— Но они выглядят как демоны…
— Конечно, кровь-то использована моя, — пожала она плечами. — Я держу их в этом мире, и похожи они, стало быть, на меня.
Внимательно посмотрев на женщин, что всё также, не шелохнувшись, продолжали стоять вдоль стены, я спросила то, что так давно интересовало меня:
— А что же держит здесь Питера или Пэм? Кто они по своему естеству?
— Правда хочешь знать?
Я решительно кивнула.
— Души, Владыка, давно почивших существ этого мира, забранные у Грани и привязанные к нашим Домам. Они были призваны ещё тогда, когда мы только начинали осваивать новый мир, закованы в цепи заклятий, что не дают им освободиться или сойти с ума от такой жизни-рабства, привязанные к нашим источникам силы, но остающиеся всего лишь одной из функций магии, что течёт по жилам резиденций.
— Ты хочешь сказать, что когда-то они были живыми людьми? — несколько ошарашенно прошептала я, в то время как две прислужницы усадили меня перед зеркалом и принялись приводить в порядок мои волосы.
— Я не хочу это сказать, а говорю, — устраиваясь поудобнее в кресле рядом со мной, проворковала Лаисса. — И потом, почему именно людьми? Они могли быть кем угодно, но для Духов Резиденций или Домов идеально подходят демоны, драконы или дэйурги. Они обладают мощным энергозапасом, их остаточное сознание более гибко и всеобъемлюще… Ну, как-то так, — фыркнула она, отпивая из маленькой изящной чашечки терпкий напиток. — Не забивай себе голову, наше общество нынче очень рьяно следит за созданием подобных существ, и пока соберёшь все разрешения, справки и заключения, тебе уже точно не захочется создавать кого-то подобного. Всё что у нас есть сейчас, это наследие предков. Да и взрастить профессионального самодостаточного Духа, способного управлять такой Резиденцией как твоя, это подвиг длиною не в одну жизнь. С прислужниками легче, проще и не так хлопотно.
— Но как себя чувствуют в таком положении те, кого поработили? То есть вместо покоя они получают… это? — вопросительно вскинув брови, я растерянно уставилась в пустые золотые глаза одной из прислужниц, что ловко разбирала мои волосы на пряди. Лаисса едва нахмурилась, но всё же ответила:
— Откуда же мне знать, как они себя чувствуют? — пожала она плечами. — Да и кому какое дело, если нам наплевать на живых, то мёртвые вряд ли кого-то волнуют.
В данный момент мне было нечего ей ответить. Да и верхом лицемерия было бы возмущаться порядкам, что сложились ни одно столетие тому назад, при этом с удовольствием пользуясь плодами древней магии. Что-то внутри меня говорило о том, что на месте одной из таких вот прислужниц мог оказаться мой Ким. Я испытывала нечто сродни горечи и острому чувству несправедливости, но и в то же самое время я очень хорошо понимала, что не имею права лезть в эти вопросы, не смотря ни на что. Это был их мир, их правила и устои. И пока я слишком плохо разбиралась во всём этом.
— В Бездну тлен, — отставив чашечку на столик рядом с собой, воскликнула Лаисса, — смотри, какое шикарное платье у меня для тебя есть! В нём ты будешь просто сногсшибательна! Как же давно я не была в опере! Ты не представляешь, сколько столетий минуло с тех пор, как я ходила туда наслаждаться игрой моего маленького Лео. И не надо так на меня смотреть! Он изумительный музыкант! Да, да, — покивала она мне, увидев мой озадаченный взгляд.
Оказавшись на ногах, она подхватила принесённый футляр и легко его скинула, открывая моему взору его содержимое! Если Лаисса показалась мне солнцем в своем невероятном платье, то то, что лежало у неё сейчас на руках, могло бы с легкостью сойти за лик луны. Простое и сложное в своём покрое платье доставало длиной до пят, легкая ткань, будто впитала в себя морозное северное утро. Казалось, стоит коснуться материала, и ты обожжешь руки о лёд, из которого оно скроено, о снежинки, что вплетены в само полотно. Платье было не белым, а скорее льдисто-голубым и потрясающе красивым.
— Мне страшно к нему прикасаться, — с придыханием прошептала я.
