Инженерный парадокс 10 (СИ) - Сапфир Олег

А вот дальше произошла просто каноничная, буквально ученическая ситуация. Философские вещества: сера, ртуть, золото и прочее, да тот же алкагест — работают на эфирных принципах.

То есть, абсолютный растворитель ДОЛЖЕН растворять. Если он такого не делает — он перестаёт существовать. Ну и с остальными философскими веществами-реагентами та же ситуация.

И вот, в ванну с философской серой упал материал, сульфитировать который было невозможно. В принципе невозможно, что прервало существование данного конкретного (и чёрт возьми, весьма значительного!) философского коллоида.

Философская сера прервала своё существование, с выделением энергии, в основном, к счастью, в виде сырого эфира. Но и не только, уже к сожалению.

Этого «не только» хватило, чтобы деформировать стены мастерской. Разрушить её саму в смысле приборов, мебели, инструментов — вообще всё перекорёжило, блин! — ну и скинуть нам на стол Артемия. Самому этому типу ничего не угрожало (ну кроме нашей естественной реакции), поскольку природа его благословения-проклятия не позволяла гадостям случаться с ним самим непосредственно.

И разрушение мастерской мне ни черта не понравилось, как понятно. Хотя в результате всё вышло ОЧЕНЬ неоднозначно. Очень и очень, настолько, что я даже на секунду задумался, а не подкинул ли мне Рукожоп, а точнее трансцендентная сущность за его спиной, мне задачку.

Вроде и бред, но…

— Итак, — вещал я на руинах мастерской собранию народа (из тех, кого послать заниматься делом или в жопу без объяснений я находил не деликатным) — Вот виновник взрыва! — с этими словами я продемонстрировал узкий и длинный, чем-то похожий на клешню обломок.

— А не Рукожоп? — деликатно полюбопытствовал Кирпич, обвинительно смотря на соответствующего персонажа. — Я вот говорил: закидывать его врагам, никакая бомба не сравнится!

— Артемий в данном случае не является первопричиной. Использование же его как диверсионное оружие нерационально: в Гараже он приносит больше пользы.

— Вот! Да я!

— Если бы ты умел читать и не лез в мастерскую, на которой написано «не входить», данного инцидента не было бы! — обвинительно уставился я на засмущавшегося и заткнувшегося Артемия.

Хотя вообще-то он, скорее всего, спас если не жизнь, то здоровье меня. Ну и жизнь миньонов. Потому что этот грешный обломок, один из двух, точно бы навернулся со временем в ванну-котёл. А с учётом того, что дверь была бы закрыта, не факт, что и Щит Жизни защитил бы мою инженерную жизнь.

Но при этом хвалить хамло программистское, которое щемится ко мне в мастерскую, как себе домой, я не намерен! Пусть смущается и чувствует вину!

В то, что научится ко мне не вламываться — верится с большим трудом. Хотя, возможно, сегодняшний инцидент вправит немного мозги всяким нетерпеливым. И в мою мастерскую станут поменьше щемиться не по делу…

— А что это такое? — заинтересовался Федя.

— На клинки похоже, — отметила Глория.

— Довольно близко к истине. Эти два обломка, судя по составу и местоположению — обломки добывающего комбайна.

— Космического⁈

— Да.

— И этот астероид разрабатывали?

— Угу. До поры, пока он к чертям не рванул, отломал эти куски. И скорее всего — разнёс к чертям добытчика. Хотя и не факт. Короче: случившееся — череда нелепых случайностей. Больше не повторится, никто не пострадает и прочее, и прочее… Давайте уже, ступайте себе, мне мастерскую надо восстанавливать! И новую исследовательскую лабораторию для него, — указал я на астероид, — готовить.

Народ, по-моему, несколько сомневался в некоторых утверждениях… Но я их в данном случае не очень осуждаю: сомнения, как-никак — признаки развитого разума.

А вот когда они рассосались, Икси обратилась ко мне:

— Значит теория о появлении этого осколка неверна, Марк?

— Потому что кто-то его ковырял?

— Да.

— Не вполне. Кстати, есть логичное объяснение его странностям, если подумать. Положим, это кусок не разрушившегося белого карлика. А полноценного коллапсара. Валар, который его ковырял…

— А обязательно валар?

