные, взятые из обычного медицинского курса подготовки.

На выходе из третьего прыжка прозвучал сигнал боевой тревоги. Меня вызвали в центр управления кораблём. Все офицеры корабля уже находились там.

– Прошу выслушать и принять решение, – мрачно всем сообщил капитан и продолжил. – Мы попали в ловушку. Она вот – вот захлопнется. Рассказываю по порядку. Как обычно, в нарушение всех полученных инструкций, я высылал вперёд группы прыжковый модуль разведчика. В этот раз, с целью тренировки экипажа, мы ещё и вышли не в обычной точке выхода, а с другой стороны системы. Возможно, теперь это многим спасёт жизнь.

В системе нас ждёт засада. Почему они тут оказались, пусть разбираются в штабах. Хотя противник и уничтожил разведывательный модуль, но резервный маяк сработал и сообщил нам обстановку в системе. Если бы мы шли по плановому курсу, мы бы уже попали в окружение. Сейчас обстановка такая. На одной стороне системы флот противника: пять крейсеров, восемнадцать быстроходных фрегатов и малый носитель. На другой стороне системы – четыре наших корабля. Сдаваться мы не будем. Выдержать бой с чужой эскадрой мы не сможем. Единственный вариант спастись основному составу нашей группы – это разгон в сторону звезды, точнее по касательной, к единственной обитаемой планете этой системы.

Мы успеем войти в прыжок у самой планеты. Вопрос в том, что противник это знает и уже тоже разгоняется. Он войдёт с нами в соприкосновение до расчётного времени нашего прыжка. Учитывая значительное превосходство противника, такое столкновение окончится для нас плачевно. Один корабль должен ускоренно идти навстречу эскадре противника и задержать их до прыжка остальных. По расчётам искина только мой крейсер способен задержать противника на нужное время. На корабле остаются только добровольцы. Остальные грузятся на боты и переходят на другие корабли эскадры. Пилоты малых кораблей и десантники уходят все. Для них дела здесь не будет. До ближнего боя мы не дойдём.

Все молча смотрели на капитана. Он же смотрел только на старшую медичку Тес. Либо я ничего не понимаю, либо сейчас произошло чудо. В ауре девушке горел огонь любви. Раньше ничего подобного я у неё не замечал. Похоже, в капитана она влюбилась прямо сейчас. До чего же люди удивительные существа.

(Дух: – Шеф, капитан не стал пугать подчинённых. В самом идеальном случае смогут удрать три фрегата. Но ты сам знаешь, идеал обычно недостижим. Так что уйдут, в лучшем случае, двое. Мне что-то не хочется полагаться на судьбу.

Рейн: – Считаешь, нужно вмешаться?

Дух: – Очень нужно, шеф. По моим, даже очень скромным прикидкам, мы хорошо набьём морду противнику прежде, чем они распылят крейсер на атомы. И даже после этого, вероятность спасения всего оставшегося экипажа очень велика. Мы успеем удрать на планету на десантном боте. Если ты поставишь магический щит, то входить в атмосферу можно под очень опасным углом. Обычные щиты преследователей не выдержат. Если погонятся, фейерверк над планетой будет отличный.)

Я выступил вперёд. По моему приказу комп высветил в идентификаторе все мои регалии:

– Беру руководство на себя. Приказ императора. Со мною остаются только курсанты. Остальным покинуть крейсер.

– Я остаюсь. Это мой корабль, – недовольно пробурчал капитан.

– Медицинский персонал тоже остаётся. Вам может понадобиться помощь, – выкрикнула взволнованная девушка. Бросать просто так, неожиданно обнаруженную любовь, она совсем не собиралась.