– Влезай. – Он указал на балки, удерживающие свод.
Там было немного места, можно укрыться, только лазить по голым стенам сложновато, а из опор – только металлические скобы.
Идея так себе, как ни глянь. Особенно если Ирвин почувствует мой вес, который примерно половина Бринсента. Поэтому я затрясла головой и попятилась. Должен быть и другой выход.
– Идем. – Он скривился и потащил меня к стене, заставил прижаться и вытащил из кармана флакон с незнакомой мне этикеткой.
Приоткрыл его и тонкой струйкой полил на пол, очерчивая нас полукругом. Я наблюдала за ним и забыла, как дышать. Зелье пенилось и шипело, а от его капель вверх тянулись бледные лучи. Это же настоящая магия! Но как? Сам Ирвин – совершенно обычный человек.
– Ни звука, – шепнул он и замер.
Я послушалась и затаила дыхание. Тонкие блестящие нити затянулись и местами срослись, став похожими на кружево, а комната за ними поблекла и потеряла четкость.
– Невидимость? – одними губами спросила я, на что Ирвин закатил глаза и приложил палец к губам.
Зря он волновался, псы шумели так, что можно было песенный фестиваль устроить. Потом резко лязгнула решетка и заперла их в дальней части клетки, а в другой открылся проход, через который буквально вылетели двое стражников.
Я смутно помнила их, всего на пару минут столкнулись в Птичьей башне, зато мужчина за их спинами точно был магом. Эту особую ауру ни с чем не перепутать. Правда, в отличие от моих знакомых, от него расползалась тьма и холод. Представить себе не могу, что за зверь может так проявляться.
– Вас разыграли, придурки! – произнес зловещий, после чего выдохнул и встряхнулся.
Я не верила своим ощущениям: магия уходила, впитывалась в него, как в сухой песок, пока окончательно не исчезла. Сейчас передо мной стоял обычный столичный житель из богатого района, мимо которого пройдешь и не обернешься.
– Полосачи просто воняют, никакого яда в них нет, – продолжал он.
Умный, уважаю. А вот я, выходит, не слишком, если оказалась здесь.
– А вы поверили и притащились сюда. Не могли в доме подождать?
– Здесь Ганс. – Главный среди стражников нахмурился и пошел на господина. – Ему тоже нужно противоядие. И пора бы уже отпустить его.
– Нет, ваш дружок – гарантия того, что доставите мне все остальное из списка, как мы и договаривались. Поэтому он пока побудет здесь.
– И где мы это должны добыть? В диких землях? Туда ходят только обученные люди, большими группами.
Господин пожал плечами и нетерпеливо постучал носком ботинка как знак, что стражникам пора уходить.
– Ваши проблемы. Плату вы получили за весь набор.
– Там не было нужного! Мы заменили его более дорогим сырьем! – возмутился стражник, но господин только покачал головой.
– Все по списку, или ваш дружок пойдет кормить моих псов.
– Полегче! Мы можем пойти к комиссару Брегг и рассказать все, как было. По головке она не погладит, но тайный подвал с магическими знаками ее заинтересует куда больше, чем наше мелкое воровство.
– Это если она вам поверит, а вы сможете сюда войти, – недобро ухмыльнулся маг и отошел назад. – Всего доброго, господа.
Я и отсюда видела, как злятся стражники, но спорить они не стали: тихо направились к выходу. А господин ушел обратно, по пути выпустив псов свободно бегать между решетками.
Ирвин невозмутимо смахнул магию и пошагал к выходу как ни в чем не бывало.
Глава 16
Мы выбрались из дома без всяких происшествий, даже заднюю дверь закрыли, чтобы к господину Марвейну не влезли воры. Причем это я о них заботилась, из цеховой солидарности, так сказать. Скормят бедолаг псам, и следов не останется.
Бр-р! Какой же мерзкий типчик! И он отец милейшей Ребекки? Такой и для Гвен слишком жуткий, она, конечно, злодейка, но не такая отпетая. Не хочу и думать об этом, не укладывается в голове. Довольно логично: Невена была магом, Бекки и Гвен – тоже, с чего бы их папаше не носить в себе зверя? Рейгаль не рассказывал о таких сюрпризах своего тестя, но мог и сам не знать.
