Тут заговорила Света:
— Окостенение превращает суставы в одну сплошную кость. А взрывная гемокоагуляция сворачивает кровь в сердце и крупных кровеносных сосудах…
— Кошмар! — потрясенно выдохнула их наставница, заметила, что я пожал плечами, и объяснилась: — Игнат Данилович, на ваших нынешних рангах любое применение этих умений на дуэлях выльется в серьезнейшие проблемы даже в том случае, если противники умрут. Просто потому, что оба эти воздействия наверняка привлекут внимание свидетелей или родственников погибших, и будут сочтены ультимативными. А ультимативные навыки, по определению, должны принадлежать государству.
— Я очень сильно сомневаюсь, что кто-нибудь сможет их повторить… — криво усмехнулся я и сразу же добавил: — Но пользоваться ими мы, пожалуй, не будем. До тех пор, пока не станем Богатырями или Князьями…
…Капитан Анненков примчался в клинику через четверть часа после звонка Ляпишева, загнал бронированный «Урал» на свободное парковочное место, выскочил из салона и быстрым шагом подошел ко нам. Мы в это время принимали новенькие «Эскорты», доставленные перегонщиками «Москвы». Но «броневики» осматривали только Надя и двое ветеранов, а я, Оля и Света наблюдали за процессом со стороны. Поэтому отвлеклись, поздоровались с воякой и слегка удивились, когда он перешел на шепот. Как оказалось, Марат Николаевич приехал не один, а в компании Виктора и Татьяны, сбежавших из дворца без разрешения и охраны, соответственно, желавших сохранить этот факт в тайне. Вот сотрудник Канцелярии и хотел выяснить, как долго в гараже будут находиться посторонние.
Посторонних я отправил восвояси буквально через минуту, сразу после отъезда разъездной «Каравеллы» сообщил Анненкову, что двое оставшихся мужчин с повадками и пластикой матерых бойцов являются сотрудниками моей СБ, и капитан, немного поколебавшись, разрешающе махнул рукой.
Воронецкий с Ростопчиной тут же вылетели из машины, в два довольно длинных рывка переместились к нам и затараторили, перебивая друг друга:
— Привет, ребят!
— Мы соскучились…
— Можете нас поздравить: мы взяли следующие ранги…
— … причем оба!
— Кстати, а что это за минивэны?
Последний вопрос, естественно, задал завзятый коллекционер хороших автомобилей и посмотрел на меня с таким диким интересом во взгляде, что я не удержался от улыбки:
— Привет, ребят! Мы за вас искренне рады. А это — автотранспорт для сотрудников службы безопасности моего рода. С чрезвычайно серьезным бронированием, высококлассными артефактными защитными комплексами, сумасшедшим движком и полным комплектом спецоборудования.
У Великого Князя загорелись глаза:
— Разрешишь осмотреть?
— Дерзай! — ухмыльнулся я и повел рукой в сторону «Эскорта», стоящего возле «Бурана»: — Вон тот — мой. Был приобретен первым и успел порадовать.
— Понял… — радостно выдохнул парень и ушел в рывок. А Ростопчина сочла необходимым извиниться. Слава богу, искрясь сдерживаемым смехом:
— Он у меня натура увлекающаяся. Особенно буйными машинами…
— Мы сами такие! — весело сообщила Оля и потребовала рассказывать.
Таня покосилась на Анненкова, вернувшегося к «Уралу», подергала себя за мочку уха и отпустила тормоза:
— Я прорвалась в Витязя еще пятнадцатого. А Витя стал Рындой двадцать пятого. В тот же день мы выдвинулись в обратный путь, допрыгали до вашей любимой излучины намного быстрее, чем обычно, и… почти сутки вырезали все живое в ее окрестностях. Само собой, под присмотром телохранителей, но сами. Кстати, ваша наука пошла впрок: мы размотали стадо кабанов шестого ранга, ни разу не подставившись под их атаки; очень неплохо справились с медведем-«пятеркой», а стаю волков седьмого ранга, можно сказать, просто разнесли в пух и прах. И это не только наше мнение: разбирая наши схватки, начальник Витиной охраны заявил, что не заметил ни одной грубой ошибки ни в тактике, ни в последовательности применения умений, ни в алгоритме перемещений, ни в умении видеть бой, ни в страховке напарников!
