Право на мир (СИ) - Данилевский Вадим

— Вот мы и дома, — сказал магистр Алкуин.

Путь через предместья занял четверть часа — город разрастался с каждым годом — однако ехать по хорошей дороге, глядя на приближающиеся крепостные стены, было приятно. Скоро они уже въезжали в столицу через арку южных ворот, увитую виноградом.

На улицах царила суета, какая бывает только перед праздником.

— Скажи, любезный, что происходит? — спросил Найджел у проходящего мимо разносчика свежего хлеба. — Все куда-то спешат!

— Сегодня празднуют день основания столицы славным рыцарем Ронборном! — ответил тот, сбавляя шаг. — В замке принимают послов, на площади неба не видно от флагов на башнях! А вечером фейерверк будет! Вот все в центр и спешат! — Разносчик переложил корзину в другую руку и заспешил дальше.

— Похоже, сегодня его величеству будет не до меня, — сказал Найджел. — К тому же неприлично появляться во дворце в таком виде! Да еще в день праздника!

— Думаю, Роберт был бы рад видеть вас в любом костюме, — улыбнувшись, сказал Алкуин. — Но я согласен — нам всем требуется привести себя в порядок.

Они проехали еще немного и остановились у перекрестка.

— Вот и подошел к концу наш поход, — сказал магистр. — Признаться, давненько я не путешествовал в такой замечательной компании. Приключение выдалось на редкость славное! Когда-нибудь мы снова соберемся вместе и вспомним его! Но сейчас я еду домой. Думаю, меня встретит уйма дел, накопившихся в мое отсутствие!

— Ну а ты, Арминас? — спросил Найджел.

— Я поеду с магистром, — сказал эльф. — Ведь завтра я отправлюсь на восток. Довольно путешествий! Меня наверняка заждались дома.

— А как же путешествие на Север? — спросил Найджел.

— Как-нибудь в другой раз, — покачал головой Арминас.

— Хорошо. Завтра завезу твою долю на улицу Золотой Чаши.

— Ах да, золото! — Арминас улыбнулся. — Признаться, я предпочитаю ехать налегке. Когда путешествуешь, лучше освободить место в седельной суме для чего-нибудь более полезного в дороге. Да и одинокий путник с карманами, полными монет, может стать легкой добычей разбойников.

— Ага, видели мы, какая ты легкая добыча! — усмехнулся гном, глядя на улыбающегося эльфа. — Бедные разбойники!

— Арминас прав, — подключился к разговору Алкуин. — Такие суммы лучше держать в банке.

— Что ж, значит, завтра загляну в банк Остермана и выправлю вам по векселю на тысячу дукатов, — сказал Найджел.

— А вот я предпочитаю звонкую монету, а не какие-то там бумажки, — заявил гном, и они поехали дальше.

Магистр Алкуин и Арминас повернули на запад, а Найджел с Фрейнуром направились в северную часть Ронара, на улицу Рыцарского Щита.

— Удивительный народ все-таки эти эльфы, — рассуждал гном, покачиваясь в седле. — Только-только из таких передряг и сразу отправляется дальше!

— Да, — кивнул Найджел и улыбнулся. — Дивный народ!

— Нам повезло, что у нас в отряде был такой стрелок, правда, ваша милость?

— Правда, Фрейнур. Конечно повезло…

— А магистр Алкуин? Без его порошков нам пришлось бы туго!

— Это точно!

— Жаль, Брайли с нами не поехал, — вздохнул гном. — Так было бы здорово! Славный малый… хоть и дворянин!

Найджел, улыбаясь, слушал гнома, наслаждаясь запахами большого города. Такое ощущение, что он провел в походе целый год. И теперь знакомые улицы, дома, площади и скверы казались ему прекрасными и родными — ведь здесь был его дом.

Экономка Берта, увидев хозяина в окно, вышла на улицу. От радости она даже на гнома смотрела благосклонно.

— Рад видеть тебя, тетушка Берта, — обнимая ее, сказал Найджел. — Признаюсь, я уже успел соскучиться по тебе и твоей стряпне.

Услышав это признание, экономка просияла:

— Я просто чувствовала, что вы вернетесь к празднику! — воскликнула она. — Сейчас схожу на рынок и буду готовить праздничный ужин!

— Нам тоже найдется дело, Фрейнур… — сказал Найджел.

— Какое дело, ваша милость? — спросил тот.

