- Малла, - ответил кто-то из толпы, - но ведь Оракул всегда прав, - а потом помолчав, добавил, - ведь прав?
- А об этом судить уже вам, - обвела я взглядом толпу, - верите ли вы, что Орбрен, Брантир и его величество способны на подлость или нет...
Тишина воцарилась такая, что слышно было, как за храмовыми стенами шелестят листья деревьев... а потом вперед шагнула Летни. И молча встала рядом с нами. На мгновение все, кажется, перестали дышать. А потом тот Ведающий, что говорил со мной, махнул рукой и тоже встал рядом. Остальные замерли.
Из храма вышла Грайя и присоединилась к нашей маленькой группке. И я увидела, как она изменилась. Тьма клубилась в ее глазах, но не так, как у Мушки, царствуя и повелевая, а словно за стеклом, в клетке.
- Я верю братьям больше, чем Оракулу, - произнесла она, - потому что я была там и все видела.
После слов Грайи все как-то расслабились, ведь она не соврала. И зашевелились. Заговорили. Стали улыбаться и кивать всем трем братьям. Поверили. Я выдохнула. Все хорошо.
- Малла, - глубокомысленно произнес его величество, - я все равно не могу понять, как тебе удается так легко менять наши многовековые устои? Я ведь пять долей назад тебе не верил. Хотя давно должен был понять и привыкнуть, что ты уникальная. Тебе все по плечу... Знаешь, я рад, что притащил тебя в Гвенар.
- Фредол, ты уже не король, - усмехнулся Брантир, и обнял меня прямо так, вместе с Орбреном, - достаточно было бы просто спасибо. Спасибо, Малла...
А Орбрен, к которому я прилипла, как банный лист, ничего не сказал. Но прижал меня сильнее и выдохнул в макушку. И я чувствовала спиной, как расслабилось его напряженное тело...
Пока собирались, всем нашлось дело. Орбрен помогал раненым, Брантир с Фредолом и Грайей о чем-то переговаривались, а я присела на деревянный чурбачок, возле дерева и задремала.
- Мама...
Я резко открыла глаза.
- Малла, - ко мне подошел Орбрен и присел на корточки. Он выглядел измотанным и хмурым, - пойдем. Брантир готов свернуть пространство и доставить нас в деревню. Устала?
- Очень, - улыбнулась я и, ткнув пальцем в зеленое свечение над его головой, которое в легких осенних сумерках стало еще ярче, ляпнула, - нам теперь даже ночник не нужен...
Орбрен фыркнул и вдруг расхохотался, громко, от всей души.
47
Вроде бы и не долго шла наша «битва», но возвращались мы в сумерках. Брантир вывел всех нас на окраине деревни, и мы тайными тропами пробрались в дом господина Гририха.
Первой нас увидела Вилина. Она всплеснула руками, разрыдалась и кинулась обнимать Орбрена, меня и братьев.
- Вернулись... Вернулись, - шептала она. И плевать ей было на зеленую корону над головой сына. Я же говорила! Чушь это все. Оракул заблуждается гораздо чаще, чем всем кажется.
Услышав возню в доме прибежал и господин Гририх. Сдержанно поздоровался с мужчинами, а меня просто сгреб в охапку и прижал к себе:
- Спасибо, дочка. Спасибо. За все... за сына...
Вилина с господином Гририхом... и как мне из теперь называть-то? Орбрен-то зовет мама и папа. А как мне? Мы-то вроде женаты. И теперь вроде как вместе... Пока я думала над этим вопросом, Вилина и господин Гририх потащили нас ужинать.
И только когда сели за стол, я почувствовала, как голодна. За столом разговор зашел о делах:
- Как вы уехали, Добря тоже исчез. И строителей своих забрал. Всех, кроме Панфима. Теперь стройки наши так и стоят недоделанные. Бабы роптать стали, мол, столько денег пропало на стройках, лучше бы колхозникам раздали. А тут еще, - господин Гририх пожевал губами, - королевский двор пару дней назад внезапно отказал в поставках. Салина, конечно, по купцам раздала и сыры, и овощи. Но цены пришлось убавить. Не особенно много... но если так пойдет...
- А еще Дайра пропала, - опустила голову Вилина, - не знаем, куда делась. Думали мы с Добрей уехала, он к ней клинья-то подбивал, давно уже. Только мы молчали. Но сегодня весточку нам подали, что нет ее с Добрей.