— Здорово! — ничуть не кривя душой, заявил я, а Оля со Светой захвалили девчонку куда более многословно.
Ее реакция повеселила:
— Ага… И теперь мы жаждем новых уроков, уважаемые Наставники!
Отказать ей я не смог. Да и не хотел. Поэтому заявил, что не вижу ничего невозможного, пережил довольный взвизг, и… следующие минут пять-семь наблюдал за тем, как мои напарницы, не удовлетворенные слишком коротким рассказом о приключениях этой парочки, вытрясают из Татьяны подробности. А потом возле меня «возник» страшно загруженный Виктор, клещом вцепился в левое предплечье и встряхнул:
— Игнат, если ТТХ, перечисленные в соответствующем разделе меню, не очень сильно врут, то эта машина в разы лучше «Уралов» сопровождения!!!
— Открою страшную тайну: эти «Эскорты» разрабатывались для нужд Конвоя. Но лобби концерна «Рекорд» заставило чиновников проигнорировать здравый смысл. Поэтому сопровождение первых лиц государства катается на ничем не примечательных внедорожниках, а десять машин классом выше до недавнего времени пылились в отдельном боксе экспериментального цеха «Москвы».
— Значит, концерн может продать оставшиеся три?
Я отрицательно помотал головой:
— Неа, не может: те три штуки демонстрировались чиновникам и во время показа приняли на себя множество атак высокоранговых Одаренных. Так что я забрал все, что было можно. Причем шесть штук — для своих нужд, а седьмую — тебе в подарок.
Услышав последнюю фразу, парень, успевший страшно расстроиться, недоверчиво прищурился:
— Скажи честно: ты это придумал прямо се— …
— Вить, я вылечил и взял в род двенадцать ветеранов, пострадавших во время подавления бунта в какой-то колонии для Одаренных и уволенных из армии за ненадобностью. Этой группе вояк за глаза хватит двух «Эскортов». Еще два тоже передам СБ. «На вырост». Ту машинку, на которой уже катался, оставлю тут, в Новомосковске, для себя и своей команды. А шестую из семи имеющихся отгоню родовое поместье. После того, как оно будет построено.
— Спасибо!!! — с непередаваемой благодарностью в голосе выдохнул он и развернулся к «броневикам».
Девчата продолжали трепаться, так что я приглашающе махнул рукой и переместился к Надежде. Потом забрал у нее первый попавшийся комплект ключ-карт, вручил Воронецкому, плавившемуся от предвкушения, и ехидно ухмыльнулся:
— Дуй знакомиться с новой игрушкой!
Дунул. Сразу после того, как заставил ее подмигнуть габаритами. А я со спокойным сердцем прыгнул к Анненкову, замучившемуся меня дожидаться, и виновато вздохнул:
— Освободился, как только смог.
— Я был готов и к худшему… — признался он, сообразил, что меня могут отвлечь снова, и благоразумно переключился в рабочий режим:
— Насколько я знаю, приглашение на прием по случаю полного совершеннолетия Алевтины Романовны Берестовой было вручено Ксении Станиславовне в понедельник, а пакет информации об этой особе и всех ее более-менее значимых родичей вам прислали то ли во вторник, то ли в среду. Поэтому я привез только подарок. И, честно говоря, плохо представляю, как мы его перегрузим в вашу машину. Ибо он достаточно велик и весит порядка ста шестидесяти килограммов.
Я попросил его открыть багажное отделение «Урала», заглянул внутрь, оценил размеры контейнера, обтянутого веселеньким упаковочным пластиком светло-синих тонов, кликнул Иришку и дал команду распахнуть заднюю дверь «Бурана». Потом «облегчил» подарок подпоркой, взялся за верхнюю петлю для переноски, предусмотрительно оставленную неприкрытой, спокойно поднял контейнер одной рукой, подмигнул охреневшему капитану и неспешно пошел к кроссоверу…
…Не знаю, о чем девчата беседовали во время наведения красоты, но ко мне в гостиную приперлись в боевом настроении и заявили, что готовы рвать и метать. Я мазнул взглядом по орденским планкам своих спутниц и мысленно хмыкнул: если на пиджаках Оли и Светы, согласно местным статутам орденов, красовались только розетки Георгия третьей степени, то орденская планка Недотроги была заметно длиннее и демонстрировала посвященным четыре боевые награды.