— Привести себя в порядок с дороги. Как ванну примем — сразу почувствуем себя дома…

Лошадей завели в ворота, расседлали и оставили у коновязи.

Гном, взглянув на гирканца, вздохнул:

— Ваша милость, ума не приложу, как теперь мой Ветерок без меня будет?! Мы с ним вместе через такие испытания прошли — ни за что его не продам!

— Ветерок?!

— Гирканец мой. Я так его в дороге назвал. Только никому не сказал.

— Что ж, пристроим его на конюшню, к лошаднику Вандору. За пару крон в месяц ему будут давать вдоволь овса и свежего сена. Будешь его навещать, а подвернется жилье с конюшней — к себе заберешь.

Найджел поднялся в дом, оставил в прихожей кобуры и дорожные сумы, снял с пояса клинок и, спустившись в подвал, спрятал в сейф драгоценное «Право».

Затем вернулся во двор, и в пристройку к флигелю, где имелась каменка, они внесли большую дубовую бочку, похожую на широкую маслобойку. Гном наносил из колодца воды, и вскоре горячая печь и взвары из трав превратили пристройку в настоящую баню.

Вечером друзей ждал праздничный ужин. По такому случаю Берта расстаралась и, чтобы управиться в срок, пригласила двух помощниц. Втроем они наготовили всяких вкусных блюд.

Найджел и Фрейнур, благоухающие ароматами мяты и эвкалипта, сидели за столом в гостиной.

— Эх, жаль, Брайли с нами нет! — сокрушался гном. — Сейчас бы попировали вместе! — Оглядев угощения, он подвинул к себе блюдо с ломтиками языка в ореховом соусе.

— Барон и магистр Алкуин с Арминасом всегда желанные гости в моем доме, — сказал Найджел. — Я уверен: мы еще соберемся вместе. И тебе с бароном еще представится возможность выяснить, кто из вас лучший едок.

Отдав должное овощному супу и пирогу с лососем, Найджел налил вина и с бокалом в руке подошел к открытому окну.

Фрейнур, прихлебывая пиво, пробовал блюдо за блюдом.

В этот момент над городом прогремел гром.

— Что это? — вздрогнув, спросил гном.

За первым раскатом последовал второй, третий… скоро они слились в сплошную канонаду. В небе заплясали огненные всполохи…

— Иди и посмотри, — позвал гнома Найджел.

Отодвинув блюдце с запеченной в меду грушей и вытерев салфеткой руки, Фрейнур поспешил к окну.

В небо над Ронаром взлетали разноцветные шары, рассыпающиеся огненными веерами, вспыхивающие мириадами ярких звезд, медленно гаснущих на черном бархате летней ночи.

В оконных стеклах отражались огни праздничного фейерверка…

…Ночью Найджелу приснилась высокая каменная башня на краю скал. С ее вершины из-за зубцов тьмы на него смотрели глаза сияющие холодным голубым огнем. Внезапно приблизившись они рассыпались ледяным фейерверком.

Он вздрогнул и проснулся. В щели от неплотно прикрытой двери струился неяркий призрачный свет. Найджел вскочил и распахнул дверь спальни. Свет лился откуда-то снизу, очевидно его источник находился в глубине дома. Пришлось спуститься вниз.

Окованную металлом дверь, ведущую в подвал, окутывало голубоватое сияние. Большой металлический засов был отодвинут наполовину. Найджел вскрикнул. В тот же миг сияние померкло, повеяло ледяным холодом и все погрузилось во тьму…

Наутро, очнувшись в постели, Найджел не мог понять: было ли ночное происшествие наяву или это все приснилось ему? Надев приготовленный с вечера костюм, он спустился в гостиную. На полу у стола валялся разбитый кувшин. Найджел на мгновение застыл на месте, а затем в несколько секунд спустился по лестнице и оказался у двери в подвал. Увидев, что засов отодвинут, он похолодев, схватился за ручку двери. К счастью, хитрый врезной замок оказался заперт. Чувствуя как бьется сердце, Найджел забрал из сейфа «Право» и отправился к королю.

Народ, гулявший допоздна, еще отсыпался. Навстречу попалось лишь несколько гуляк, проведших ночь в трактире и теперь спешащих домой, да дворники, «благоухая» перегаром и громко переговариваясь, мели пустынные улицы. Несколько раз Найджел оглядывался, проверяя, не идет ли кто следом. Но все было тихо.