Фермер в другом мире. Том 2 - Невек Виталий

По пути нам часто встречались кабаны. Не зря к нам так часто приходят охотники. Здешние «хрюндели» будут покрупнее своих земных сородичей, да и позлее тоже. Нас они не трогали, завидев людей сразу уходили. Нет, не убегали, а именно уходили, неторопливо и важно. Совсем страх потеряли, поросята лесные.

Куда идти я знал благодаря рисованной карте. Да, в городе есть человек с классом художник, он и рисует карты местности. А что, кто в этом мире станет покупать натюрморты? Хотя рисунки хорошеньких эльфиек точно купят где угодно, но до такого местные ещё не додумались. Остаётся художнику только карты рисовать, полезное и прибыльное дело.

На картах этих, весьма подробных, были обозначены все биомы, поселения людей, леса с обилием дичи и мобов, стоянки гоблинов, нейтральные и ресурсные биомы. Тогда я и понял, что живём мы в весьма изобильном мире. Просто до этого изобилия приходиться добираться с боем, да выгрызать зубами. Да… я скучаю по супермаркетам и кредитным картам… как же просто всё было. А вот по сессии не скучаю, и вообще как вспомню «замутные лабы» понимаю, что в лесу не так уж и плохо. У жизни «на природе» точно есть свои плюсы, даже если фауна здешняя кусачая и злая.

Наконец мы добрались до деревни лесорубов. Деревней это место можно назвать лишь с большой натяжкой. Кучка поваленных деревьев окружает небольшую лесную полянку, где помещается человек тридцать. Внутри только хижины и места для костров, да ещё бельё висит и сушится, вот и всё здешнее богатство.

Народ тут не очень богатый и очень суровый, к тяжкому труду и опасностям приученный. У каждого есть оружие, хотя бы дубина, у многих железные топоры, есть даже пилы. Без оружия под рукой не ходят даже справить нужду.

Все уставшие, угрюмые, чужакам не рады, тяжкая у них жизнь. Ещё бы ей быть лёгкой! Срубленные брёвна нужно тащить в город, причём самим, брёвна в сумку мага не лезут. Дрова тоже приходиться на себе таскать, иными словами работа не лёгкая и жизнь опасная, каждый день мобы нападают.

Я стал сажать свои кактусы вокруг лежащих по периметру брёвен. От слабых мобов вроде ящеров такое поможет, от злых обезьян точно нет. Три ряда кактусов отвадят отсюда гоблинов и сильно замедлят любого нападающего, но не спасут их если придут обезьяны. У меня даже возникло чувство, что стараюсь зря, всё равно кактусы не средство от всех болезней.

Работу я свою доделал и уже собирался уходить, когда в «деревню» прибежали работники и подняли тревогу. Макаки пришли нас убивать. Все забегали как на пожаре, не хватает только коней и глупцов, что попытаются остановить их на скаку. Я и пришедшие со мной воины спрятались за брёвнами.

Кактусы только посажены, а их уже хорошо так потоптали. Очень вовремя мы пришли, ничего не скажешь. А если тут тысяча орущих мартышек из леса выскочит? Что тогда делать будем? Белый флаг из чьих-нибудь семейников поднимем? Что-то я сомневаюсь, что такие чистые семейники здесь в лесу водятся, максимум серые и обязательно с дырками. Да и обезьяны такого жеста не поймут, вдруг решат, что белый флаг это объявление «плохой» войны на уничтожение?

— Макаки! Макаки идут! — Кричал какой-то парень, распространяя новость, хотя все и так всё знали.

Мои худшие опасения подтвердились, но система была к нам благосклонна, количество макак не превышало пяти десятков. Немало, но и не армия шерсти и острых палок, как в прошлый раз. Просто партия слишком обнаглевших охотников, не более того.

Макаки появились среди деревьев и стали бросаться в нас камнями. Ладно бы они делали это руками, как раньше. Толку от таких невооружённых бросков было мало и бояться почти нечего. Обидно если в тебя какашка обезьянья прилетит, но не более того. Теперь обезьяны поумнели и использовали пращи и камни формы близкой к круглой или овальной.

Камни полетели над головами, я спрятался за большим поваленным деревом и закрылся щитом. Камни летели сверху вниз. Один из местных рухнул замертво, камень угодил ему в висок и проломил череп.

