Что-то меня на философию пробило. Вот так смотришь на заброшенный город — грустно как-то становится. Ладно, пора внутрь.
Спускаюсь с холма, прохожу через сбросившую семена пшеницу, подхожу к городским воротам и замираю, услышав нехарактерный звук. Будто на керамический черепок кто-то наступил. И тишина.
«Я могу тут бесконечно стоять…» — подумал я, прислушиваясь. — «Не уйдёшь, сукин сын…»
Стою, молчу, не двигаюсь, но уже понимаю, что звук донёсся из пристройки к крепостной стене. Нет, ребята, вообще-то, молодцы: отбахали капитальную крепостную стену, которую так и не смогли пробить осадные машины персов. Потому что это только облицовка каменная, а основа, скорее всего, железобетонная. Даже немножко странно, чего это персы не решились заселять этот город…
А-а-а, точно, оборотни! Сами выпустили сюда — сами съебались отсюда. В этих краях, из-за неизвестного количества оборотней, гражданским жить будет очень затруднительно, если они, конечно, не любят принудительные анальный и оральный секс с фурри. Причём такой, который вряд ли удастся пережить дважды…
М-да, на месте сатрапа я бы дважды подумал, прежде чем отправлять сюда колонистов. Выебут и сожрут их тут всех…
Но стены тут отличные, с соблюдением фортификационных правил Нового Времени, то есть, с оборонительной точки зрения, город прямо блестящий. Видимо, сатрап Ариамен это прекрасно понял, поэтому применил своё вундерваффе, от которого так и не отказался, несмотря на «побочные эффекты».
«Долго ты там будешь торчат и дрочить?» — раздражённо подумал я.
Но тишина, хотя я чувствую, что там кто-то есть. А может, это ветер скинул с подоконника какой-нибудь черепок от цветочного горшка? Вообще, нахрена я стою тут, жду, как дебил, когда можно сходить и проверить?
Решительно иду к пристройке и вижу оборотня, который решил не дожидаться смерти, а с отчаянным рыком броситься ей навстречу.
Хватаю худого и облезлого ублюдка за шею, легко игнорирую его цапки-царапки, поднимаю повыше.
Очень быстро ему перестало хватать кислорода, он схватился когтистыми лапами за мою руку и попытался разодрать её.
Неодобрительно качаю головой, после чего наношу удар головой оборотня в крепостную стену. Не понял? Тогда ещё разок. Вот теперь нормально.
«Ну что, дружок-пирожок, готов заработать фри хандред бакс?» — хриплю я, глядя на пребывающего в дезориентации оборотня. — «Но фри хандред бакс сперва надо заслужить…»
Хватаю уёбка за левую лапу и выверенными движениями ломаю её в трёх местах. Пронзительный вой оповещает всех обитателей города о том, что какому-то оборотню сейчас очень хреново.
Ломаю ему вторую руку, тоже в трёх местах, затем обе ноги.
«Может, шею тебе тоже сломать?» — с усмешкой прохрипел я. — «Не-е-ет, сученька, шею я тебе ломать не буду».
В подсобке нет ничего, всё вынесли персы, но есть дверной косяк, который я ломаю одним движением и делаю полноценный кол из куска древесины.
Эти уроды даже пол сняли — так им понравились аккуратно обструганные и покрашенные доски. Сейчас, наверное, этот пол украшает своим изысканным минимализмом какую-нибудь комнату во дворце сатрапа…
«Полежи-ка тут», — втыкаю я острый кусок древесины в сломанное правое колено оборотня.
Снова протяжный вой, но мне надо, чтобы эти твари были сохранны, когда я потащу их к соляной шахте.
Некрохимероиды — практически олдскульная для меня тема. А ещё альбедо теперь будет…
Слышу, как по мощёной камнем городской улице затопали многочисленные когтистые лапы, выскакиваю наружу и вижу, что группа крепких оборотней собралась свалить из города.
«Куда собрались, шавки обоссанные?!» — возмущённо рыкнул я, увидев около двенадцати-пятнадцати ебучих фурри. — «Сюда пошли, пока папа добрый!»
Бросаюсь в погоню за ускользающей добычей, а по пути вспоминаю, что у меня, вообще-то, есть копьё, закреплённое на спине.
Выдёргиваю копьё из крепления и кидаю своё, зачастую метательное, оружие в спину ближайшего оборотня.
