Интриган. Новый Петербург (СИ) - Чехин Сергей Николаевич

Посмотрим, как выродки будут бить по невинным жителям, когда сверху обрушится такой дракарис, что никто не уйдет обиженным.

— Внимание всем отрядам, — встал рядом с подругой и поднес ко рту сложенную лодочкой ладонь. — Магистрам и дворянам немедленно прибыть на крышу. Остальным — держать связь и щиты. Что бы ни случилось: за нами правда — а значит и победа.

Сказав это, шагнул с карниза и секунду спустя вознесся на ревущих реактивных струях. Рев доносился со всех сторон — маги протискивались в бойницы и воспаряли на опоясывающий острую верхушку козырек.

Кто-то с помощью огня — как мои соратники. Кто-то — верхом на смерчах или в нагретых воздушных пузырях. Не обошлось и без небольших эксцессов.

Пан застрял в окне — пришлось немного поколдовать, чтобы освободить наеденный на чужом поту зад. А Николай Григорьевич забыл стабилизировать тело воздухом и врезался в стену, после чего скользнул по ней на целый ярус, как попавший в окно фейерверк.

— Ешкин кот, — проворчал крепыш, оттряхивая бакенбарды от побелки. — Так и убиться недолго…

— Слушайте внимательно, — подбоченился, балансируя на самом краю карниза, и оглядел новоиспеченных летчиков-штурмовиков. — По моей команде поднимемся на максимальную высоту для прицельного волшбометания. Думаю, метров ста должно хватить, чтобы не попасть под вероятный зенитный обстрел.

Кто силен в земле — швыряйте камни на дорогу, крушите шпалы, ломайте рельсы, да хоть в узел завяжите — главное, чтобы пути стали полностью непригодны. Мастера огня — жгите и заливайте состав лавой. Сделайте так, чтобы предатели даже смотреть наружу побоялись!

Маги воды — потушите все пожары, не позвольте городу сгореть дотла. Затем возвращайтесь и прикрывайте боевых летунов вместе с магами воздуха. И по возможности действуйте в тандемах — один атакует, другой защищает. И самое главное — держитесь строго вдоль вагонов. Там у орудий слепая зона. Вопросы?

Пожилая женщина из числа магистров подняла дрожащую сморщенную ладонь.

— Да?

— Когда уже полетим бить эту мразь?

— Прямо сейчас, — встал так, чтобы пятки свесились с крыши для более удобного старта. — Главная задача — задержать поезд до прибытия крейсеров. А теперь — вперед! За правое дело. За всех, кто нам дорог. За Россию. Поехали!

Для пущей маневренности зажег факелы под ладонями и быстрее всех взмыл на высоту трех шпилей. Вскоре соратники вытянулись цепью и обрушили на состав всю свою ярость, всю свою мощь.

Объятые пламенем камни сыпались с небес, как при ковровой бомбардировке, превращая железнодорожное полотно в длинное ожерелье из налитых водой воронок.

Свист падающих снарядов сменился оглушительными взрывами — Пушкин отработал по хребту «змея» фугасными зарядами.

Мигом позже Пан сбросил керамические шары с лавой внутри, и зарево заплясало на изуродованных фасадах, когда начинка потекла по щитам.

Которые, увы, выдержали. И, несмотря на почти полное уничтожение железки, поезд продолжил движение — пусть и крайне медленно.

Однако я не заметил ни ремонтных бригад, ни каких либо манипуляций с полотном — похоже, многотонная громадина действительно применила левитацию — пусть и не магнитную, а магическую.

Что ж — не самый худший вариант. Ублюдки потратят немало маны, перемещая по воздуху такого колосса. Главное — не упустить возможность и продолжить напрягать тварей по полной программе.

Вот только состав оказался не таким беззащитным с воздуха, как изначально предполагалось. А мы — не в такой уж и безопасности с высоты.

К тому же, манородным не пришлось распыляться на защиту со всех сторон. Враги ограничились плоскими куполами, которые на треть меньше полной сферы и, как следствие, жрут в три раза меньше энергии.

И под прикрытием этих зонтиков налетчики без какой-либо опаски распахнули бортовые десантные люки, высунулись наружу и ответили таким зенитным огнем, что уже нам пришлось срочно оборонять нижние полусферы.