— Может, и кто-то другой, — признал я. — В базе по обитателям галактики прискорбно мало данных. Но в таком случае отличие того куска от описанного в базе понятно: он сформирован в иных условиях.

— Понятно. И тогда карлик не разрушался, а просто оказался закольцован червоточиной. И этот осколок занесло, но связь осталась. Нам опасаться этих пришельцев, Марк?

— Чёрт знает. Как по мне, в данном случае действовал жадный глупец: технологии извлечения вещества из коллапсара есть, но риск огромен даже без ковыряния этого куска добывающим резаком. Его, скорее всего, просто уничтожило взрывом, отломившим куски резака. А такие глупцы вряд ли скопятся в одном месте в большом количестве, они — вообще редкость.

— Потому что долго не живут?

— Именно.

Хотя, конечно, вероятность того, что какой-нибудь космический долбоклюй заглянет к нам «на огонёк», есть. Минимум пара уже заглядывали, между прочим! Но дёргаться, бегать по руинам мастерской кругами и вопить «Что же делать, что же делать⁈» смысла никакого. Не поможет, я с чего-то уверен.

А вот мастерскую восстановить не помешает. И сбацать дополнительную, особо укреплённую мастерскую, тоже.

В общем, в поте миньонов своих занялся я мастерской. Тот же лазерный принтер-фрезер доработать, инструменты сделать, перепланировку — ну раз уж так сложилось. Мысль о бронетамбуре на дверь, с сожалением, пришлось «зарубить».

Щемиться, конечно, станет тяжелее, факт. И это хорошо. Вот только в случае непредвиденного исхода (или предвиденного, но попавшего в неприятную расчётную погрешность) опыта или испытания драпать не очень удобно будет. Так что от тамбура пришлось отказаться.

А вот над обломками я посидел, подумал. Вообще-то для виброклинка типа «Напильник» данный космический материал подходит фактически идеально. Собственно, он для этого и создан: вибрировать резонансно в оболочке высокотемпературной плазмы.

То есть, при фехтовании с носителем клинка с плазменной кромкой — вообще идеальный вариант. Кроме того, им не придашь новой формы при всём желании, разве что сломать можно. Потому что создавали эти клешни-резак сразу, комплексным воздействием, и чёрта с два их переплавишь, сваришь или что-то подобное, без утраты полезных свойств.

Так что обломки резака я обследовал, проверил и отложил: в скором времени займусь, сделаю нам с Глорией клинки. Хотелось бы и инструмент, конечно… Но кусков всего два, они небольшие и на куски не делятся, так что клинки — оптимально.

Лабораторию для исследования опасных космических хреней закончили раньше, чем восстановление мастерской. Как минимум потому, что там ничего, кроме сверхпрочных стен с полевым укреплением и дистанционными камерами с манипуляторами, и не было. Так что в ожидании, пока мастерская будет закончена, начал я изучать всякие космические хрени.

В смысле, облазил сенсорами вообще весь основной кусок и заодно прихваченную спёкшуюся почву и обломки. Большая часть которых, как и ожидалось, оказались расплавами металла и камня, совершенно земного происхождения. А вот меньшая, точнее даже следовая — именно хренью. И именно космической.

Что за материал, что делает — непонятно. Ясно, что сформирован в условиях повышенной гравитации, не вполне нормален, да ещё и фонит тяжёлыми частицами и эфиром. Но остатки именно следовые, так что чёрта с два поймёшь свойства и действия. А учитывая, что в Нижнем внезапно не образовалось мощного источника ионизации — скорее всего, этой фигни изначально было мало, а та, что была — не выдержала трёх тысяч градусов в нормальных условиях.

Ну а кроме хрени, были именно описанные в базе материалы, но тоже, как понятно, в следовых количествах. Обидно, досадно… Да и хрен с ним. Я лучше, пока мастерскую доделывают, подумаю-прикину защитные системы с расчётом на неблагожелательных космических гостей. Хотя ничего надёжнее космолёта в этом плане не придумаешь: мало того, что можно огрызнуться, так ещё и можно убежать.