Будущий экономист, картинно пошатнувшись, развернулся и нетвердыми шагами двинулся к вешалке у входа. Подхватил куртку, несколько раз промахнулся мимо рукавов, скомкал ткань в ладони, дернул рычаг замка и прямо в тапочках вышел в тамбур.
— Леша, подожди, — Влада дернулась следом, но я мягко попридержал девушку.
— В тапочках далеко не уйдет. Сейчас вернётся.
Владислава отстранилась и молча поставила горшок на стол.
— Извини, если что, — на всякий случай снова повторил, хотя виноватым себя не чувствовал.
— Ты ни при чем, — отмахнулась Влада. — Лешу по-человечески жалко. Он неплохой, но нафантазировал себе черт знает что.
Снова распахнулась входная дверь. В коридор появился Алексей в грязных тапочках, надетая на левую руку куртка, свисала на манер аксельбанта [79]. Пушистые, заляпанные грязью тапочки воинственно встопорщились, губы трагически поджаты, подбородок воинственно вздернут. Студент смотрел на нас как Ленин на буржуазию — с презрением и ненавистью.
— Предательница! — процедил он, смерив взглядом Владу.
Девушка промолчала.
Обиженный студент повернулся ко мне.
— Ты — подонок. Увёл девушку у другого. До революции таких как ты пороли на конюшне. Были бы мы в Российской Империи, вызвал бы на дуэль!
— Леша, я не твоя девушка и никогда ей не была, — возмутилась Влада. — Мы же договорились, остаться друзьями. И вообще следи за словами — Михаил, если ты забыл, тоже мой гость и друг.
«Мой статус повысили со знакомого до друга. Отлично!», — с удовлетворением отметил я.
Студент продолжал сверлить меня ненавидящим взглядом.
— Сделай лицо попроще, прикрути фонтан пафоса, всю прихожую забрызгал, — посоветовал будущему экономисту. — Бить такого как ты, западло, поэтому иди себе с богом. Сам бы вызвал тебя на дуэль, интеллектуальную. Но не хочу уничтожать безоружного.
Алексей резко развернулся, дернулся вперед, стукнулся лбом об угол стенки, скорректировал курс и дрожащей рукой открыл дверь.
— Туфли забери, студент, — крикнул вслед я.
Алексей нагнулся, подхватил обувь и захлопнул за собой дверь.
— А тапочки всё-таки стырил, — улыбнулся я.
— Да бог с ними, — махнула рукой Влада. — Куплю другие. Но ты Миша тоже переборщил. Не нужно было с ним так жестоко. Леша неплохой парень. Его можно понять.
— Неплохой парень сам начал меня поддевать. Решил унизить недалекого, по его мнению, кооператора. Напросился — заслуженно получил сдачи.
— Не боишься, что с тобой кто-то другой так поступит?
— Не боюсь. Прежде всего, потому что не страдаю манией величия, и не отношусь к другим людям как к быдлу. А если попробуют, всегда готов ответить.
— Ты всегда такой самоуверенный? — девушка чуть улыбнулась уголками губ.
— Не само, а просто уверенный, — спокойно поправил я.
Мягко обхватил талию и привлек девушку к себе. Влада не сопротивлялась. Чуть помедлил, набираясь решимости, и жадно впился в приоткрытые пухлые губки.
— Владка, ты чего там зависла? — на кухню заглянула Лера, — О, пардон, не буду мешать.
— Ты и не мешаешь, — девушка резко отстранилась, нажала ладошками на грудь, вынуждая отпустить.
Шатенка быстро улетучилась, оставив нас одних. Влада тяжело дыша, поправляла одежду.
— А ты наглый, — сообщила она.
— Не наглый, а решительный, — поправил я. — Мы — взрослые люди, друг другу нравимся, познакомились давно. Чего тянуть?
— Уверен, что ты мне нравишься? — прищурилась девушка, внимательно разглядывая моё лицо.
— Был не уверен до последнего момента, — честно признался я. — Не нравился, влепила бы пощечину и обругала. Значит таки, да.
— Так может ещё не поздно? — Влада иронично подняла бровь. — Влепить пощечину и обругать?
— Поздно, — категорично заявил я. — Уже не убедительно получится.
Помолчали.
— Помочь донести? — предложил я, указав взглядом на горшочки.
— Ну помоги, — Влада чуть усмехнулась. — Коль не шутишь.
