— Да, — довольно улыбнулся демон. — Это все про меня. А ты вывела из строя все свободные туловища на которых могла бы практиковаться, так что, придется довольствоваться Моим Великолепием.
— Но я же проиграю…
— Считай уже, — легко согласился он. — Ты уже проиграла допустив такую возможность и уверовав в неё, так что, — пожал он плечами. — Твой выбор.
— Ладно, я тебя поняла, начнем? — переключая тумблер на рукояти меча, поинтересовалась я, не скрывая улыбки. И заметить не успела, как Лео 'смазался' и ушел с линии атаки. Дальше время потеряло всякое значение, превратившись в одно бесконечное ничто. Это было, как если бы после дешевого эля сделать глоток дорогого вина. Тот уровень с которым мне пришлось столкнуться на поляне ни вставал ни в какое сравнение с мастерством Лео. Он стоил двадцати таких демонов, если не больше. Никакой схематичности в атаке, предсказуемости. Он словно жил боем, танцевал выводя свой собственный ритм и стиль. К этому невозможно было приноровиться, надо было жить вместе с ним на острие клинка. Забыть про окружающий мир, раствориться и восстать, лишь для того, чтобы отразить удар. Я знала, что он сдерживается, поскольку всё ещё помнила бои с ним, когда не могла выдержать и минуты заданного темпа. Но и его сдержанности мне хватало с головой, я едва поспевала за ним. Мелкие красные черточки, окрасили мои ноги. В момент, когда их касался клинок, я чувствовала немного болезненную вибрацию, и в тот же миг получала очередную черточку на брюках.
— Улитка, — едва слышно усмехнулся он, вновь оказавшись у меня за спиной, заставляя выгибаться под невероятным углом уходя с линии атаки. И тут же, оттолкнуться, сделав сальто назад, чтобы он не успел ударить по ногам. В ту же секунду принять град ударов сверху. Тяжелых, неумолимо сушащих мышцы на руках, что казалось ещё один такой по силе удар, и я опущу руки, а Лео вдарит прямиком мне промеж глаз.
— Живее, живее, ты можешь быстрее, что это за бабушкины пляски? — фыркал тем временем он. — Да, о чем это я, Лаисса бы уже впала в летаргический сон, если бы так двигалась.
И, только я стала привыкать к его невероятному темпу, как он вновь ускорился. Удерживать свою демоническую натуру я уже больше не могла. Вместе с изрядно увеличившейся скоростью, растеклась и тьма в глазах, делая мир в округ более четким, ясным. Удлинились клыки во рту, и я с трудом сдерживала утробное рычание, что возникло, словно само собой в пылу сражения. Но как бы я не кичилась собственной силой, порой этого было мало. Лео начинал не только усиливать темп, но и силу ударов, сам ритм сражения. Он теснил меня, напирал, словно несокрушимая в своей моще волна.
В определенный момент, он позволил мне отвоевать лишь небольшую толику пространства и начать атаковать, как тут же мощный удар обрушился мне на ноги, я к своему стыду потеряла равновесие, и уже падая, оказалась в тисках его крепких рук. Он удержал меня, когда до земли оставались считанные сантиметры. Казалось его ладони жгут мне кожу на животе и на спине. В то время как я, широко распахнув глаза, тонула в золоте его глаз. Казалось, мир остановился и замер за его плечами. Его лицо так близко, что жар дыхания опаляет губы, руки сомкнулись на моем теле, и, кажется, что-то совершенно невероятное происходит у меня внизу живота. Что-то очень странное… Невольно оторвавшись от глаз демона, и опустив взгляд, едва не взвыла в голос. Рукоять его меча аккурат соприкасалась с центром моего живота.
— Убита, — радостно изрек он и нагло ухмыльнулся. — Может, после похода в хранилище дэйургов до тебя дойдет, что значит 'живее'.
Довольно причмокнув, он разомкнул руки, а я словно куль с мукой шлепнулась спиной на землю.
Как оказалось свою повинность в проигрыше мне и ещё доброй половине таких же неудачников, что учились вместе со мной, придется отбывать после занятий. А пока нас ждал очередной представитель Золотого Дома — Линнер. Племянника Лео уже спустя час после начала занятий можно было охарактеризовать просто — зверь. Линнер был помешан на цифрах и вычислениях. Он этим жил, дышал и совершенно не осознавал, что может быть непонятного в том, что он говорит. На самом деле объяснял он хорошо, было многое понятно, но та неимоверная скорость, которую он требовал в вычислениях, многих просто выбивала из колеи. Мне было немного проще. Я любила цифры, и порой разные способы вычислений, казались мне истинным чудом мироздания.
