"Фантастика 2025-198". Компиляция. Книги1-18 (СИ) - Семенов Игорь

Тогда именно после «Трудно быть богом» Михаил практически утратил интерес к фантастике, но в этом, судя по содержимому полок, все было иначе. «Что ж… Почитаем, что же Стругацкие написали в этом мире», - мысленно усмехнулся он, открывая книгу. К сожалению, времени на подробное ее изучение не было, но и быстрого просмотра хватило для того, чтобы понять, что и впрямь «тут вам не там». Если в его версии истории Румата был обычным гнилым интеллигентиком, смотрящим на окружающих (кроме узкого круга «классово близких» интеллигенции) как на дерьмо, недочеловеков, всячески кичившимся своими возможностями и при этом жутко боящимся «замарать ручки», то здесь перед ним предстал совершенно другой человек… Не соплежуй-«наблюдатель» - подпольщик, революционер, борец за светлое будущее арканарцев. Один из организаторов революционного движения в стране, перед кем Земля поставила задачу поиска единомышленников и создания революционной партии, проведению работы по разъяснению населению истинного положения дел, всемерной дискредитации монархии и феодализма как политической системы и ликвидации наиболее одиозных и толковых, способных создать серьезные проблемы революционному движению, представителей знати и госаппарата. И именно этим Румата и возглавляемая им секция революционного движения и занимались на протяжении сюжета… Да, были и некоторые накладки и даже откровенные ошибки. Кого-то приходилось срочно выводить из дела и эвакуировать в безопасное место или даже освобождать из городской тюрьмы. Были и случаи гибели товарищей, когда что-либо предпринять было уже невозможно… Как ни крути, но местные хоть и отсталые в плане общественных отношений, но думать мозгами тоже порой умеют неплохо. Самым интересным стало, правда, то, что в этом варианте книги в конце концов, в результате предательства одного из сподвижников, погибает, спасая из ловушки ставшую одним из лидеров революционного движения свою «гражданскую» (поскольку официально оформить брак им не позволяла конспирация) жену Киру, и сам Румата… Местью за его смерть стали поимка и казнь предателя и разгром жандармского управления…

В общем, было всякое, что только может быть в такой ситуации – всего всегда не предусмотришь и не предотвратишь. Но они продолжали вести планомерную работу – и результатом десятилетий их работы стала случившаяся на Арканаре социалистическая революция и установление Советской власти в стране. Совсем иной результат, чем у Стругацких его мира! И к людям тут отношение совсем другое у землян – никто не смотрит на них как на какой-то биомусор лишь потому, что они не соответствуют нравственным нормам коммунистического общества XXII века, прекрасно понимая, что они такие, какими их вырастило существующее общество и прекрасно помня, что когда-то творилось до революции в той же царской России…

Да, пожалуй в таком коммунистическом обществе Михаил бы и сам не отказался жить. Это тебе не беззубые чистоплюйчики Стругацких из его мира, только и думающие о том, какие они все из себя культурные и цивилизованные… Эх, как будет время – надо будет прочитать целиком книжку! Да и остальных Стругацких прочитать, сравнить с тем, что было в его мире! Но это будет уже потом, как-нибудь в выходные. А теперь спать пора, в школу завтра!

Глава 3

Просыпаться в шесть часов в детстве для Михаила всегда было проблемой, без будильника о том можно было и не мечтать – и лишь после утренней гимнастики он окончательно «просыпался». Однако за прошедшие годы все сильно изменилось… Он уже давно привык вставать даже не в шесть, а без двадцати шесть – поскольку надо было и поесть, и умыться, побриться, зубы почистить, и детей накормить, и на работу, наконец, собраться – а ехать почти в другой конец города на электричке. И эта привычка столь прочно укоренилась в сознании, что безотказно действовала и в выходные с праздничными днями, и позднее при работе у фермера, где бежать-то особо некуда, все рядом. И никаких будильников-то не требовалось! Стоит ли удивляться тому, что и тут он вскочил как штык все в те же без двадцати шесть? Чем, естественно несколько удивил проснувшихся даже позже него родителей – у них-то работа недалеко, пешком дойти недолго, а уж на трамвае и подавно. Впрочем, при хорошей погоде они предпочитали дойти пешком, а не толкаться в битком набитом вагоне…

- Что не спишь-то? – зайдя на кухню и застав Михаила там, спросила мама.

