После этого выпустил заряд. Затем ещё один слабее.
— Можешь не притворяться, твоя аура пришла в активную фазу, — усмехнулся я, видя, что Вильям начал активно скапливать ману.
Я не собирался его убивать, в моей голове уже сложилась часть картинки.
Между тем маг встал, сделал несколько шагов и рухнул на колени, двигаясь в мою сторону:
— Не губи! Не губи, барин! Бес попутал… — начал канючить он, но стоило ему приблизиться к моей ноге, как он схватил мою голень и закричал: — ОБМОРОЖЕНИЕ!
Этой же ногой он и получил по лицу.
Его атака не предвещалась какими-то жестами, а потому оказалась для меня бесполезна.
Получить обувью в нос он, похоже, снова не ожидал.
— По… почему ты голый? — в какой-то момент пробормотал он странный вопрос и гораздо тише добавил: — Трансляцию за-б-банят…
— Ну, не такой уж голый, сапоги… кхм, сапог остался, — сказал я, оглядывая себя. Рубаха оставалась, пусть и разорванная в куче мест, а вот штаны, которые мне были великоваты, сползли вниз бесформенной массой ещё внутри «лавины», стоило льдинкам перебить ремень, а с трусами в логове не срослось. Я раздавил в руке амулет, в котором чирикнула небольшая искра. — Я так понимаю, ты сунул камеру туда, да?
— Правилами запрещены съёмка и запись! А я вёл прямую трансляцию! Стрим! Это не запрещено! — подрагивая головой, заявил мужик на снегу, вытирая кровавую соплю.
— Да мне, если честно, без разницы. Я не судья, чтобы играть с формулировками. У нас поединок не завершён, так что у тебя есть выбор: я тебя убиваю, либо ты сдаёшься и рассказываешь о своих преступлениях работникам ТК, не сходя с поля боя, после чего отправляешься в логово. Я даже посодействую попаданию в одно сказочное тропическое место, где на раковой ферме требуется ответственный за заморозку мяса, — улыбнулся я.
Конечно, выбором это не было, я постарался сделать акцент на второй части. Навык «Глас Сильного» подействовал моментально:
— Сдаюсь! Господа судьи, вы не поверите, что я вам сейчас расскажу. Помните пожар в Енисеевском музее? Это великолепный я поджёг ещё на школьной экскурсии… — начал сдавать себя с потрохами виконт.
Шёл он по хронологии, так что начал со всякой фигни. Но минуты через две перечисления им были упомянуты подстроенные поединки с убийством оппонентов, участие в подпольных боях магов, ограбление и несколько отравлений людей.
Завершало всё признание в том, что пока мы ведём здесь бой, его сообщник и маг пространства по совместительству, притворяющийся слугой, крадёт артефакты из ТК.
Съёмку он преступлением так и не посчитал, так что не упомянул.
Со слугой сложностей не было. Его талант позволял некоторое время перемещаться в пространстве, вот только его целью стали мои артефакты, которые я сдал на хранение.
Один из них содержал в себе визитку Вильяма.
Так что обнаружить беглеца с четырьмя кольцами проблемы не составило, ведь на картонке были следящие руны. Главное, что он не полез к коробу, который я предусмотрительно взял в качестве «свидетеля» на трибуну арены.
Металлический гробик немного припорошило снегом, но он защищал своё содержимое и от куда более серьёзных невзгод.
Пока работники ТК занимались своей работой, которую я им привёз практически в подарочной коробке да с бантиком, на арене я остался один.
Я по очереди проверил волшебство. Только самая элементарная сосулька и получилась. Другие стихии так не активировались при том же жесте.
На этом я с чистой совестью забрал свой багаж и отправился в путь.
* * *
— Приветствую, у меня тут просьба к Вам, дорогая третья супруга, содержимое коробки нужно воспитать! — сказал я, заявившись к Акрадии в особняк. Она как раз куда-то собиралась ехать.
Глава 19
Третья жена внимательно выслушала от меня историю произошедшую в логове, которая по идее была под грифом «Секретно», но с меня никаких расписок не брали. А я оказался болтуном. Тем более у Аркадии Царской доступ к подобной информации был априори.
