Ознакомительная версия. Доступно 220 страниц из 1100
И опять она зашлась в горьких рыданиях.
С трудом удалось Мордокам успокоить родственницу. Лишь как узнала, что соберётся группа охотников да леса обойдёт, немного притихла. Но глаза на мокром месте так и остались. Всё сидела у стола, уткнувшись в кулак с зажатым платком, да вздрагивала от беззвучных рыданий.
Келли Мордок домой так и не вернулся. Ни через день, ни через два, ни через неделю. Ушёл в лес, и нет человека. Похоронили, что осталось – растерзанную одежду, рядом с которой обнаружили топор, вымаранный в густой и до черноты тёмной крови.
– Видать, отмахивался от кого-то, – болтали на похоронах. – Попал, да толку чуть. Жаль парня, молодой совсем.
– А сколько ему хоть было?
– Двадцать семь.
– Ох жизнь… Как же ребятня теперь без защиты?
***
После похорон задумчивый Магнус в одиночестве сидел за столом, сосредоточив взгляд на свечном огоньке. Стояла глубокая ночь. Из комнаты, натягивая на плечи платок, в одной тонкой рубахе вышла Айна.
– Магнус, – она присела рядом на лавку и заглянула ему в глаза.
По взгляду, обращённому внутрь, поняла – он её не услышал.
– Магнус, – позвала она снова и легонько похлопала по плечу.
Он вздрогнул, повернулся.
– М?
– О чём ты задумался?
Мордок поёрзал на лавке, вытянул ноги.
– О ней, – вздохнул он.
– О Хельге?
Он покачал головой:
– О Наринге.
Айна нахмурилась.
– О её проклятии, – проговорила она и села ровно.
В тишину вторглась далёкая собачья брехня. И снова всё стихло. Мордок вопросительно посмотрел на жену.
– Ты знала?
Айна расправила на коленях рубаху.
– Знала, нас ведь касается. Весь Грейстоун знает. Помнят не все.
– Касается, – повторил он отстранённо. И вдруг сел к ней вполоборота, схватил за руки и с горячностью заговорил: – Ты веришь? Скажи, веришь в то, что она нам напророчила.
– Я не знаю, – честно призналась Айна. – Но, если это так… – на бледном лице беспокойно замерцали глаза. – О боги! Магнус, Лансу ведь тоже двадцать семь было… когда он…
Не в силах договорить, она замолчала.
Порывисто прижав её к груди, Мордок сурово посмотрел на окно, за которым стояла глубокая осенняя ночь. Айна, устроила голову у него на плече и поджала губы. На ресницах заблестела влага.
– Я гоню от себя эти мысли, родная. Постоянно гоню. Только зачем я это делаю, не понимаю. Ведь мне и гадать ни о чём не нужно. Всё ясно как белый день. А всё равно до последнего принимать не хочется.
Глава 35
– И вот ехали они также по той стороне Студёной. А уже ночь подбиралась.
– Ххе-х, – усмехнулся мужик, слушая очередную байку товарища. – Додумались тоже.
– Ага, – поддёрнул тот поводья, понукая лошадей бежать шибче. – Слышат, в кустах как завоет. И на дорогу волчара размером с быка выскакивает.
Услышав такое, спутник упал на солому и зашёлся буйным хохотом. Закашлявшись, он перевернулся набок, кое-как отдышался и приподнялся.
– Ну ты ври, да не завирайся, – попросил он, садясь, и с надсадным стоном утёр выступившую слезу. – Размером с быка.
– Да я, что ли, это придумал! – возмутился мужик. – Рассказываю, как мне рассказывали.
– Ладно-ладно, – примирительно сказал товарищ. – Ну и чего дальше сказывали?
– Ну так вот, у этих душа в пятки, коней хлещут. Те вперёд как дристанули. А зверь этот бежит следом, не отстаёт. Сам чёрный, шерсть по земле болтается, слюнями брызжет, когтями землю вспарывает. А из глаз огонь!
– Да ну!
– Вот те и да ну. Говорят, это сам Атсхал. Он время от времени шкуру звериную на себя напяливает и по лесам шастает. Ловит тех, кто шибко согрешит. Вроде как злится сильно после дурных людских поступков. Во!
Товарищ сунул в рот соломинку и, покусывая, с прищуром поглядел на возницу.
– Ну так тебе, получается, в лес тогда вообще соваться нельзя, – заявил он.
– Чего это? – вытянулось у того лицо.