Следующие несколько часов пролетели как одно мгновение. Гости отдали должное жаркому, оказавшемуся выше всех похвал. Картошка была рассыпчатой, мясо — сочным и мягким. Девушки, врач и я наперебой наговорили довольной хозяйке комплиментов. Затем потяжелевший от еды Роман уткнулся в программку, откинувшись на мягкую спинку дивана. По одному из каналов начался концерт с песнями из кинофильмов, и терапевт предложил включить телевизор.
Выпившие и расчувствовавшиеся Марина и Валерия сперва подпевали молодому Михалкову «А я иду, шагаю по Москве», потом Лембиту Ульфсаку, исполнявшему голосом Павла Смеяна «Непогода». Когда на экране появился Андрей Градов, и зазвучала проникновенная романтическая «Двадцать лет спустя» Юрия Антонова, терапевт пригласил потанцевать Леру. Следующей была песня из кинофильма «Земля Санникова». На экране отражалась интеллигентное лицо усатого Даля, огромный парусник, плывущий в бескрайнем море, гремел голос Анофриева — «Есть только миг между прошлым и будущим». Врач качался в медленном танце с подвыпившей Мариной, сомлевшей в его крепких руках. Потом появилась хозяйка с большим «наполеоном». Чаепитие под разговоры о работе и жизни затянулось на пару часов. Затем я пожал руку терапевту, попрощался с девчонками, поцеловал в щечку зардевшуюся хозяйку и вежливо откланялся.
«БМВ» и «девятка» стояли на прежнем месте, недалеко от подъезда. Иван и Артём сразу выскочили из машины, как только я вынырнул из темного зева подъезда. Перед услужливо распахнутой дверью «БМВ», развернулся и глянул на светящиеся окна квартиры Влады. В кухне за приоткрытой шторой увидел знакомый девичий силуэт и поднял руку. Девушка помахала ладошкой в ответ.
Я улыбнулся, на душе стало удивительно тепло и хорошо. Сел в машину на заднее сиденье. Охранники разместились спереди. За рулем — Иван, рядом Артем.
Скомандовал:
— Поехали.
Машина ожила, задрожала, тихо загудел мотор. «БМВ» с хищной акульей мордой рванулась вперед. За нами двинулась «девятка» с четверкой бойцов. Мы пересекли один дом, второй, выехали в другой двор. У выезда на трассу, в большой полукруглой арке неожиданно вспыхнули желтым ослепляющим светом фары, перегородивших дорогу машин.
— Млять, — выругался Иван, нажимая на тормоз, и прикрывая ладонью глаза. Я схватил за плечо, полезшего за пистолетом под ремнем Артёма.
— Погоди, сначала разберемся, что к чему. Захотели бы убить, стреляли сразу.
Машины двинулись навстречу. Теперь я чётко видел две чёрные «волги». Под ложечкой неприятно засосало, пальцы похолодели от дурного предчувствия.
Из волги вылезли двое. Первым шел квадратный седой мужик с холодным невозмутимым взглядом, сзади, приотстав на шаг, высокий худощавый парень. Оба были в галстуках и черных костюмах.
— Мен ин блек, — непроизвольно вырвалось у меня.
— Что? — переспросил напрягшийся Иван.
— Ничего, — отмахнулся я. — Не обращай внимания.
Под светом фар «БМВ» мужик прищурился, но рукой закрываться не стал. Худощавый остановился чуть позади.
— Комитет государственной безопасности. Первое Главное управление. Майор Прохоренко, — в руке седого мелькнула красная корочка с трехбуквенным символом, известным всей стране.
— Мне нужен Елизаров Михаил Дмитриевич. Прошу выйти его из машины.
— Что делать будем, шеф? — в голосе Ивана звучали обеспокоенные нотки. — Может они вообще не комитетчики, а рэкетиры.
— Навряд ли, — скривился я. — Братва с гэбэшниками старается не связываться. И корочки подделывать рискнет в самом крайнем случае. Скорее под ментов сработают. Артём выйдешь со мной. Не приближайся, постой у машины на всякий случай, но будь в полной боевой готовности если что.
— Понял, — кивнул телохранитель.
— Ваня, движок не глуши, если какое-то дерьмо начнётся, тарань машины или сдавай назад, по ситуации.
Напрягшийся водитель кивнул, не сводя взгляда с комитетчиков.
— Елизаров, выходишь или нет? — рявкнул Прохоренко. — Или мне команду дать на силовое задержание? Тогда не обижайся, ты и твои опричники, огребут по полной.