- Да не знаю, мам, - пожал он плечами. – Проснулся вот и не хочется спать дольше.

- Ну-ну, - усмехнулась мама. – Смотри потом на уроке не засни…

- Не засну, - усмехнулся Михаил.

Уж если на работе за кульманом не засыпал… Так с чего в школе вдруг? Тем временем, быстро растопив плиту, мать начала готовить завтрак – и в этот день им была гречневая каша с яичницей, одно из «классических» утренних блюд его детства. Поскольку каша на завтрак была у них почти каждый день – хоть и в несколько разных формах. То свежесваренная с молоком (при мысли о котором сразу вдруг вспомнились всем знакомые бутылки с блестящими крышками из фольги и частенько текущие пакеты-тетраэдры – впрочем, воспоминание было «ложным», в их семье его обычно покупали через знакомых с работы, живших на окраине и державших корову), то как сейчас – разогретая на сковородке с яичницей, а то и с мясной подливкой или котлетами. Как говорится, день на день не приходится…

Эх, детство… Как все же приятно было снова оказаться молодым, снова видеть молодых и здоровых родителей и многих других хороших людей, жить в лучшей стране на свете, а не при уродском, людоедском капитализме! Будь прокляты эти сволочи буржуйские!

- Миш, сходи сестру разбуди, - внезапно отвлек его от воспоминаний мамин голос. – Пора уже…

- Сейчас, мам!

Как обычно Машка просыпаться не больно-то хотела – лишь после того, как он хорошенько потряс ее, сестра с недовольным бурчаньем сквозь сон приоткрыла глаза, которые буквально сразу ж начали округляться.

- Мишка, тебе чего?

- Мамка отправила тебя разбудить, - пояснил он. – Ну вот и…

- А-а-а-а, - зевнула сестра. – А то я уж подумала, что случилось чего как тебя увидела…

- Нормально все, - усмехнулся Михаил. – Просто я сегодня проснулся рано…

Впрочем, как раз в это время вдруг заговорило радио – точнее говоря, после передачи сигналов точного времени зазвучал гимн Советского Союза.

- Значит, и впрямь вставать пора, - еще раз зевнув на словах про «нас вырастил Сталин на верность народу», произнесла Машка. – Вон и гимн поют…

Дальше все было по хорошо знакомому с детства распорядку… Умыться, сбегать в «туалет типа сортир» в огород, гимнастику сделать, собрать портфель в школу, потом сели за завтрак. За которым, как обычно, обсуждали планы на сегодняшний день. За какими покупками сходить надо (и тут в разговоре впервые мелькнуло необычное для Михаила словосочетание «артельный магазин»), что сделать, к кому зайти… Обычные, можно даже сказать рабочие моменты. Так у них в семье всегда было. Потом сначала сестра начала собираться в техникум – ей еще ехать на трамвае через половину города, потом и родители, попрощавшись, пошли на работу. Осталось только побриться – для чего у него была новенькая, ее купили буквально год назад, бритва «Харьков-2», которая, как он помнил, проработает еще не одно десятилетие пока не будет заменена более современной «Харьков-40». Правда, по ходу делу ее придется каждые полгода перебирать, чистить и смазывать машинным маслом, но это было так привычно, что даже не воспринималось как какая-то проблема. И вот, наконец, последним засобирался и сам Михаил…

На этот раз, помимо Петьки, его нагнал и Семка, которые начали сразу делиться с ним впечатлениями о вчерашнем вечере – который, как оказалось, был «веселым».

- Прикинь, Мих, - весело болтал Семка, - вчера пацаны Катьки Федосеевой ухажера встретили!

- И что? – заинтересовался Михаил.

- Наш пацан! – радостно ответил Семен. – Димка Рябов теперь с фингалом ходит, так что Колька теперь наш! Нормальный пацан, не ссыкло какое!