Брантир побледнел... а мне стало его жаль. Они ведь, два идиота, так до сих пор не вместе. А это плохо. Теперь, когда я сама прижималась к теплому боку Орбрена, мне хотелось сделать счастливыми всех.
Я потянулась Силой...
- Рядом Дайра, - ответила я, - у Сайкиной сестры в доме спит. Не знаю, как она туда попала, но сейчас точно там.
- Спасибо, Малла, - улыбнулся Брантир. Вздохнул его величество.... ну, бывший. Никак не привыкну, что он теперь не король.
- И курица ваша белобрысая тоже, - выдала я ему, - вместе с Дайрой.
- Надия?! - вскинулся он, - ты уверена, Малла.
- Уверена, - кивнула я и проворчала, - я ее хорошо еще с того дня помню, как по доброте душевной заступиться хотела.
- Брантир? - его величество вопросительно взглянул на брата.
- Да, - улыбнулся он, - я попросил Дайру вывезти Надию из дворца. Г райя обещала помочь, прикрыть коконом, как Маллу. Было бы жестоко оставлять девочку Добре... Тем более...
- Но теперь, - его величество перебил его, - у нас в стране нет подходящих женщин. И Добря не сможет включить Оракула...
- Добря нет, - улыбнулся Брантир, - но у нас есть Малла... Думаю, она справится с ролью Ведущего...
- Но она не умеет...
- Ты ее научишь, - улыбнулся Орбрен.
Они еще болтали. А я прислонилась к Орбрену и закрыла глаза... кто бы сомневался... опять им нужна Малла...и как они столько лет без меня жили? Как же устала. Сейчас бы помыться и спать...
Я даже ничего толком и не помню. Только урывками. Вот Орбрен несет меня домой. Набирает воду в большую лохань, а я дремлю, положив голову на ее край. Купает меня... он это делал каждый день, там, в храме... но сейчас все по-другому... Тихий смех Орбрена, его руки, касающиеся меня больше, чем обычно, его поцелуи и тяжелое дыхание... я, когда проснулась утром, даже расстроилась. Ну, вот только я так могла! Взять и заспать первую брачную ночь...
- Доброе утро, - сонный Орбрен приподнялся на локте и улыбнулся.
А я вдруг смутилась, как девчонка, и неосознанно потянула одело, закрывая лицо... какая стыдобища...
48
В правление я летела, как на крыльях. Вот, что с людьми любовь делает! У меня даже губы сами по лицу расплывались в улыбке, хотя я хотела казаться серьезной.
И по работе своей я ужасно соскучилась. По собраниям колхозным, по простым делам и заботам. Никаких тебе мировых заговоров и международных конфликтов. Коровы, сыры, куры... красота!
- Малла, - после обнимашек с визгами и писками вцепилась в меня Салина, прибежавшая в правление самая первая, - рассказывай. Где ты была и почему такая счастливая.
Я сестру, конечно, люблю. Но знаю уже, что лишнего ей говорить нельзя. С этим лучше к Рыске, если так уж сильно хочется с кем-то поделиться. Поэтому по гвенарской привычке отделалась частью правды.
- В храме была с Орбреном. Поэтому и счастлива. Наладилось все у нас.
Салина завизжала снова и кинулась обниматься, а потом спросила:
- Ты теперь уедешь из колхоза, да?
- Нет, конечно! - возмутилась я, - с чего ты так решила?!
- Малла, - вздохнула сестра, - и мне кажется, Орбрен с тобой не совсем честен. Он кое о чем умолчал. И я уверена, теперь вам придется уехать в столицу...
- Салина, а как в Гвенаре называется столица? А то все говорят столица-столица, а название у нее какое? - отвлекла я Салину от ненужных мыслей.
- Так... Столица... Зачем ей еще одно название? Что ты мне голову морочишь, Малла! -возмутилась сестра, - лучше скажи, что делать будем, если нам королевская кухня отказала в закупках?!
- А они так нужны нам? Мы же и без них хорошо торгуем?
- Это пока, торгуем. Если королевская кухня отказала, значит прошла волна, теперь популярными будут другие продукты, а наши сыры и овощи никому не нужны. Ну, в таких количествах.