— Господин Айтон, — тем временем, отчитывал он не успевавшего за его темпом студента. — Вы уверены, что вам самое место на моем курсе? Может лучше окончить начальную школу, прежде чем лезть выше?
— Заносчивый индюк, — буркнул кто-то у меня со спины.
Линнер тот же миг обратил к нам взор.
— А, госпожа Мара и Тоббиас, как мило, что вы решили оценить мои личностные качества, может, с таким же успехом выйдете ко мне и решите задачу, над которой бьются ваши сокурсники уже целых три минуты, — раздраженно буркнул он. Это был не вопрос и не предложение, он на самом деле ждал, когда мы встанем с этим Тоббиасом, будь он не ладен и что б отсох его язык!
Без труда преодолев расстояние между своей партой и ожидавшим нас Линнером, я взяла специальный стилос, которым можно было писать на энерго-доске, не издавая лишних неприятных звуков. Рядом встал Тоббиас. Умник был тем самым демоном, что пытался сесть за мой стол с утра. Ну, все, теперь я даже знаю, почему могу смело его отсылать куда подальше.
— Начинайте уже, мы тратим время на ваши гляделки!
О, Боже, этот Линнер и впрямь умел нагнать страху одной интонацией голоса. Мой стилос легко запорхал по поверхности доски, в то время как Тоббиас сделал глубокий вдох, посмотрел на свой пример и так же легко принялся за вычисления.
— Ну надо же, оказывается язык не одинок, у вас и мозг в состоянии работать, — похвалил нас Линнер, отправляя на свои места.
Два часа на уроке именно этого преподавателя более всего походили на бесконечный гон в колесе. Ни единой секунды отдыха, все новые и новые формулы, теоретические постулаты и практические задания. Когда же он вдруг сказал, что у нас непозволительно много свободного времени и что является сторонником 'домашнего задания' я совершенно отчетливо представила, как в ванной; в туалете; в столовой; на заседаниях Совета я с упоением и рвением решаю задачки. Мои волосы не мыты и не чесаны, сон давно забыт, как и приемы пищи. А потом решила, что домашку за меня пусть Каа'Лим делает, в конце концов, и так все время где-то бродит неприкаянный, пока я тут вкалываю! Кстати, о кошках. По возвращении из мест не столь отдаленных, я узнала, что мой дэйург стал вести публичный образ жизни. Как это не странно звучит, но все то время, что я теперь проводила на учебе и в казематах, он наслаждался обществом себе подобных. Уж, что он там делал, я не знаю, а он не говорил. Лишь бросил загадочное 'дела и надо' и совершенно закрыл сознание на эту тему. После занятия с племянником Лео меня ждал очередной сюрприз. Оказывается, в связи с последними событиями, и ещё потому, что я была самой младшей, а потому, в глазах демонов, самой непредсказуемой и опасной, меня ждал сеанс наедине с бабушкой Лаиссой. Бабушка Лео была одной из тех, кто работал с подростками. Она занималась самыми юными или проблемными из нас, что по демоническим представлениям, являлось почти одним и тем же. Её занятия были чаще всего индивидуальными, но иногда и групповыми. Сегодня был черед моего индивидуального осмотра. Просто день представителей Золотого Дома какой-то! Я вошла в небольшой кабинет, погруженный в полумрак, и несколько озадаченно замерла. Бабуля была во всей своей красе. Короткая ярко-фиолетовая юбочка, малюсенький розовый топ на груди, десятисантиметровые каблуки и ярко-алые туфли. Помимо всего прочего, сейчас мне открывался эпический вид сзади, Лаисса что-то увлеченно искала под массивным деревянным столом.
— Э, здравствуйте, — всё же промямлила я.
— Привет, проходи, — не вылезая из-под стола, глухо ответила она. — Ты извини, что я тут так тебя встречаю, — продолжала бормотать она, — но с этим переездом ничего не могу найти. Ненавижу менять место работы, — поделилась она. — Слишком много барахла надо таскать с собой, а его так много, что я и так с трудом помню, что у меня есть, — усмехнулась она, изящно вставая с колен. В руках Лаисса держала старую пыльную коробку из черного картона с надписью на крышке 'Настольные игры'.
