Интриган. Новый Петербург (СИ) - Чехин Сергей Николаевич
Боль окутала все тело, мысли путались, от недостатка кислорода сознание обволок зыбкий туман. Распутина меж тем приближалась, нацелив на меня обе ладони, словно пыталась удавить на расстоянии.
И я все еще дышал только потому, что сопернице крепко досталось во время осады. Софья пошатывалась на каждом шагу, сурьма растекалась по лицу черными трупными подтеками, налитые кровью глаза лезли из орбит, а губы сжались в бледную линию.
И некогда красивая и соблазнительная женщина превратилась в олицетворение смерти, а скрюченные пальцы и черное платье лишь подчеркивали образ неминуемой погибели.
Давление то усиливалось, то слабло — в зависимости от того, шла ли убийца или стояла на месте для коротких передышек.
В такие моменты я пытался накрыться хоть каким-нибудь щитом, но заслоны лопались один за другим — все-таки я не манородный, и тягаться с архимагом на равных не получится.
Софья меж тем подковыляла вплотную, надавила коленом на живот и вцепилась в горло. Похоже, решила закончить вручную то, на что не хватало маны.
— Это все из-за тебя… — прошипела Распутина. — Ты принес нам беду. Лучше бы ты сдох на том дирижабле…
Близость и беспомощность цели подстегнули ненависть, ненависть ослабила концентрацию, а вместе с ней — и нажим. Я смог шевелить рукой до локтя, и первым делом зашарил по полу в поисках осколка стекла или куска кирпича, чтобы отбиться от сумасшедшей.
Но как говорится, искал медь, а нашел золото — точнее, холодный изгиб револьверной рукоятки. Оружие в изобилии валялось вокруг после бегства солдат, так что ничего удивительного в находке нет.
Вот только силы почти покинули тело, и погружаясь в пучину небытия, я добрался до спускового крючка и выстрелил в стену.
Грохот пробился сквозь шумовую завесу и привлек внимание соратников — еще бы, кому это взбрело в голову палить в тылу, и зачем? И когда увидели, что происходит, чуть не потеряли дар речи.
Повезло, что Генрих вовремя проявил похвальную расторопность — как ни крути, а у бывалого вояки реакция получше, чем у кузнеца и помещика.
Адмирал бросился к волшебнице, но вместо того, чтобы достать саблю и рубануть промеж ушей, схватил за плечи и попытался оттащить от меня. И миг спустя впечатался в стену, отброшенный воздушным тараном.
— Что… ты делаешь?! — процедил Генрих, борясь с нарастающим ветром.
— Убийцы! — не своим голосом выкрикнула Софья. — Вы убьете моих деток! Но я не позволю! Не отдам!
— Она сошла с ума! — крикнул я, и ослабший было пресс тут же вдавил в пол.
— Нет… — Распутина сгорбилась и вытаращила бешеные глаза. — Это вы безумцы! Это вас надо остановить!
Кто знает, что творилось раньше в голове у колдуньи, что четыре столетия утопала в интригах и заговорах, но теперь архимаг окончательно слетела с катушек.
Ее великую силу попрала шайка нищих неудачников, а угроза неминуемой смерти поставила жирную точку в анамнезе.
Стресс, страх и когнитивный диссонанс от чувства внезапной беспомощности выбили из ментального равновесия, и шарики полностью заехали за ролики.
И цацкаться с ней уже бесполезно — нужно как можно быстрее обезвредить и продолжить оборону, пока еще есть смысл драться за вокзал.
Вот только в отличие от ума, силы колдунью не покинули, и Софья сумела дать отпор. К счастью, Генриха тоже не пальцем делали — адмирал выхватил объятую ослепительным светом саблю и рубанул перед собой, отсекая непрерывную воздушную струю и одновременно заслоняясь щитом от нового натиска.
Однако Распутина разошлась не на шутку и принялась швырять в противника раскаленные камни и поливать огнем. И если соратники спасались заслонами, то здание изошло трещинами, а с потолка градом валилась побелка.
И это с учетом того, что атаки в разы слабее обычного — все-таки сумасшедшая изрядно выдохлась и едва держалась на ногах.
Но камень, как известно, вода точит, и постоянные удары и взрывы неминуемо разрушат вокзал. Вот только помочь мы ничем не могли — Хмельницкий и Пушкин сдерживали поезд, а меня все еще прижимало к полу.