— И не надо! — усмехнулась Лаисса. — Его надо носить, а не гладить! Когда мы закончим — это будет нечто! Теперь главное, чтобы моё воображение не разошлось по разные стороны с руками, — выразительно кивнув в сторону прислужниц, сказала она, откинувшись на спинку кресла и прикрыв свои нереальные сияющие глаза.
— И ты не смотри, пусть будет сюрприз, — прошептала она. Каа'Лим ушел ещё утром, когда в мои покои пришел Лео. Должно быть, дэйург чувствовал, чем обернётся сегодняшний день, потому решил занять себя чем-то более интересным, а не наблюдать за тем, как меня одевают, причесывают и прочее. И надо сказать я его прекрасно понимала. Потому, последовав совету Лаиссы, решила немного прикорнуть, откинувшись в кресле до того момента, как демоница сообщит, что сюрприз готов.
Я смотрела на своё отражение и боялась лишний раз вздохнуть. Смотря на незнакомку, что отражалась в зеркале, на ум приходили следующие эпитеты: хрупкая, искрящаяся, нереальная. Словно снежно-голубой водопад платье легко струилось по фигуре, локоны были уложены крупными завитками на бок и закреплены изящной, почти невесомой, серебристой заколкой. Особенно расстарались прислужницы Лаиссы с моим макияжем, сделав глаза особенно выразительными в облаке пушистых черных ресниц. Красиво накрашенные губы изящно улыбнулись, и я лишь спустя долю секунды поняла, что улыбаюсь всё же я. Спина у платья была полностью закрыта, и это несомненно придавало уверенности, потому как я не чувствовала себя готовой объяснять общественности, что же это у меня за 'лес' раскинулся на всей поверхности спины.
— Ты похожа на кристаллик льда в лучах утреннего солнца, — сказала Лаисса, подходя ко мне сзади. — Именно таким я вижу серебро в своих снах, — прошептала она. Некоторое время мы молча рассматривали наше совместное отражение, после чего женщина вдруг глубоко вздохнула и сказала чуть слышно: — Я готова отдать тебе самое дорогое, что у меня есть… это жертва моего Дома тебе, и я хочу попросить тебя лишь об одном: найди в себе мудрость принять её, когда придёт время. Мудрость женщины, ту самую 'мудрость', коей не хватило мне когда-то…
— Что? — нахмурилась я, переводя взгляд на Лаиссу, которая в ту же секунду широко улыбнулась и, стряхнув несуществующую пылинку с моего плеча, сказала:
— Пора зажечь эту ночь, крошка! — фривольно вильнув бедрами, рассмеялась она.
* * *
Как я и ожидала, выход в оперу был моим очередным появлением на публике, только в этот раз организацию моего явления народу взяла на себя бабушка Лео.
Не знаю, как именно ей удалось рассчитать со временем, но мы появились уже после того как все представители 'верхушки' общества демонов оказались под сводами огромного монументального здания, являвшего собой вершину архитектурной мысли Кайруса.
Величественные белокаменные колонны, треугольная крыша, изящные барельефы из того же белого камня, вот только все герои сражений и каких-то мифов демонов, что были изображены на них, неустанно двигались, рассказывая свою историю простым зрителям. К входу в здание вела странная мерцающая серебром дорожка, по которой нам предстояло пройти с Лаиссой, а вдоль неё, казалось, собрался весь город поприветствовать нас.
Конечно, в первых рядах были вездесущие журналисты со своими 'булыжниками'. Но что примечательно, никто из собравшихся не пытался выскочить на сияющую дорожку… 'или не мог?' Присмотревшись, я искренне поразилась, увидев, что эта мерцающая тропа являет собой своеобразный коридор из сплетённых энергопотоков так, что даже если кто-нибудь и захотел коснуться местной знаменитости, то не смог бы сделать этого, не 'впечатавшись' прямиком в охранные чары.
На Кайрус опустились ранние сумерки, когда мы вышли из телепорта и оказались прямо в начале этого невероятного 'коридора'. Толпа вокруг загудела в едином порыве; над нашими головами то и дело вспыхивали серебристые искры магического освещения, а моего слуха касались сотни криков взбудораженных моим появлением демонов.
