Красные камни (СИ) - Савин Влад

-Василий Кузьмич, вам лишь поварского колпака не хватает! Вы готовите сами? А как же ваша домработница?

-Иногда - ответил Бакланов - для своего удовольствия, это называется "хобби". Вы считаете это чем-то неподобающим?

-Нет что вы! - ответил Ира - просто удивилась. Хотя слышала, что все великие повара, это мужчины. Как например месье Оливье, в честь которого назван мой любимый салат.

-Вы на мотороллере приехали? Надо тогда распорядиться, чтобы его поставили во двор, за ворота, а то как бы не..

-Василий Кузьмич, ну как бы я на мотороллере и в этой шляпке? Ее сдувает, даже когда просто по улице идешь. И надевать ее лучше, когда я не одна, а с кем-то, кто будет за ней постоянно бегать и ловить...

Тут Бакланов ощутил укол ревности. Хотя такая красивая девушка наверняка не испытывает недостатка в поклонниках.

-...или когда кто-то на машине подвозит, как меня сейчас, папин офицер-порученец - продолжила Ира - однако же поспешим на кухню, а то чувствую, у вас там что-то подгорает!

Она сняла шляпу, сбросила "летящую" накидку (Василь Кузьмич принял галантно), под ней оказалось синее платье с очень пышной юбкой, без рукавов, плечи полуоткрыты, большая искусственная роза приколота на груди. И колье с бриллиантом (ценой с "победу", как Бакланов определил). А на пальце то же серебряное колечко, что было в ресторане.

-Колье мне Анна Петровна одолжила, сказав, платью в тон. А колечко - это память, мамы моей настоящей. У вас фартук найдется еще один, чтоб мне юбку не испачкать? Шесть уже - скоро гости придут, а у вас вижу, не готово еще? Ой, Василий Кузьмич, да что же это такое - красное вино, и по графинам не разлито! Неужели вы не знали, что его не только охлажденным подают, но и чтобы воздух через широкое горло, тогда аромат особый? Так аристократы пили, в прежние времена - они конечно, эксплуататоры и кровопийцы, но в вине знали толк.

Кухонных забот было совсем немного - лишь снять с плиты, разложить по тарелкам, и поднести на стол. Если бы вы, Ира, сказали, что любите салат Оливье, то я бы его приготовил, не такой конечно, как сам месье, унесший его секрет с собой в могилу, но по настоящему его рецепту. Куда входят, вместо вареной колбасы - рябчики, телячий язык, паюсная икра, отварные раки, как во времена Гиляровского. Рецепт известен - только после смерти самого Оливье, ни у кого не получалось так же вкусно, выходило что-то похожее, а не то. Ну а в советское время уже возник вариант облегченный - вареная "докторская", и никаких рябчиков. Но я бы мог для вас оригинальный приготовить, все ингредиенты достать, у меня в ресторации знакомство есть.

-Как интересно, Василий Кузьмич! Я вижу, тут у вас целая полка книг по кулинарии, судя по обложкам. А это что, техническая литература? И на немецком языке тоже есть.

Память о прошлом увлечении. Когда-то давно Вася Бакланов мечтал стать электриком, или даже радистом. И даже, в начале тридцатых, собственноручно (по схеме из журнала "Радиофронт") собрал телевизор (вернее, приставку, которую надо было к радиоприемнику подключать - кто помнит сейчас, что было и такое?). Но времени катастрофически не хватало, и на настоящее образование тоже, лишь из случайно попавшей литературы что-то перехватить. А после войны технические книги на немецком везли в огромном количестве, и знакомые из Германии, и в букинистических магазинах было навалом. И Бакланов собирал свою коллекцию - как память о той давней и несбывшейся мечте.

-"Справочник инженера" Хютте, оба издания, и наше довоенное, и немецкое, четырехтомник! Техническая энциклопедия, второе издание. Справочник физических, химических и технологических величин, восьмитомник с двадцать седьмого года. "Гидроаэромеханика" Прандтля, оригинальное издание, с которого наш учебник переведен. Вы и этим интересуетесь, Василий Кузьмич?

Бакланов кивнул - ему стыдно было признаться, что он покупал трофейные книги, ориентируясь на рисунки, чертежи и схемы и не понимая языка. А вы, Ира, разбираетесь и во всем этом?