Ирвин со мной не разговаривал, и тростью по брусчатке стучал сильнее обычного, будто злился. Хотя на что? Он точно не был знаком с Марвейнами и не имел на них зуб.
– Лестер нам не поверит, – вздохнула я.
– Поверит, но без доказательств он не сможет обыскать дом. И я до сих пор не уверен, что стоит его впутывать в это дело.
– С ума сошел? – возмутилась я. – Мы нашли тайное убежище магов, которые непонятно что затевают, а ты предлагаешь промолчать? Ты, внук знаменитого Стервятника Дунка, первого королевского мага?
– Несколько лет назад я был таким же глупым и восторженным. Заметил исчезновение записей, решил сам расследовать это. В итоге чуть не лишился ноги, расстался с магическим зверем и отсидел в Птичьей башне. Хваленой дедовской любви и связей хватило только на то, чтобы вытащить меня оттуда и добиться относительной свободы.
– Так ты…
– Дома поговорим, – нахмурился он, после чего свистнул, подзывая извозчика.
Тот взмахнул вожжами, подгоняя лошадь, а я шарахнулась в сторону. Да, знаю, что не набросится, у нее даже второго ряда ядовитых зубов нет, но она здоровенная и непривычная, еще фыркает, цокает копытами и откровенно пованивает. Нет, никогда не привыкну, что можно ездить на живом неразумном существе.
Не подозревавшая о моих метаниях лошадь невозмутимо прошла мимо и остановилась, а Ирвин первым влез в повозку. Сегодня она была без крыши, зато с двумя сиденьями друг напротив друга. В свете фонарей Ирвин превратился в настоящую статую, неподвижную и спокойную. Я же таращилась и таращилась на него, никак не могла отвести взгляд.
Еще и холод этот, цоканье и лошадиный запах. Не задался вечерок, как ни крути.
– Ты был магом? – все же спросила самое главное.
– Как и дед. Только дар послабее и особой любви к роду Ривертонгов не имел. Отслужил положенное в армии, выплатил откупную и вернулся в аптеку.
– Потом встретил любовь всей своей жизни… – попыталась намекнуть я.
– А она меня использовала, втянула в неприятную историю и сбежала. Ведьма.
Ирвин сидел все так же неподвижно, а мне почему-то захотелось взять его за руку или обнять. Но от Бринса он таких ухаживаний не примет, Габриэлле же взяться неоткуда. И как, интересно, мужчины утешают друг друга? Раньше не задумывалась над этим, но у нас и мужчин в семье – зять и племянник, но тому чуть больше года, когда расстраивается, его просто тискают и целуют. Хотя сестра дико ругается за это. М-да…
– А вот у нас в Дагре, – я решила сменить тему, – «ведьма» – вовсе даже не ругательство, а статус. Быть ведьмой – крайне почетно.
– У моей бывшей невесты это тоже статус, – холодно ответил Ирвин. – Приобретенный за мой и не только мой счет. После того случая я и решил держаться подальше от женщин. Навсегда.
Больше он не произнес ни слова и на все мои вопросы отвечал односложно. А самое главное, какой именно у него был зверь, я спрашивать боялась. Наверное, потому, что уже знала ответ.
Глава 17
После того случая Ирвин ощерился на всех и замкнулся. Почти не разговаривал со мной и Лестером, не отреагировал, и когда я прошла мимо аптеки в своем обычном облике. Позже столкнулись на улице, так он не ответил на приветствие, предпочел разглядывать птиц на деревьях.
Как ни пыталась, я не смогла его разговорить, чтобы разузнать подробности тех давних дел, не хотел он откровенничать и о своем магическом прошлом. Отвечал грубо и постоянно грузил меня работой или упражнениями. Между тем артефакт жег все сильнее, я уже начинала привыкать к постоянной ноющей боли в подреберье. Такой магический намек, что еще немного и нужно будет признаваться Ирвину и надеяться на его милосердие. От боли избавлюсь, но и нашей дружбе тогда конец.
– А не устроить ли нам распродажу? – протянула я за завтраком. – Соберем зелья и мази, которые обычно плохо берут, поднимем на них цену на пару монет, потом на ту же сумму сделаем скидку. Плакат красивый напишем: «Мучает недуг лихой? Мазь купи, вотри, не ной!»
