Однако я не мог не задать еще один вопрос.
— А как на это всё смотрит товарищ Кулагин и его ведомство? Неужели закроют глаза?
— В той ситуации было допущено недопонимание и излишнее рвение отдельных исполнителей, не более. Но сотрудники в любом случае будут сопровождать тебя в этой поездке. Как и товарищ Асташев.
— Буду следить чтобы ты дров не наломал, — улыбнулся главный тренер Автомобилиста.
— Отлично, а теперь с вашего позволения я пойду ребят догонять. А то еще уедут без меня.
* * *
Главной проблемой во время нашего забега по магазинам стало даже не то что у нас очень мало времени. Главной проблемой стала ограниченная грузоподъемность. Но в итоге мы справились.
Я не стал ничего покупать на перепродажу, хотя и мог. Решил что такая вот меркантильность никак не соответствует моему возрасту. Так что ограничился только тем что сам собирался дарить или использовать.
Видео и аудиомагнитофоны, фотоаппарат, одежда родителям и себе и прощальный подарок для Ники.
Я хорошо понимал что если с моими канадскими выходками мне всё сошло с рук, спасибо старшим товарищам и моей игре, то вот с личной жизнью ужно что-то делать.
В моём случае, что-то делать это расстаться с Никой. Только сделать это по хорошему.
И цацки от Cartier для этого подходят лучше всего.
Для чего они мне ребята не спросили, а сам я решил не акцентировать на них внимание.
В результате мы уложились за три с небольшим часа и на такси вернулись в олимпийскую деревню как раз вовремя.
Потом была поездка в аэропорт, паспортный контроль и вот мы уже в небе, взяли курс на Москву.
Кучу денег, которую мне заплатили в качестве призовых, я потратить не смог, но менять их на валютные чеки для Березки не собирался. Как никак совсем скоро я обратно полечу, там и дотрачу.
* * *
Встречали нас как героев. Торжественная делегация, плакаты, цветы, журналисты и обязательные речи официальных лиц.
От лица всех советских спортсменов говорил Третьяк.
— Товарищи, мы очень рады что смогли с честью выполнить задание поставленное перед нами партией и правительством и тем что как следует порадовали простых советских людей, любителей спорта.
Там, в Канаде, хоть мы и были далеко от дома, но каждый из нас чувствовали вашу поддержку и свою ответственность за то чтобы не подвести вас. И у нас это получилось.
Еще когда наш ИЛ-62 была над Атлантическим океаном выяснилось что сразу домой мы не полетим. Вылет в Свердловск у нас запланирован на следующий вечер а днем евс ожидают в госкомспорте для вручения правительственных наград.
Так что, вся команда сразу после того как заселилась в гостиницу Космос отправилась в ресторан.
А потом в следующий, и следующий и следующий.
Это был ну просто легендарный загул. Мы заходили в один ресторан, пили, много, а потом шли в следующий. Я в этом всё правда не участвовал, как никак семнадцать лет.
Так что мне досталась роль фотокорреспондента и я на свою новенькую минолту снимал всё происходящее.
Утром большая часть команды даже не вышла из своих номеров, и наиболее живых из гуляк, ну и мне как единственному кто вообще не пил, Да и вообще самому молодому, пришлось идти за пивом для всех остальных. Такое вот проявление дедовщины, так сказать.
Но я был не против, видно же что мужикам плохо, а вечером у нас важное мероприятие. Нужно помочь.
В итоге все успели прийти в себя и как огурчики отправились в госкомспорт.
В отличии от Брежнева, который спорт любил, практически весь, или постсоветских руководителей, которые не упускали случая пропиариться на нашем брате и вручить награды и премии в Кремле, Михаил Сергеевич Горбачев был к спорту абсолютно равнодушен.
Настолько что при нем количество спортивных трансляций на телевидении сократилось чуть-ли нее в несколько раз.
Поэтому никакого поздравления от первых лиц государства не было. Награждал нас всё тот же Марат Владимирович.