-Ну, Василий Кузьмич, у меня еще в школе по немецкому была пятерка. После Анна Петровна со мной занималась, а она по-немецки свободно. И я все же пыталась в Бауманку поступить, учила много. Но такого как у вас, не во всякой библиотеке увидеть можно!

Бакланов хотел сказать - буду рад видеть вас и в будущем, у себя в гостях. Или давать вам книги, для экзаменов и работы. Но тут в дверь позвонили - гости начали наконец собираться. Первым пришел Мишка Мацевич (однокашник еще по курсам политграмоты, двадцать третий год), затем Яша Сугробов, Веня Седлер (вместе в партию вступали в двадцать седьмом) - когда-то вихрастые мальчишки, желающие умереть за мировую революцию, сейчас солидные дядьки, обремененные и пузом, и семьей, жену Мишки Аглаю, комсомолочку с питерской Первой Табачной фабрики, Бакланов тоже знал с довоенных времен, с остальными встречался на таких же посиделках. Гости все прибывали, их было больше десятка, и это не считая жен, вся вешалка в прихожей была занята пальто, накидками и плащами. Хозяину дома - дружеский привет! Василь Кузьмич, поздравляем с повышением! И я вижу, у тебя новая хозяйка - представьте меня ей!

Бакланов заметил, как Ира чуть скривилась при этих словах. И шепнул ей - не обращай внимания, Мишка всегда был на редкость толстокожим. А так он отличный парень, честный и принципиальный - в тридцать седьмом бумагу писал наверх, говоря что его друга, неправильно, и не виноват тот... И в войну в артиллерии служил - сейчас снова, по строительной части. И кстати, говорят, что в фильме, где в прошлом году Смоленцева снималась - герой-прораб с Мишки списан. Ну а Аглая лишь сейчас такая солидная дама на вид, а прежде истинной комсомольской секретаршей была, делегаткой какого-то съезда. Времена тогда были другие, голодные и беспокойные...

Последним пришел Витька, и не один. С ним был тот, кого Бакланов впервые увидел еще в двадцатом, на польском фронте под Замошьем. С кем вместе потом на Врангеля шли, затем в двадцать восьмом пересекались, в тридцать шестом, и последний раз, коротко совсем, три года назад. Комиссар, Андрей Иванович, лишь чуть старше самого Бакланова, но в том далеком двадцатом уже с орденом Красного Знамени на груди (тогда это было, как сейчас Золотая Звезда). В тридцать шестом он уже был "двухромбовым" (прим.авт. - совр.аналог, генерал-майор или генерал-лейтенант), в каком же чине сейчас, и представить страшно! И служит, как понял Бакланов, то ли в МГБ, то ли в военной разведке - первое все ж более вероятно, раз в штатском пришел.

Сначала, гости воздали должное кулинарным талантам хозяина - конечно, на столе не все было творением рук Василия Кузьмича, но самые деликатесы. Когда обстановка стала непринужденной, в том числе и от выпитого вина (о, графины - как графья пьем, это кто такое придумал), причем Ира лишь чуть пригубила, завязалась беседа. Сначала обсуждали дела карьерные, и так известные большинству давно знакомых друг с другом людей. Женщинам это быстро надоело, и они, собравшись в углу вокруг дивана, образовали свой кружок, до Бакланова долетало оттуда:

-...у Марьи Сергеевны и Ипполита Петровича дочка не поступила в МГУ. Мальчику пришлось бы в армию - ну а девочка дома побудет еще год. Вы ж понимаете, "закон о тунеядстве" на практике, к детям нашего круга... да, с мальчиками строже, ну а дочка приличных родителей, это совсем другое дело!

-...говорят, в Париже сейчас носят юбки до колена. Нет, понятно, что кризис, ткани не хватает, как в войну было ограничение. Но вот у нас это статусно - даже "полусолнце" и на четверть ниже, считается приличным лишь для тех, кто каждый рубль экономит, по крайней мере тут в Москве и в Ленинграде. А у французов - неужели у них настолько плохо, с этой индокитайской войной, что каждый грош приходится считать?

-...а мне нравится новый фасон "трапеция", клеш прямо от плеча. Идет всем, независимо от того, есть талия или нет. К нему накидка нужна не "летящая", а классическая. И обязательно широкая шляпка, чтобы силуэт уравновесить.