Бронзовое лезвие пробило шерстяному кишки, тварь рухнула на запыленный камень, я подлетел к своей жертве и двумя точными ударами перебил задние лапы ублюдку. Теперь не побегаешь, сука…
Выдёргиваю из оборотня копьё, после чего сразу же бросаю в следующую цель. На этот раз влетело в область шеи. М-м-м, неудачно. Нет, летально в перспективе, но бегать эта тварь не разучилась.
Копис покинул ножны и я побежал вслед за тварями на максимально доступной скорости.
Оказалось, что бегаю я быстрее, поэтому очень скоро я подрезал раненого оборотня, отрубив ему левую заднюю лапу.
Без задержки бросаюсь в спринтерский рывок и прыгаю на спину самому крупному оборотню и протыкаю ему жопу мечом. Следом бью его вооружённым мечом кулаком в поясничный отдел оборотнического позвоночника, ощущаю деформацию кости под кулаком и бегу за следующим кандидатом на трансплантацию.
В итоге сумел догнать и обезвредить ещё двоих, а остальные, в количестве девяти особей, сбежали. Значит, оказалось их, в итоге, четырнадцать — видимо, такова численность стаи.
«Охолонитесь, собаки хуевы!» — начал я избивать ни в чём не повинных животных.
Ломаю конечности, усмиряю нрав, стаскиваю к городским вратам. Они пытаются уползать, но куда им с переломанными конечностями?
Связываю ушлёпков плотно, так, что через несколько часов у них не будет конечностей, но их конечности мне не нужны. Я больше ценю внутренний мир, хе-хе-хе…
Оборотень в привратной подсобке уже успел разгрызть кусок косяка и потихоньку отползал куда подальше.
«Э, нет, дружок…» — заулыбался я, глядя, как эта псина пытается скрыться. — «Шестым будешь в нашей весёлой тележке!»
Было бы удобнее, возьми я кого-нибудь на подмогу, но это ведь только я гораздо опаснее оборотней, поэтому толку от моих мертвецов в бою против фурри было бы не особо-то много. Правильно сделал, что никого не взял, заодно быстрее прибыл и быстрее убуду.
Сложил воющих от боли оборотней в телегу, плотно утрамбовал и связал вместе, чтоб не рыпались, собаки этакие.
«А теперь поехали!» — прорычал я и взялся за оглобли.
/1 января 2027 года, сатрапия Сузиана, соляная шахта/
«С новым годом, сученьки!» — прорычал я оборотням, бросив неприязненный взгляд на восходящее солнце. — «Вот мы и дома!»
Во тьме зева пещеры виднелось боевое охранение из четверых воинов-мертвецов, а вокруг пещеры стало как-то чище, потому что у моих подчинённых нашлось время прибрать разбросанный убегающими горняками инструмент и занести его внутрь. Я ставил эту задачу на пониженный приоритет, потому что нихрена с крупным горным инструментом не станет, но раз сделали — молодцы.
«Выгружайте шерстяных пидарасов», — приказал я вышедшим мне навстречу мертвецам. — «И поаккуратнее, морды я им связал, но лягаться и дрыгаться они могут и будут».
Пришлось по несколько раз ломать им конечности, потому что твари регенерируют — и дня не проходит. Это хороший знак, полностью соответствующий моим планам.
«В казематы их, по отдельности!» — распорядился я, заходя в пещеру.
Прошёл по штольне в галерею, где мертвецы развели бурную деятельность: они успели перехерачить целый выход соли, добравшись до пласта гранита. Гранит долбить бронзой особого смысла нет, это понял и Кнут, поэтому его волевым решением шахтёры перешли в восточную часть галереи и начали разрабатывать нетронутый соляной выход. Очень радует, что я выбрал именно Кнута как кандидата на апгрейд.
«Как обстановка? Всё спокойно?» — поинтересовался я у подошедших ко мне Бренна и Кумбасара.
«Всё спокойно, величайший повелитель», — как смог, поклонился Бренн.
— Я выходил на разведку и видел группу воинов… живых, — сообщил Кумбасар. — И у меня вопрос, господин.
«Спрашивай…» — разрешил я.
— Что имя? Карим или Кумбасар? — спросил немёртвый.
«А что больше нравится, то и имя», — усмехнулся я. — «Вообще, Карим, так-то, но как хочешь».