В сгущающихся сумерках летящие файерболы напоминали трассеры — столь плотным и мощным был обстрел. Мы же оказались в заложниках у собственной мертвой зоны — малейшие попытки отлететь в стороны сразу же подставили бы нас под картечь из пушек и башенных орудий.

А в узком пространстве над поездом слишком тесно для эффективных маневров. Оставалось только прикрываться барьерами и ждать, пока махина проползет мимо. Либо же отлетать на безопасное расстояние, тем самым оставляя под ударом жилые дома. А это недопустимо, так что придется немного рискнуть.

— Рита!

— Да? — девушка поправила гогглы.

— Лезь ко мне на спину! И защищай спереди!

— На спину?!

— Да! — повернулся и указал большим пальцем за лопатки. — Вся твоя сила понадобится в заслоне. На полет не трать, так что держись крепче!

— Боги… — рыжая подлетела и аккуратно приобняла за плечи. — Так?

— Нет! Сильнее! И обхвати ногами за талию. Как будто… ну… едешь на мотоцикле.

— Тебе лучше сразу сделать предложение, — прорычала напарница, прижавшись всем телом. — Потому что после такого точно придется жениться.

— А ты против?

— В общем-то, нет, — она отмахнулась от потока пылающих сфер, и поток воздуха смахнул снаряды в темнеющее небо.

— То есть, согласна?

— Я разве не так сказала?

— Ты сказала, что не против. Значит, согласна?

— Да! Еще раз повторить?

— Госпожа Рита Кросс-Ландау — когда все это закончится, будьте моей законной женой.

— Буду, — уже спокойнее прошептала на ухо. — Так что давай закончим все это поскорее.

— Что ж… Тогда погнали.

Я вытянул руки под острым углом к туловищу, подобно крыльям реактивного самолета. И попросил второго пилота окружить нас не простой сферой, а каплевидной линзой.

С одной стороны, это убережет от ветра в лицо, что позволит развить куда большую скорость. С другой, придаст больше аэродинамики и подъемной силы, чем немало удивит аборигенов, для которых дирижабль — вершина летного дела.

Когда с приготовлениями закончили, взмыл еще метров на сорок, оказавшись вне досягаемости для любого огня с земли. После облетел поезд по широкой дуге и пристроился в хвост. Здесь рекорды ни к чему, а руки понадобятся для атаки, поэтому поддал кислорода на пятки и зашел на цель.

Мы со свистом пронеслись над руинами, оставшимися после обстрелов, и приготовились ударить всем, что было. Однако застигнуть врагов врасплох не получилось — нас заметили и принялись забрасывать пламенными шарами с кормы.

Одновременно с этим заскрежетала башня последнего вагона, наводя длинный «дырокол» калибром миллиметров в пятьдесят, сплошь покрытый разгонными рунами.

Знаки вспыхнули один за другим, от маски орудия до самого дульного среза, и разогнали снаряд подобно электромагнитному ускорителю.

Уклониться я не успел — да и некуда было, разве что нырнуть в грунт или резко взмыть в небеса, рискуя переломать позвоночники. И без того быстрая болванка врезалась в щит с такой силой, что капля лопнула, а ударная волна закрутила нас в турбулентном потоке.

Мы расцепились — при таких перегрузках удержаться вместе нереально, и сперва несколько раз кувыркнулись в воздухе, а затем столько же раз — по земле.

К счастью, Рита быстро пришла в себя и поставила новый барьер — на этот раз сферический, и выбранная форма во многом и уберегла от неминуемой гибели.

Мы не врезались в землю при падении, а отпрыгнули, точно мячик, потому и не разлетелись на куски от первого же касания и не растерлись об шпалы, как плавленый сырок об асфальт.

Зато голова кружилась, как от тысячи похмелий, а все тело ломило чуть ли не до болевого шока. И, несмотря на тяжелую посадку, пришлось взлетать практически сразу, ведь никто не собирался давать нам ни секунды отдыха.

В нашем распоряжении имелось лишь то время, что требовалось для перезарядки орудия, а при таком калибре это делается очень быстро.

Вдобавок лететь пришлось буквально в метре над изувеченной землей, рискуя пропороть брюхо, но зато оставаясь вне углов вертикальной наводки орудия.