Вся надежда — на старика, который тоже не отличался бодрой свежестью. И все равно не отступал перед заведомо более могучим соперником, размахивая саблей так, что клинок сливался в единое сияющее полотно.
От него как от щита отскакивала вся магия, и Кросс-Ландау продвигался вперед — потихоньку, шаг за шагом, как в жуткую бурю, скрипя зубами и обливаясь не только потом, но и кровью. Из носа и уголка рта скатились бурые струйки, намекая на чрезвычайное телесное напряжение.
Софья же, несмотря на усталость, умудрялась держать под контролем нас обоих. И Генрих не придумал ничего иного, кроме как снова воззвать к океану и пожертвовать малым, чтобы спасти большее.
Водяное щупальце пробило боковую стену и хлынуло на второй этаж, сметая все на своем пути. Собственно, всем оказались только тела солдат, оружие, мусор и я — остальные продолжили стоять в окружении барьеров.
Поток вынес меня на лестницу, а оттуда — кубарем на первый этаж, где врезал в перевернутый вагон. Адмирал не управлял волной — экономил ману, и потому пришлось хорошенько покувыркаться и приложиться плечом об измятую сталь. Но ушибы и ссадины (да пусть даже риск сломать шею) — справедливая цена за спасение.
Шум наверху только нарастал, пока я карабкался в грязи, поскальзывался на плитке и пытался встать.
Сполохи неистово били по глазам, а мельтешащие в каплях отсветы доводили до тошноты.
Уж молчу про мечущиеся повсюду тени и силуэты — был бы эпилептиком, точно поймал бы припадок.
Подобрав револьвер, со всех ног бросился обратно. Мокрая одежда тяготила, как вериги, сдавленные легкие не давали вдохнуть полной грудью, голова шла кругом.
У лестницы споткнулся и упал, рассадив лоб об ступеньку, но пополз, обламывая ногти. Встал, покачиваясь и жмурясь от невыносимой феерии.
От жужжания ныли зубы, от рева дрожало все тело, но я шел, опираясь на поручни, а порой карабкаясь на четвереньках.
И когда до цели оставались несколько шагов, все светопреставление внезапно стихло. Но кто победил? Страх за друга придал сил, и я наконец поднялся на этаж. И увидел две фигуры, стоящие на коленях друг напротив друга.
Кросс-Ландау двумя руками держал саблю, пронзившую грудь Распутиной насквозь. Софья же наполовину вонзила пальцы в обугленную шею старика, из которой словно выгрызли кусок увесистый кусок.
— Генрих!
Побежал и сел рядом. Выпученные глаза колдуньи остекленели, а рот распахнулся, будто в небывалом удивлении.
Чародейку не то удивило сотворенное зло — возможно, пред ликом смерти разум прояснился. Или же ее обескуражило поражение от ученика, с которым она ожидала расправиться в два счета.
Впрочем, все эти вопросы — лирика. Главное, что адмирал выжил. Ожог запечатал рану, а яремная вена и сонная артерия не пострадали — удар неведомым заклинанием прошел вскользь под левым ухом.
Но если немедленно не оказать помощь, долго товарищ не протянет. А втроем нам с манородными не справиться — я едва дышал, соратники истратили почти всю энергию.
Продолжать оборону — значит, попасть в плен или погибнуть. Ни то ни другое в мои планы не входило. Я собирался драться — пусть и на другом рубеже.
— Господа, — собрав остатки сил, взял обомлевшего адмирала на руки и выпрямился. — Здесь мы закончили. Отступаем в Академию.
Глава 37
Припаркованные у вокзала машины искорежило и смяло в отгремевшей битве, и о побеге на колесах пришлось забыть.
К тому же, улицы перекрыты укрепленными заставами — и там все гораздо серьезнее, чем шлагбаумы, так что лучше потратить силу, чем время. Первой еще хватит, а вот второе на исходе.
Лежащий у ног адмирал едва дышал, и с каждым хриплым вдохом, с каждой пройденной секундой шансы на спасение стремительно таяли.
Перед тем, как уйти, мы совместными усилиями обрушили изуродованное здание, которое и так завалилось бы от малейшего толчка, словно карточный домик.
Похожие книги на "Интриган. Новый Петербург (СИ)", Чехин Сергей Николаевич
Чехин Сергей Николаевич читать все книги автора по порядку
Чехин Сергей Николаевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.