– Вот не скажи. Наш бургомистр тщательно следит за сбытом сырья, для такой большой покупки пришлось бы брать лицензию, а потом предоставить отчет, куда все потрачено. С контрабандой бы тоже побоялись связываться, велик риск остаться в диких землях уже на постоянной основе. Так что вариант со складом не такой уж глупый.
Лестер почесал затылок, наверняка не так часто сталкивался с магическим сырьем и не знал всех тонкостей. У меня же была лицензия охотника, правда, только как члена отряда Дилана, мужа моей сестры. Года полтора мы ходили в дикие земли за добычей, успела поднатореть во всем этом. С контрабандой мы не связывались, хотя деньги там крутились совсем другие. Нашей добычи впритык хватало на жизнь, потому я так легко согласилась работать на Рейгаля.
– Давай соберем всех и обыщем, вдруг найдем какие-то зацепки? – предложила я.
– Спятил? Как я это объясню? Мне еще работать с этими людьми!
– Тебе и с вором, который среди этих людей, работать. Давай думай, думай.
– Зайдем в комнату отдыха, представлю тебя как возможного стажера, посидишь там, осмотришься.
– И сколько из них там одеты?
Похода в бани с меня хватило. До сих пор мечтаю частично стереть себе память. Материал для споров с сестрами я набрала за несколько минут, остальное – уже лишнее и травмирующее. Тем более не все мужчины так красивы без одежды, как сами о себе думают.
– Хм… – Лестер почему-то смутился от моего вопроса. – Знаю о твоих проблемах с… мужчинами…
Вот уж вряд ли! Он даже не маг, не сможет и близко понять, каково это – быть высушенным и подгнившим изюмом среди спелых гроздьев винограда. Когда ты каждый день видишь проходящих мимо людей, но понимаешь, что они здесь не ради тебя.
– Вы с Ирвом до конца не понимали, как тебе тяжело после всего случившегося, – продолжал он сбивчиво говорить о совершенно непонятных мне вещах. – Такая травма. Неудивительно, что ты теперь избегаешь прикосновений. Я бы, наверное, вообще сбежал куда-нибудь в дикие земли.
– О да, держусь из последних сил, – покивала я. Что бы они там ни придумали, мне это на руку, если внушает мысль меня не трогать. – Главное, не усугублять. Не ворошить старые раны.
– Понимаю, – кивнул Лестер. – Вообще, ты молодцом. Так держать!
Он замахнулся, чтобы хлопнуть меня по плечу, но осекся и почесал затылок. Дальше заверил меня, что в комнате отдыха все вполне цивилизованно, и проводил меня до нужной двери.
Внутри слышались голоса и постоянные удары, а еще по коридору медленно расползалась смесь из запахов ношеных носков, пота и чеснока. Я хотела зажать нос, но поглядела на невозмутимого Лестера и сдержалась. Бринсу не к лицу морщиться. Я же теперь парень с альтернативным обонянием, а не девушка. Суровый мужик! Крайне суровый, просто задыхающийся от вони. Лучше бы бани. Не смотреть куда проще, чем не нюхать.
В комнате запах стал еще гуще, он проникал и оседал в носу, несмотря на все мои попытки не дышать. Но я все равно решительно вышла в центр и обвела всех собравшихся тяжелым взглядом.
Стражники тоже замерли, в ответ разглядывая меня. Кто-то дожевывал бутерброд, кто-то пил и, судя по новым ноткам в смраде, далеко не чай, другие переодевались, к счастью, не меняя белья. Двое дубасили друг друга ради тренировки, один размахивал кистенем, его приятели метали ножи. Еще нашелся стражник, который просто спал, подложив под голову кирасу. Даже у меня шея затекла от одного взгляда, а он ухитрялся похрапывать.
В гильдии нас учили с лету запоминать все мелочи. Правда, тренировали, скорее, по обстановке, чем по людям, но все равно полезный навык. Я высматривала улики. Темные пятна на коже от потекшей смолы или ожоги едкой желчью тварей из диких земель, подозрительные царапины, сыпь… Но ничего такого.
Или они работали аккуратно, или в самом деле ни при чем, а я – так себе следователь. Надо было торговать снадобьями в аптеке и не лезть в серьезные дела. Оставалось только последнее средство.