Бывших старейшин Императорской Семьи не существует, только мёртвые.
— То есть ты хочешь, чтобы я потренировалась в воспитании наших будущих детей на содержании вот этого гроба? — с некоторым скепсисом поинтересовалась моя третья жена и постучала по коробу.
— Ну, концепция «тестового воспитания» — не моя задумка, скорее необходимость. Но в целом я просто не вижу никого, кому могу поручить эту особу. Круг доверия у меня достаточно мал, а по силам с ифритом сразиться ещё меньшему числу людей. Кроме того требуется сдержанность в грешной сути, — аргументировал я свой выбор. — Да и вряд ли есть хоть какой-то смысл надеяться на двух студенток ВУЗ-а при воспитании пятнадцатилетнего ребёнка, которого готовили с рождения в жертву.
— Спрошу сразу: ты планируешь сделать её пятой?
— Женой? Если честно, я собирался удочерить, но на форму «спасения» мне всё равно, — признал я.
— Хорошо, — произнесла беловолосая девушка и посмотрела на крышку короба, — открой этот гроб и покажи её, отдай зелье пробуждения и дай мне с ней поговорить. Надо вообще понять, что у неё с разумом. Да и вряд ли жертву стали бы чему-то учить. А слишком дикого «Маугли» может и лучше отправить в специализированное учреждение, чтобы он не мог навредить в первую очередь себе…
— Вы проецируете на эту девочку мысли о ком-то другом? Предположу, что о Владомире, маге льда, — догадался я, учитывая их родство.
— Да, мальчик и его брат стали заложниками взрослых игр, начатых в рамке заботы о клане и собственном положении. Итог печален, а ведь неизвестно, какой из братьев стал бы лучшим волшебником, — грустно произнесла третья жена. — Печально это всё. Гиперопека и отсутствие родителей породили чудовищ.
— Во множественном числе? — не понял я.
— Царские-Ульяновы… как бы это правильнее сказать? Род очень эгоистичных принципов. Мужчины в нём не считали женщин ни за кого иного, кроме как за кукушек, а дочерей за выгодный товар для налаживания связей. На роль матерей выбирали сильных волшебниц, но зачастую далеко не с лучшими наклонностями. Жёнами они становились только на период беременности, а мужчины предпочитали создавать себе гаремы из простолюдинок-нянек. Воспитанием зачастую занимались десятки нанятых слуг, параллельно являющихся и наложницами, — начала возмущаться Аркадия, явно имеющая много плохих мыслей о вырождающемся клане. — А с пяти лет просто вверяли наёмным волшебникам для максимального раскрытия пробуждённого дара.
— Уже было определено будущее мальчишки? — уточнил я.
— Личность решено пока не сжигать, его направили в логово с детским поселением, но, мне кажется, зря. С ношей от содеянного, если он осознает, жить будет тяжко. А без осознания, он только натворит новых дел. Но я молюсь Малявке ежедневно, дабы он наставил разум непутёвого Владомира на путь истинный.
— «Малявке»? Это то божество, которое навело на всё население земли морок? — спросил я.
— Его принято называть «проводник», и он сам отказался называться «богом», рассказав о Создателе Древа Миров, — ответила моя третья жена.
— Тогда смысл молиться ему, а не Создателю? — не понял я.
— Я молюсь обоим. Но конкретно Владомиру не хватает разума и самоконтроля, а в рамках сказаний Малявка — Повелитель Человеческого Интеллекта. Вот и молюсь ему.
Хм, надо будет почитать больше. Из религиозных знаний у меня какие-то базовые крохи, так что сейчас я услышал что-то новое для себя. Но для начала надо раздобыть куда более полезную прикладную магию.
Но это потом, если будет время для отдыха вместо поединков со странными выходцами с запада Империи.
Я поддел и поднял крышку.
Небольшие шланги к носу, рту и вене на сгибе локтя Кристины немного сильнее выползли из пространственного хранилища в крышке, после чего я взял пузырёк с зельем, закреплённый в подкладке.
— Вот, врач сказал, что надо вставить силиконовую пипетку и капать на язык весь флакон. Но делать это не ранее, чем через три дня, а прошло уже больше, — сообщил я.