Были ещё раненые и убитые, кому по рёбрам попало, у кого зубы вылетели, кому-то в живот прилетело. Праща это вам не бросок руками, праща запускает камень очень быстро и далеко. Хорошо, что обезьяны плохие стрелки, неловкие и не слишком умные. Сила могучего обезьяньего броска не компенсировала точности, но если прилетит — жди беды.

Камень застрял в моём щите, вот это сила. Такой щит ударом копья не пробивает, а тут праща почти пробила. Один из мохнатых не совладал с пращой и с полного размаху всадил камень себе же в рожу. В ответ наконец-то полетели стрелы, несколько обезьян погибли, остальные поспешили сближаться.

Вооружены макаки были палками, нередко кривыми. Заточенными, но палками, даже без каменных наконечников! Пока они бежали, я достал из инвентаря метательные копья и засадил три штуки в первых попавшихся мохнатых. Это сильно остудило пыл некоторых, двое испугались и убежали.

Но всё равно мохнатая волна хлынула на нас. Сразу две обезьяны бросились на меня. Нас разделяло поваленное дерево, обезьяны попытались огреть меня палками по голове. Точно нужно покупать шлем, а ещё лучше полные латы, а лучше всего садиться в танк и воевать из него.

Я убрал мотыгу в инвентарь и достал меч, выждал пока обезьяны снова попытаются меня достать, резко сблизился и ткнул одну острейшим лезвием в шею, туда где должны быть кровеносные артерии. Кровь выстрелила мне в лицо, обезьяна отпрыгнула назад. В болевом шоке она не сразу заметила рану, не сразу стала её зажимать. Вторая макака получила стрелу в плечо от кого-то, стоящего сзади. Я ткнул мечом и её, куда-то в живот, та согнулась пополам и упала на землю.

Справа и слева от меня тоже шли схватки, обезьяны перемахнули через деревья и дубасили палками охотников. Первой попавшейся разрубил голову, клинок разделил её как арбуз и даже не застрял. Всё благодаря прокачке, без неё я бы так не сумел.

Ещё одна макака хотела огреть меня палкой, но не успела. Я заблокировал её удар мечом и рубанул по роже со всего размаху. Она бросила палку и отступила назад, споткнулась на ровном месте и упала на другую раненую обезьяну. Я опустил клинок, прицелился и пронзил одним ударом обеих. Первой мартышке меч вошёл в живот, а другой достал до груди. Нечего с фермерами связываться и топтать их кактусы, так-то!

Так же резко как нахлынула, так же волна макак и отхлынула. Через минуту здесь не было уже ни одной обезьяны, только раненые. Их стали добивать, сразу и бесцеремонно. Удар дубиной в висок, копьём в сердце и готов. Дохлых макак понесли ближе к лесу, там стали копать яму.

Местные делали это с таким видом, словно это всё каждодневная рутина. Для них всё так и есть. Работай, дерись, ешь, спи, однажды тебя убьют. И после этого в лесной деревне некоторые ещё жалуются на жизнь? Да у нас там тишь, благодать и первобытная идиллия, особенно в сравнении с этой безысходностью и полным её принятием.

Нужно насадить тут ещё больше кактусов, чтобы не в три ряда, а в восемь. Тогда макакам просто надоест бить их палками и они сюда не полезут. Жители будут ходить по деревянным пандусам, которые будут убираться на ночь. Этим я и занимался до конца дня. Ночевать остался здесь же, а утром мы ушли.

Никто не пробурчал нам даже самого банального спасибо. Нашего ухода, кажется, даже не заметили. Некогда им обращать на нас внимание, им от чужаков добра не было, эти люди надеются только на себя.

С пещерой было уже попроще. Люди там оказались поприветливее, а никакие макаки и гоблины не нападали на место уже много недель. Работы тоже мало, насадить кактусов в десять рядов перед узким входом было нетрудно. За кактусами будет частокол с узким проходом в саму пещеру, который и так заваливают большими камнями на ночь. Вполне хорошая оборона, гоблины в жизнь не пройдут. За это место можно быть спокойным, да и люди тут на вид совсем не пуганные.

Это другие лесные жители постоянно оглядываются, смотрят чтобы на них никто не полез. Эти же расслаблены и спокойны, копай себе цветные камушки и изредка железо, собирай грибы на стенах пещер и живи. Уверен, многие им завидуют. Здесь жизнь может даже безопаснее чем у нас. Зато не особо страшно их оставлять.