– Да ты ж у нас на селе наипервейший грешник. Кто на той неделе Блэйку бодяжный ром впарил, а во время отлучки соседа бабу его пугливую всю ночь охранял.
– И что? Я ей овёс толочь помогал.
Со свистом вытолкнув из груди воздух, приятель закатился истеричным смехом. Возница поддёрнул поводья и, насупленный, покачал головой. Кое-как продохнув, товарищ сдавленно прокаркал:
– Чего-чего вы там с ней на пару толкли?
– Ну вот чё ты несёшь-то! – вскинулся мужик.
– Так то не я, – едва сдерживался попутчик, чтобы снова не загоготать. – О том все болтают.
– Во-во, только и могут что языками шлёпать.
– Ладно, – отмахнулся товарищ и плотнее запахнул накидку. – Дальше-то чего было? Догнал их зверь или нет? – спросил он, старательно наводя на лицо серьёзное выражение.
– А кто б тогда рассказал об этом случае! Конечно, не догнал. Но страху натерпелись. Он, зверь этот, уже почти запрыгнул в телегу. Когти… – мужик растянул в разные стороны большой и указательный пальцы, – вот такенные. В доску х-хач! Воткнул, вырвал. Один из мужиков не растерялся. Пальнул ему прям промеж глаз.
– Убил?! – охнул товарищ.
Мужик досадливо цыкнул зубом.
– Видать, у зверюги башка железная. Не иначе. Звякнуло только, и ни черта ему не сделалось. Но отстал. Отстал и в лес подался.
– Н-да… страсти.
– А вот ещё случай. В соседнем селе то было. Вернулась домой одна кобыла.
– Как это?
– Это значит, без телеги. Одни оглобли сзади тащатся. Перепуганная, к себе никого не подпускает. Насилу поймали да успокоили. По следу пошли, а там страсть господня – в кашу всё перемолочено.
– Ох ты ж!
– Там народ на волков часто жаловаться стал. Те по ночам в село заходить стали. То скотину порежут, то собаку порвут. Но что странно, скрываются бесы так, что не каждый раз их видно.
– Ага, не видно. Но то что волки определили сразу.
– А кто? Белки, что ли?
Поддёрнув в очередной раз поводья, мужик оглянулся на лес. День клонился к вечеру, и тайгу начали заполнять ожившие тени. Попутчик широко зевнул и потряс головой.
– Ох что-то весь день сегодня в сон клонит. К снегу, должно быть.
– Терпи уже, почти доехали. Вон за холмом распадок наш.
– Да я чуток всего вздремну. – Товарищ полез в ворох соломы. – Толкнёшь, как подъезжать будем.
Накрывшись с головой рогожкой, он прикрыл глаза. Ему показалось, прошло минут пять, не больше, как его пихнули в бок. Он приподнялся и удивлённо захлопал глазами – в лесу уже установился сизый сумрак.
– Чего? – растёр он лицо. – Подъезжаем?
– Слышишь? – Глаза приятеля беспокойно поблёскивали в полутьме.
– Чего?
– Поёт кто-то.
– Че-го?
– Говорю, поёт кто-то в лесу.
– Ты глотнул, что ли? – нахмурился попутчик.
– Да иди ты!
– Иди ты, – передразнил мужик, садясь рядом с возницей, и тут же вытаращился на придорожные кусты.
Из лесу и впрямь раздавались неясные звуки: то ли скулёж, то ли подвывание. Мужики переглянулись и вновь вылупились на тёмные заросли. После жутких историй, которыми потчевали друг друга всю дорогу, обоих начал накрывать липкий страх. Днём то что, к ночи же от шутеек и беззаботного настроя ни черта не осталось.
– Что за ерунда… – взволнованный попутчик, не спуская глаз с леса, стащил шапку и повозюкал по взмокшему лбу.
Скрип колёс и топотание копыт мешали определить природу идущих из леса звуков. Нахохлившись, мужики продолжали напряжённо вглядываться в заросли и с дружным воплем вжались друг в друга, когда за кустарником что-то шевельнулось.
А следом на дорогу вышел маленький человек. Возница аж привстал, резко останавливая коней. Перед всхрапывающими животными стояла девица. Да такая грязная, будто ночь каталась по кущерям да оврагам. Под рваной одеждой проглядывало тощее тело. Вдоль разбитого в кровь лица спутанными космами свисали волосы неопределённого цвета. Трясясь от холода, она жалобно поскуливала и, по-детски кривя губы, потерянно озиралась.
Ознакомительная версия. Доступно 220 страниц из 1100