– Ай, зря на них наговаривал, – повернулась я к Лестеру, – нормальные парни, вряд ли они обчистили ваш склад. И вообще, зачем об этом волноваться, если стащили самок полосачей, им и так конец. В их клетки постоянно кто-то заглядывает, хе-хе. А их запах косит вернее легочной хвори, если не принять противоядие.
Здесь я откровенно блефовала. Полосачей действительно перевозили в закрытых клетках с крохотными дырками для вентиляции, на которые накладывали смоченные тряпицы. Но не по причине ядовитости, а из-за нестерпимой вони. Для зелий и лекарств использовали их слюну и другие секреты, которые было крайне сложно законсервировать. Поэтому зверьков оставляли в живых.
Собравшиеся стражники стихли и вытаращились на нас. Кто-то почесал ухо, другой – нос. Третий закашлялся, отчего остальные тут же отшатнулись от него в разные стороны.
– Что? – спросила я. – Вам-то ничего не грозит, они же на складе хранились.
Мои слова стали сигналом на старт. Стражники тут же подскочили с места и побежали к выходу, расталкивая друг друга, на месте остались несколько человек.
– Вот дубина. – Лестер хлопнул раскрытой ладонью по лицу. – Редкий и дорогой зверь из диких земель в закрытой клетке, к нему только ленивый не влез.
– Ну зато врач сможет их тщательнее осмотреть, – сдалась я.
– Скорее я тебя прикончу, так подставил. – Он покачал головой. – Ладно, пойду попрошу Ирвина, чтобы помог нашему лекарю. Вдруг заметит что-то интересное.
Я вжала голову в плечи и постаралась быть как можно незаметнее. Да, здорово сглупила, когда ляпнула это, и сама понимаю. Оставалась надежда, что сработает вторая часть уловки и кто-то попытается сбежать домой.
Лестер же покачал головой и побрел к выходу. Как раз в этот момент послышалось шевеление сзади, и тот самый спящий стражник приоткрыл один глаз.
– Коул? Винс Коул, чтоб тебя! – от изумления он тут же сел и вытаращился на меня. – Говорили, ты сгинул.
– Может, и сгинул. Пойди упомни судьбу всех Винсентов. – Я кивнула ему и попыталась сбежать, но Лестер плотно ухватил меня за руку.
– Так как, говоришь, зовут этого мальца?
– Винс или Тинс, уже не помню. Недолго с ним работал. Такой заносчивый, молчаливый, хмурился постоянно.
– Кто бы взял несостоявшегося вора в стражу, о чем вы? – хмыкнула я.
– О! – оживился стражник. – Замки он вскрывал, точно родился с отмычкой в руке, и рассказывал как-то о своем учителе из воровской гильдии.
Да чтоб его! Не мой день сегодня, как, впрочем, и весь последний месяц. Прошлый Винсент тоже учился у Драммонда, и куда дольше, чем я. Отсюда такие совпадения.
– Пойдем-ка поговорим, Винс. – Так и не отпустив мою руку, Лестер потащил меня дальше по коридору, к своему кабинету.
Я же молчала и снова молилась богам, чтобы он не задумался, почему запястье под его рукой такое тонкое. Наверняка все эти неприятности валятся на меня из-за дыни, нужно было ее пожертвовать, и пару монет сверху. Желательно своих, а не выклянченных у Ирвина.
Лестер тоже не баловал богов подношениями, поэтому и влип в ту историю с Софи. И на работе ему не слишком везло: должность мелкая, кабинет крохотный. Шкафы, стол и немного свободного места для четырех стульев.
– Ай! – Я потерла запястье, когда Лестер отпустил его.
– Поздно айкать, малыш Бринс, пришло время рассказать правду. То ты несчастный гимзорский сирота…
– У нас с сестрами всегда была матушка, не надо привирать.
– …то ты бывший стражник.
– Помощник следователя, – уточнила я, вспомнив биографию прежнего Винсента. – И одно другому не противоречит.
– Да ну? Сам расскажешь или вызывать одного из наших мастеров, у которых поют любые птички?
– Так тебе в тот раз понравилось мое исполнение? Сразу бы сказал, у меня этих песен…
– Не дури, малыш Бринсент, не дури, иначе…
Он поднял карандаш и сломал его на две части.
– Три монеты в мусор выбросил, ай…
Теперь Лестер хлопнул ладонью по столу, отчего я втянула голову в плечи. Злой он какой-то и нервный, не позавтракал, что ли? И смотрит еще так недобро.