Кандидатов в мастера спорта среди нас нет и в результате награждали исключительном заслуженным мастером спорта. ну а те уже имел это звание, как та же первая пятерка ЦСКА или Третьяк просто получили крупные денежные премии. В общем, внакладе никто не остался.
Встреча в Кольцово, куда мы прилетели впятером, трое игроков, Асташев и доктор Нестеренко, превратилась, несмотря на раннее утро, или даже позднюю ночь в еще одну демонстрацию.
Встретили нас товарищи Петров, первый секретарь Свердловского обкома, Владимир Михайлович Власов, председатель областного исполкома и Завьялов, председатель спорткомитета.
Ну и чуть-ли не половина зала аэропорта была полна теми, для кого мы собственно и и играем, простыми болельщиками.
В итоге, после всех важных слов мы еще несколько часов фотографировались и общались с народом. Взять и уйти никто не решился.
О том что отцу предстоит лететь в Москву я рассказал сразу же как только мы сели в машину.
Не сказать что он сильно обрадовался, а мама так вообще закатила очи горе.
— Опять в эту Канаду проклятую лететь! — в сердцах сказала она. И зачем? Ради пары фотографий! Так у тебя же фотоаппарат есть. сам сказал что хороший купил. Давай тебя отец на него щелкнет пару раз и всё.
— Э нет, мам, к сожалению это так не работает. Надо лететь.
— Ну надо так надо, — вздохнула мама, а потом резко сменила тему, — Твоя Вероника кстати, уехала в командировку, она просила передать. Какие-то там эксперименты ставят за полярным кругом. Вернется только середине марта.
— Понятно, значит поговорю с ней после возвращения из Канады.
— Поговоришь о чём?
— О расставании.
— Ну наконец-то, — а вот эта новость маме понравилась, — давно пора.
Так за разговорами мы приехали домой, родители поохали поахали над подарками а потом сели за стол, который к нашему приезду приготовили мамины подруги. Пропустить такое событие как возвращение домой целого олимпийского чемпиона друзья семьи никак не могли.
Ну а на следующий день Автомобилист в полном составе, кроме Третьяка, которому дали мини отпуск, как никак он москвич, был уже на базе в Курганово и приступил к подготовке к первому матчу второго этапа чемпионата СССР. Он должен был состояться уже пятого марта.
Дома мы сыграем с Трактором.
Глава 3
2 марта 1988 года. Свердловская область
Курганово. База хоккейной команды «Автомобилист».
Свисток Асташева раздался неожиданно. Мы только-только размялись и приступили к тренировке. как он тут же её остановил.
— Закончили. Все в зал для командных собраний. Все! Весь персонал, врачи, тренерский штаб, врачи и игроки! У вас есть пять минут.
За отведенное время мы, конечно же, не успели но через десять минут все были в сборе.
— Вы чем здесь занимались пока мы были в Канаде, я вас спрашиваю? — Асташев сходу начал орать, — Вы что решили, что кот на крыше-мыши в пляс? Прежде чем улететь в Канаду я составил подробный план тренировок. Как общий, так и индивидуальный для каждого! И что я вижу сейчас?
Вы чем тут занимались? — повторился он, — у половины команды лишний вес, я это вижу. Физические кондиции просто отсутствуют. Почему те игроки которые играли на Олимпиаде выглядят лучше всех остальных? У Семенова, Лукиянова и Бякина за спиной тяжелейший турнир а сейчас вообще период акклиматизации. Но, чёрт возьми, они свежее чем большинство! Хабаров, Иванов, — обратился Асташев к своим помощникам, — почему игроки не готовы к возобновлению чемпионата? Почему у вас только Безродный, Виноградов, Мухин, Каменский, Кутергин и Татаринов готовы?
— Я, — поднялся со своего места Хабаров, он в отсутствии Асташева должен был исполнять обязанности главного, — только третьего дня из больницы выписался. Аппендицит, я же вам говорил вчера вечером.
— Хорошо, с тобой потом разберемся. Иванов, может ты объяснишь?
